Вечерняя заря

Гамсун Кнут

Карено. Я знаю еще больше, я знаю, что ты не дашь побдить себя, не отомстивъ потомъ за это, — таково твое право.

Іервенъ. Что касается этого, то ты самъ всегда защищалъ въ своихъ статьяхъ право мести и указывалъ на месть, какъ на поэтическую силу въ упадк.

Карено. Я не имю ни малйшаго желанія обсуждать съ тобой мои юношескія произведенія. Мои взгляды нсколько измнились съ того времени.

Іервенъ. О, съ этимъ я отъ души могу тебя поздравить. Наконецъ-то ты пришелъ къ этому, Карено. Къ чему сводится разница между

моимъ переходомъ, когда я былъ молодъ, и теперь твоимъ? Къ нсколькимъ годамъ. Вопросъ времени. А тогда ты не находилъ слова достаточно сильнаго, чтобы осудить меня.

Карено. Разница та, что ты сдался краснощекимъ и не пытался бороться, а мои волосы посдли въ бою, который длился двадцать лтъ.

Іервенъ. Слдовательно, вопросъ о боле или мене быстро работающемъ ум.

Карено. Скажемъ просто — вопросъ объ ум.

Іервенъ. Хорошо; не будемъ объ этомъ спорить. Вообще я нахожу съ твоей стороны не особенно вжливымъ принимать такъ стараго друга.

Карено пристально смотритъ на него. Я удивляюсь твоей наглости.

Іервенъ. Ахъ, вчно ты говоришь этими громкими словами! Я знаю только одно, что теб не за что быть мн благодарнымъ.

Карено. Нтъ, какъ же; а за стипендію, напримръ, — это твое послднее благодяніе.

Іервенъ. Я не раздаю никакихъ стипендій. Я только могъ прямо и откровенно высказаться противъ тебя.

Карено. А на какомъ основаніи?

Іервенъ. Боже мой, да зачмъ теб стипендія, скажи пожалуйста? Бросая взглядъ на комнату. Не похоже, чтобы ты въ ней нуждался. Мы отказали теб, потому что знали, что ты разбогатлъ.

Карено. Ты лжешь! Ты не зналъ ничего до этой минуты.

Іервенъ. Я не могу разговаривать въ такомъ тон. Беретъ шляпу и палку. Впрочемъ, я вполн убжденъ, что ты будешь признанъ и отличенъ; но это случится въ другомъ отношеніи.

Карено. Съ какихъ это поръ ты сталъ такъ думать.

Іервенъ. Съ тхъ поръ, какъ ты это заслужилъ. Съ тхъ поръ, какъ ты прекратилъ нападки на все для насъ святое.

Александра входитъ слва, смотритъ на Іервена. Васъ желаетъ видть художникъ.

Карено. Попросите его войти. Александра медленно уходитъ налво.

Іервенъ. Отлично, я ухожу. Гм… Еще одно: какъ ты думаешь, что будетъ съ твоимъ ферейномъ, когда ты выйдешь изъ него?

Карено останавливается, въ бшенств. Что теб за дло до этого?

Іервенъ. Какъ человкъ честный, ты имешь извстную отвтственность передъ людьми, которыхъ ты бросаешь. Ты говоришь, что это меня не касается. Другое, напротивъ, касается меня въ высшей степени, а именно: судьба моей партіей. А теперь я обращаюсь къ твоему здравому разсудку. Ты врываешься, разбиваешь избирателей, и мы проигрываемъ. Что ты на это скажешь?

Карено. Да — мы все уже переговорили по этому вопросу. Длаетъ нсколько шаговъ и смотритъ на стнные часы. Впрочемъ, я поражаюсь на тебя.

Іервенъ. Я защищаю свое дло и поэтому сношу твое непріязненное отношеніе.

Все для моего дла! Разв твое сердце не обольется кровью, если придетъ другой и разобьетъ твою партію?

Карено, указывая на дверь на заднемъ план. Твое чувство не подсказываетъ теб, что пора уходить?

Іервенъ съ чувствомъ и достоинствомъ. Во второй разъ! Какъ ты легко оскорбляешь своихъ друзей! Еще въ ранней юности ты заклеймилъ меня словомъ «измнникъ». Ты оторвалъ отъ меня мою невсту и заставилъ меня въ одиночеств доживать мои дни. Что теб до этого? Я никогда не жаловался и не слыхалъ отъ нея жалобъ. Но мы оба тяжело пережили это. Только сегодня встртилъ я ее здсь посл двадцати лтъ. Обращаешь ты вниманіе на другихъ людей? Я этого не вижу. Я прошу тебя, ради тебя самого, не покидать своего ферейна на время выборовъ; я прошу тебя именемъ моей партіи отказаться отъ мысли разбить насъ; въ отвтъ ты указываешь мн дверь.

Фіумъ, 26-ти лтъ, одтъ бдно, входитъ въ дверь на заднемъ план; кланяется. Карено широко раскрытыми глазами пристально смотритъ на Іервена; идетъ затмъ къ лвой двери и звонитъ.

Карено вопросительно къ Фіуму. Здравствуйте!

Фіумъ. Меня прислалъ редакторъ Бондесенъ нарисовать вашъ портретъ.

Карено. Да. Отлично. Прошу васъ ссть.

Фіумъ садится.

Іервенъ. Такъ вотъ что! На склон лтъ, на закат жизни ты идешь рука объ руку съ редакторомъ Бондесеномъ!

Александра входитъ слва.

Карено, указывая на Іервена. Укажите господину дверь.

Александра, улыбаясь. Эту или?..

Іервенъ идетъ къ двери на заднемъ план. Въ послдній разъ…

Карено длаетъ къ нему нсколько быстрыхъ шаговъ. Разумется, въ послдній разъ.

Іервенъ распахиваетъ дверь и выходитъ. Въ передней видны фру Карено и фр. Ховиндъ. Александра проскальзываетъ въ лвую дверь.

Карено кричитъ въ дверь. Элина!

Фру Карено. Да?

Карено. Если ужъ ты тамъ, то запри дверь за этимъ человкомъ. Затворяетъ дверь, обращается къ Фіуму. Видли вы подобнаго безумца?

Фіумъ. Это былъ, если не ошибаюсь, профессоръ Іервенъ.

Карено. Да. Онъ… Прямо удивительно, до чего человкъ… Вы хотите нарисовать мой портретъ?

Фіумъ. Да.

Карено, взглядывая на столовые часы. Такъ начинайте. У меня немного времени. Мн сидть или стоять?

Фіумъ. Какъ желаете.

Карено. Такъ я сяду. Садится къ письменному столу. Сколько вамъ понадобится времени?

Фіумъ, рисуя. Самые пустяки. Я рисую нсколькими штрихами.

Карено. Вы еще совсмъ молодой человкъ, но я знаю ваше имя.

Фіумъ. Я знаю, вы знаете всю молодежь, господинъ Карено.

Карено. Да, да. Юность была и осталась мн близка. Такъ вы знали это?

Фiумъ. Я слышалъ это о васъ съ самаго дтства.