Великая игра
Шрифт:
— Я не хочу уходить, — упрямо повторил Ульбар. — Почему я не могу занять чужое тело?
— Потому, что ты все равно уйдешь из него, когда твое собственное тело умрет, — равнодушно ответил шаман. — Если будешь меня слушать, я научу тебя, как долго сохранить тело здоровым и крепким, и ты проживешь намного дольше простых людей. Увы, наш дух не может так поддерживать наше тело, как у белых демонов. Наше тело сильнее наших душ. У них иначе.
— А как?
— Я не знаю, — пожал плечами шаман — Мы встречались с белыми демонами лишь в далекую старину, воевали с ними. Старики говорили — да и духи говорят — что у них тело настолько подчинено духу, что и не стареет, и трудно умирает. И вот они, лишенные тела, могут чужое тело себе захватить.
— Они так сильны?
— Они так сильны, — кивнул шаман — И лучше тебе с ними не сталкиваться. — Он вздохнул и уставился на полуденное солнце — бледное солнце поздней осени. — Есть в Мире Духов места, которые принадлежат только им, и туда никому не войти. А иногда вдруг им кажется, что твои деяния им опасны, и они приходят и изгоняют тебя… — Ульбар понял, что у шамана бывали встречи с белыми демонами и окончились они не в его пользу. — Не следует искать невозможного. Следует довольствоваться тем, что тебе доступно. Это не так уж и мало.
— Это слова труса!
— Это слова мудрого, — спокойно ответил шаман.
— Значит, мудрость равна трусости.
Шаман поднял взгляд.
— В юности я тоже так думал, — всезнающе улыбнулся он, и Ульбару стало очень неприятно от того безмятежного спокойствия, с которым смотрел на него наставник. — Скажи, чего ты хочешь? Чем бы ты удовольствовался?
Ульбар долго молчал, уткнувшись взглядом в землю, покрытую редкими кустиками поблекшей мертвой травы.
— Я не хочу уходить к Предкам.
— Почему?
— Потому что я хочу остаться в этом мире, я его хочу узнать до конца!
— Таков закон для тел и душ, — сказал шаман. — Таков закон Мира Духов.
— Кто установил такой закон? — после долгого молчания спросил Ульбар.
— Те, кто создал наш мир.
— И где они?
Шаман пожал плечами.
— Говорят, они живут выше всех Верхних духов. Но вряд ли кто сможет туда пройти.
— Я — смогу, — резко стиснул кулак Ульбар. — Я — смогу!
— Может, и сможешь. В тебе много сил, и если ты не будешь торопиться, а начнешь приближаться к цели понемногу, то кто знает? Великие шаманы, говорят, могли и в Высшие селения ходить, и в Низшие. Но будешь слишком торопиться — погибнешь.
— А если я не успею? Если умру? — жестко посмотрел на него юноша.
— Никто не знает — пожал плечами шаман. — Но и простой шаман немало может. Вот когда умрет твой отец, я поведу его к ворогам мертвых.
Ульбар криво, зло усмехнулся.
— А если ты не поведешь его душу, что будет?
Шаман пожал плечами.
— Заблудится душа. Долго будет бродить в Мире Духов неупокоенная. Мучить родичей будет, потому как обидели ее не проводили в край ушедших. Может, потом сама путь найдет. Может, какой сильный дух пожрет ее. Может, попытается чье живое тело захватить. Все равно шамана позовут, чтобы прогнал я ее.
— Стало быть, все же можно в чужое тело войти?
— Я уже говорил, что можно. Но это дурное дело, — отмахнулся шаман. — Да и под силу не всякому. Надо ведь хозяина тела обмануть или одолеть. А хозяин в своем доме силен.
Ульбар задумался.
— А скажи, вот говорят, можно души мертвых, ушедших в края предков, вызывать и вопрошать?
Шаман мгновенно подобрался.
— И не думай об этом. Это дурное и опасное дело. Призвать можно только тех, кто покоя не нашел и в мире предков ему не сидится. Злые это духи. Запросто могут тебя одолеть и тело твое забрать.
— Ну и пусть. Вдруг я сам из тела уйти захочу? Зачем оно мне, я в Мире Духов жить буду.
— Дурак ты! — вдруг разъярился шаман и больно стукнул Ульбара по лбу сухим костлявым кулаком так, что тот повалился на спину. — У человека душа не может быть без тела. Она этим телом кормится! Уйдешь из тела — тебе путь либо к мертвым предкам, либо духи могучие и страшные станут за тобой охотиться и пожрут тебя. — Шаман помолчал. — Хорошо. Вижу, ума тебе в голову надо вложить. Я покажу тебе тропы Мира Духов.
Это случилось нескоро. Шаман сказал, что надо дождаться времени, когда Ульбар будет готов, ибо неготового вести все равно что заранее отдавать его духам на корм. А пока шаман заставлял Ульбара делать совершенно непонятные вещи. Все это было мучительно для тела, но зато с каждым разом Ульбару было все легче видеть скрытый мир. Пока только видеть, но не уходить далеко. Шаман всегда был рядом, чтобы в случае чего вмешаться.
Постепенно эти странные и мучительные испытания тела начинали даже нравиться ему. Иногда он ночью, засыпая в хижине шамана на волчьей шкуре или на старой заботливо залатанной кошме у матери во время кратких наездов домой, смотрел в потолок и представлял, как однажды явится к отцу и на глазах у всех возьмет рукой раскаленный уголь — и на ладони не останется ни следа. Или пронзит себя насквозь копьем, но не вытечет ни капли крови, а когда он его вынет, рана совсем закроется. Вот тогда они поймут, что он — не просто человек, тогда завоют, заползают… А еще лучше, если он сам будет провожать отца в мир предков. Вот бросить бы его там, среди путей Мира Духов, и пусть мучается! Пусть его темные духи пожрут! Ульбар улыбался. Это была власть, власть необычная, более высокая и страшная, чем у какого-нибудь вождя. Даже самого сильного. Он вспоминал рассказы шамана о том, как в старину шаманы могли так подчинять тело своей душе, что поднимались в воздух и сдвигали горы.
— Вот, великим шаманом был Владыка Севера! И многим своим последователям давал он великую силу. Старики говорили — было у него девять любимых учеников, которые в незапамятные времена разошлись по миру. От них и идет наше шаманское умение. Говорят, они были так могучи, что до сих пор не умерли. Только никто не знает, как и где искать их…
Не умирают никогда… Вот бы и ему стать таким! Не умирать никогда… Он спросил у наставника, можно ли так. Тот усмехнулся.
— Ты так любишь свое тело?
Ульбар подумал. Да, наверное, это тело его устраивает.
— Ты любишь тело, которое страдает от холода, от боли, от жары, от зноя, от летнего гнуса и мошкары? А умирать все равно придется — таков закон нашего мира.
Ульбар стиснул зубы.
— Ты, почтенный, покоряешься законам. А я хочу сам их строить.
Шаман сузил глаза. Желтые, как у волка, они в свете заката казались еще более светлыми и прозрачными.
— Есть два пути. Представь себе, что ты плывешь в море, а на море буря. Можно плыть против волн и побеждать их. Ты можешь приплыть к цели, но потратишь много сил, а может, и погибнешь. Вот так хочешь ты — идти против законов. Есть второй путь — плыть не против волн, а скользить по волнам. Тогда они рано или поздно сами вынесут тебя к цели. Таков мой путь. Я знаю, что умру. Но меня это не печалит. Я не могу сделать свое тело бессмертным, но я могу им управлять лучше, чем любой воин. И потому я проживу долго и уйду с миром. Я пройду по Миру Духов, не сбившись с пути, и приду в страну предков. Кем я стану там, и что будет дальше — не знает никто, но из селения предков никто не сбегает домой. Стало быть, хорошо там. А вот тебе грозит стать неупокоенным духом.