Великая империя зла
Шрифт:
– Конечно, - ответил, улыбнувшись, звездочет. Ход ведь рыли не по дороге, а прямо, - и дверь послушно за ним прикрылась.
Присмотревшись, эмир и Керим поднесли ближе фонарь к стене, и ясно увидели, как небольшие колесики потянулись в глубь стены и застыли, почти сливаясь с ней самой.
– Очень забавно, - вымолвил Керим и почему-то пощупал их сверху.
Поверхность была на удивление гладкой и чуть-чуть ребристой по сторонам. Только это и отличаю от окружающего. Ровные угловые окончания сразу выделялись от неровных выбоин самой стены.
И, прикрыв глаза, Керим попытался запомнить их ощущения. То же сделал и эмир, на всякий случай, оттянув их вновь назад.
Они послушно потянулись, а затем снова стали на свои места.
– Вот, чудеса, - промолвил эмир и отошел в сторону, уводя за собой и Керима.
Теперь надо было запомнить это место хоть как-то снаружи. И они осветили эту часть подвала сильнее.
Сосчитав от угла входа пятый по счету настенный фонарь, закрепленный почти навечно в самой стене, эмир произнес:
– Запомни, Керим. Пятый по счету фонарь от угла входа с лестницы, стена сразу напротив.
– Уже запомнил, - ответил тот, снова почему-то закрывая глаза.
– Вот и хорошо, а теперь пойдем скорее, а то нас вскоре начнут искать.
И в самом деле, сверху уже доносились голоса, явно указывающие на их поиски. Вскоре к ним спустились несколько человек из охраны.
Они обеспокоенно смотрели на них и ждали каких-либо указаний.
– Заберите трупы наверх и не потеряйте их головы, - мрачно сказал Абдах, обращаясь к первому попавшему аскеру.
Тот кивнул головой и, приглашая за собой остальных, двинулся вглубь подвала.
Они же последовали наверх, медленно переставляя ноги по плохо освещаемой лестнице.
Там уже было почти все убрано, а места, залитые кровью, обильно посыпалась песком, после чего его собирали и снова выносили наружу.
Трупы убитых в бою были сгружены на повозки, и стояли в немом ожидании дальнейших событий.
К ним подбежал невысокий воин, и, поклонившись эмиру, обратился к Кериму, предварительно попросив разрешения об этом самого Абдаха.
Тот молча кивнул, и аскер быстро произнес:
– Мы все сделали, начальник Керим-бей. Что прикажешь дальше?
– Пока ожидайте, сейчас вынесут из подвала последних, и мы вместе двинемся.
– А куда эти тела?
– снова спросил аскер, указывая рукой на гору убиенных.
– Воинов и мюридов захоронить отдельно в общую могилу, а тело Халифа и Кариба вместе с теми, что принесут, везите к мечети.
Там передадите мулле и вызовете всех духовных лиц. Пусть воспевают их гибель до утра. Передай, что это приказ эмира.
– Слушаюсь,- тот покорно опустил голову.
– И не забудь им сказать, что завтра похороны всех, кто погиб в бою от руки наших врагов. Скажи на дворец напали черчесы, кем-то нанятые. Халиф и Кариб погибли в бою, защищаясь, а остальные казнены ими ранее.
– Все понял, - ответил тот же аскер и, почтительно склонившись, удалился к повозкам.
Раздались какие-то команды, и колонна перестроилась. Часть тел была уложена на одну повозку, а часть на другие. Халифу и Карибу выделили одну.
– Я думаю, что они сейчас нашли общий язык, - сказал эмир, указывая на повозку с теми.
– Я тоже так думаю, - ответил Керим, - жаль, что это пришло к ним только после смерти.
Но вот вынесли остальных, и, уложив их на повозки, колонна двинулась вперед. Стояла ночь, и небо освещала небольшая луна. Ярко светили звезды, указывая всадникам путь.
– Я думаю, на сегодня это все, - с надеждой обратился к эмиру его начальник охраны.
– Хотелось бы, чтобы было именно так, - ответил Абдах, поднимая голову вверх, и как бы тайно прося у звезд подтверждения своим словам.
Но небо молчало, и эмир вновь подумал о звездочете.
"Наверное, он прав. Им нет дела до нас в таком виде, как мы сейчас. Это наше дело. Им нужен только мир и то вечное спокойствие, в котором сами пребывают. Да, хранит тебя, Аллах, мой звездочет, - обратился в душе Абдах, - возможно, когда-то и я отправлюсь в то далекое путешествие, что и султан. Но, это уже будет не так страшно и не так больно".
И, подняв голову вверх, эмир вдруг увидел, как радостно заблестели звезды.
Их свет явно указывал на то, что он сегодня прав и, как никогда, близок к той истине, от которой умер совсем недавно султан...
Глава 11
Весть быстро доносится откуда-то бы ни было, и это оправдывало гневное лицо московского царя, который, восседая на троне, одной рукой нервно и очень сильно упирался в подлокотник, а другой - держал окровавленный скипетр.
Полы его буднично-праздничного, длинного до самых пят кафтана, были забрызганы кровью.
Перед ним на коленях и о чем-то молясь, стоял довольно маленький человечек, и слезы ручьем текли из его глаз.
Лицо его было разбито в кровь тем самым скипетром, что держал царь в руке, а оставшая часть недавно сломанного носа как-то смешно смотрела в сторону, от чего казалось, что человечек выглядел и вовсе каким-то юродивым.
Но это было не так.
Перед царем, склонившись в немом поклоне, стоял на коленях целый князь Посольского Приказа. Он совсем недавно возвратился из далекого Стамбула, и был так нерадиво принят царем.