Великосветское убийство
Шрифт:
Гонки начались, когда раскалённый диск солнца уже клонился к горизонту. Гильдии столицы, да и просто богатые граждане выставляли на гонки свои лодки. Народу собралось много. Даже нашу беседку нам пришлось поделить с семейством, во главе которого шествовал полный мужчина в парадном костюме, а следом семенила усталого вида мамаша с младенцем на руках и брезгливого вида отрок, всем своим видом выказывающий, насколько происходящее вокруг ему чуждо. Они тут же принялись переговариваться, обсуждая предстоящие гонки. Отец громогласно повествовал о достоинствах и недостатках различных участников, многозначительно намекал на осведомлённых личностей, с коими знаком лично, и хвастался большими ставками. Он дальновидно произвёл несколько таких ставок, дабы обезопасить себя, и выражал надежду на скорый и большой выигрыш. Всё
— Даже эта замотанная заботами и громогласным мужем женщина счастливее меня, — неожиданно шепнула Суён, и у меня буквально закружилась голова от запаха её духов: терпкого, горьковатого, с выраженной ноткой жасмина.
— Почему? — спросил я просто для того, чтобы не оставлять её замечание без внимания.
Она ответила, что у той в жизни была любовь. Хотя бы какое-то время ей посчастливилось быть любимой и желанной, испытать радость материнства, а к старости её дети подарят им внуков, и те примутся бегать и озорничать в хорошо обустроенном доме под каким-нибудь раскидистым грабом.
— Я же обречена жить без любви и умереть бездетной, — вздохнула Суён, — вы ведь понимаете, насколько немощен мой супруг по части, — она опустила взор, позволив долгим ресницам затенить глаза, блеснувшие невольными слезами, — одним словом, как женщина я полностью, абсолютно и беспросветно несчастна.
Суён собиралась добавить ещё что-то, но трубы возвестили о начале гонок, а отец семейства буквально взревел от предвкушения. По реке, довольно широкой из-за плотины, построенной ещё во времена Делийской империи, поплыли лодки. Ещё от Барта Харады я узнал, что победитель определяется не только по скорости и первенству прохождения заданного участка реки, но и по оригинальности оформления самой лодки и соответствию данного оформления цели праздника. То бишь все лодки должны были быть украшены, согласно делийскому фольклору про драконов.
Чего там только не было! Лодки с головами, хвостами и перепончатыми крыльями, дымные усы и огненные гривы того и гляди грозили поджечь участников, по неосторожности приблизившихся к ним. Воины в доспехах со сказочными мечами, фигуры которых заставляли двигаться хитрые механизмы. Одна лодка вообще изображала тело женщины с пышными формами и рыбьим хвостом. Она лихо угребалась руками-вёслами, а о драконе напоминала лишь изысканная серебряная диадема на волосах из тростника. Суён приподнялась на цыпочки и зажала руками уши, ибо шум вокруг стоял невообразимый. На многих лодках имелись собственные музыканты, и их усилиями воздух оглашала немыслимая какофония. Моя спутница пояснила, что обязательным условием соревнований является запрет на магию.
— Все эти чудеса, что вы наблюдаете, — она повела рукой с тяжёлым старинным браслетом в сторону лодки, отчаянно хлопающей чешуйчатыми крыльями, — результат знаний и умений инженерной мысли.
В этот момент произошло столкновение крылатого чёрного дракона и ещё одной лодки. Дракон, в неудачный момент поворотивший свою зубастую пасть в сторону пышнотелой русалки, с разгона налетел на странную сложную конструкцию из реек, увитых живыми цветами, в тени которых прятались музыканты. Лодки зацепились друг за друга, раздались крики падающих в реку людей, плеснула волна. Чтобы защитить мою спутницу я прикрыл её собой, и она оказалась в моих объятиях. Мне доводилось слышать о воле богов, и то, что случилось вчера вечером я могу смело отнести к этой категории явлений. Наши тела соприкоснулись, губы сами собой встретились, и в это мгновение мы оба поняли, что созданы друг для друга. Результаты гонки и объявление победителя абсолютно перестали интересовать нас. Ни говоря друг другу ни единого слова, мы пошли в мой гостиничный номер, где в духоте делийской летней ночи оба познали множество оттенков страсти.
— Теперь я могу спокойно умереть, — прошептала
Я в ответ тоже шептал какие-то безумные слова любви, снова и снова покрывал поцелуями милое заплаканное лицо и решил про себя, что ни за что не отпущу эту восхитительную женщину. Ведь одно её присутствие делает меня счастливым.
— Какая трогательная история, — с откровенным притворством вздохнула Рика, — сама судьба толкнула этих людей в объятия друг друга, — она картинно завела глаза, — именно так и сказала бы Эни Вада, падкая на любовные романы. Столько пафоса, а на деле обыкновенные адюльтер молодой женщины, заскучавшей рядом с супругом-импотентом.
— Как вы суровы! — проговорил коррехидор, пробегая по диагонали следующую страницу, там шла речь о вполне прозаических вещах. Сюро выражал озабоченность по поводу активизировавшихся представителей делийской стороны, — неужели вы совершенно не верите, что агент Службы информации и исследований может влюбиться по-настоящему?
— То, что со стороны друга вашего дяди чувства были искренни, я готова принять. Хотя чужая страна, рабочая рутина и банальная скука и не к такому способны подтолкнуть, — криво усмехнулась чародейка, — но вот искренность чувств госпожи Фань Суён вызывает у меня сугубые сомнения. Ослеплённый Сюро не замечал, с каким тонким пониманием мужской психологии его подводили к этой самой памятной ночи в жарком во всех смыслах номере отеля.
— Сюро Санди и сорок с лишним обладал весьма импозантной наружностью, — заметил Вил, — а десять лет назад наверняка был привлекательным молодым мужчиной. Почему бы баронессе не увлечься им? Совместное время, проведённое за игрой в го, неспешными беседами и прогулками по красивому старинному городу располагают к романтике. Да и новый человек в привычном кругу общения неизменно обретает бонусы в глазах противоположного пола.
— Сюро имел какие-то уж очень «большие бонусы», раз, встретившись с ним через десять лет, пылкая возлюбленная укокошила его в самый первый вечер, а точнее — ночь.
— Жестоко, но правда, — Вил с усмешкой переворачивал страницы, добираясь до следующей закладки.
Я полностью, безоговорочно счастлив. Порой мне даже бывает стыдно испытывать это противоестественно яркое чувство, когда все прочие, окружающие меня люди, погружены в обыденные дела, заботы, растрачивая свою жизнь на мелкие склоки, сиюминутные волнения и решение денежных проблем, — писал Сюро Санди, — мои же дни помимо необходимых дел, потребных для исполнения службы Кленовой короне, преисполнены непередаваемо прекрасного общения, а ночи — неутолимой страсти. Уж я не знаю, на какие ухищрения идёт моя возлюбленная, только с полуночи до половины первого я с неизменным замиранием сердца начинаю ожидать её осторожного постукивания в окно (повезло, что мне достался номер на первом этаже, окна которого лишь на несколько сяку приподняты над землёй). Я распахиваю раму, и в моих объятиях оказывается самая желанная женщина на свете. Перед тем, как над горами небо окрасят первые отблески рассвета, Суён награждает меня прощальными ласками и поцелуями, после чего исчезает в кустах жасмина, что создают заслон у моих окон, после чего у меня остаются несколько часов для сна. Блаженного, счастливого сна, сна, полнящегося предвкушением грядущего дня. Ещё одного дня с Суён.
— Роман движется полным ходом, — чуть презрительно бросила чародейка, — пока всё происходящее до тошнотворности сладостно и благополучно. Меня только удивляет барон Фань. Его благоверная каждую ночь, если верить дневнику, бегает на постельные свидания, а он даже и не подозревает об этом.
Вилохэд задумался.
— Не удивлюсь, коли Сюро — не первый мужчина, к которому госпожа Фань бегала на ночные свидания. Отлично зная привычки и уклад жизни мужа, она измыслила способ незаметно покидать дом, который верой и правдой служил ей многие годы. Не зря же в Кленфилде она выбрала особняк, с садом, выходящим в переулок. Не стану исключать, что и в Саньджинге дом её мужа тоже предоставлял ей возможность незаметной тенью ускользнуть на всю ночь. При надёжной и преданной служанке обнаружить исчезновение госпожи будет практически невозможно. Ведь раздельные спальни супругов — обыкновенная практика. Не думаю, что пожилой барон часто радовал свою жену ночными визитами любви.