"Вельяминовы" Книги 1-7. Компиляция
Шрифт:
– Она там сейчас, с бабушкой Евой..., Как бы я хотел..., - Грегори заставил себя не думать о девушке. Переодевшись, он поехал обратно в госпиталь. Но, все время, пока он сидел в вагоне метрополитена, пока шел пешком от Сент-Джонс-Вуда к больнице, юноша слышал хриплый, настойчивый птичий крик.
Птицы летели и за экипажем, где сидели Марта с Полиной. Она откинулась на спинку сиденья. Кеб медленно двигался в пробке. В пятницу, после обеда, все лондонцы устремлялись за город.
– Никто ничего не знает, - поняла Марта, - только кабинет министров, и управляющий Банком Англии. Просто полиции
Марта тряхнула укрытой капором головой: «Такого быть не может. У нас чуть ли не до пятого поколения проверки. Я сама досье занимаюсь. У нас все вне подозрения, а в полицию ирландцев попросту не берут, - обе женщины надели темные, простого покроя, суконные платья, без драгоценностей.
– Нас в таких нарядах тяжелее будет подстрелить, - Марта, забрала у мужа саквояж, - оставайтесь здесь и, ни о чем не волнуйтесь. Мы с Полиной холодный ужин накрыли. В Хэмпстеде, мистер Филд и половина Скотленд-Ярда, военные снайперы..., Мы узнаем, где дети и привезем их сюда, - Питер отвел ее в сторону и обнял. От жены привычно пахло жасмином.
– Рутинная операция, милый мой, - почти весело сказала Марта, - не будет в нас никто стрелять. Не успеют, - тонкие губы улыбнулись. Она поцеловала седой висок Питера.
– Пятнадцать лет мы женаты, - Марта устроилась в экипаже, - и тридцать лет друг друга знаем. Господи, как время летит. А он все не меняется, - муж стоял на гранитном крыльце, под золоченой эмблемой «К и К». Марта помахала ему. Экипаж тронулся, герцогиня помолчала:
– После этого я Джона заставлю уйти в отставку. Хватит нам такой жизни. Поедем в Банбери и будем в саду копаться.
– Он сам уйдет, милая моя, - уверила ее Марта.
По дороге они говорили о безобидных вещах. О венчании в приходской церкви, в Банбери, о банкете и приеме в замке. Они обсудили белый и кремовый шелк, брюссельские кружева на фату и букет невесты. Полина думала о розах, Марта предложила белую сирень:
– Будет очень красиво, все же деревенская свадьба. Жаль, что Аарон на Святую Землю уехал. Лишились мы семейного священника, - она искоса взглянула на герцогиню.
– Он и в Иерусалиме будет служить, - Полина закурила папироску, - а Марии тоже свадьбу красивую устроят. Ты мне рассказывала, как Бет замуж выходила. Хотела бы я посмотреть на еврейское венчание, - заметила Полина.
Они говорили об обеде. На летней свадьбе устрицы было не подать. Обе женщины согласились, что лучше назначить венчание на осень.
– Когда Джейн в свой женский медицинский институт поступит, - заметила Полина, - конечно, с детьми им подождать придется. А Маленький Джон..., не знаю, когда он женится. Хотя он однолюб. Холланды все такие, - герцогиня тонко улыбнулась.
Марта и Полина сошлись на том, что Грегори лучше не открывать практику в Мэйфере.
– Здесь пациенты богаче, - задумчиво сказала Марта, - однако мальчик молодой врач, еще и фамилия у него индийская..., И жизнь в Мэйфере дорогая. Пусть внесут плату за особняк в Сент-Джонс-Вуде, в Хайгейте, и потом в рассрочку его купят. Им захочется своим хозяйством жить, да и мне, зачем с невесткой кухню делить?
– Марта усмехнулась:
–
Она проводила взглядом кеб. Экипаж развернулся и поехал вниз, спускаясь с холма по не вымощенной дороге. Марта знала, что вокруг, в деревьях, расставлены полицейские и военные снайперы, что мистер Филд тоже где-то здесь, рядом. Пустошь выходила на черепичные крыши Лондона. Она прищурилась, разглядывая изящные очертания купола собора, и шпили церквей. В небе метались, кричали вороны.
– Как много их, - поняла Марта. Она услышала смешливый голос Полины:
– Тем, кто всю жизнь носил корсет, эти панцири не страшны. Но мужчины, думаю, к ним долго привыкают.
Обе женщины, под платьями, были в панцирях тонкой стали.
– И никак иначе, - заметила Марта, когда они с Полиной одевались, на Ганновер- сквер, - конечно, нам могут выстрелить в шею, в лицо..., - она приказала себе не думать о таком и подхватила саквояж:
– Снайперы их снимут раньше, чем они начнут стрелять. Если вообще начнут, - сказала себе Марта.
У кургана Боудикки было совсем безлюдно. Ветер раздувал подолы их темных платьев. Марта поставила саквояж на траву и взглянула хронометр. Было без четверти шесть.
– Через час, - Волк разглядывал женщин в бинокль, - все будет закончено. И с ними тоже, - он лениво улыбнулся.
Волк удобно устроился в развилке большого дуба, прямо над курганом. У него, как и у еще десятка человек, что пришли в Хэмпстедский парк, имелась винтовка с оптическим прицелом. За деревьями, на тропинке, их ждали скромные, закрытые экипаж. Дермот О’Лири, остался на Собачьем острове, следить за пленниками. Он должен был хлороформировать девчонку и убить графа Хантингтона. Завтра на рассвете мисс Кроу отправлялась в Сент-Джонс-Вуд, а труп юноши должен был сегодня вечером оказаться в Темзе.
У человека, которого Волк отправил принимать выкуп, была в кармане записка. Дермот сказал, что мисс Кроу покорно ее нацарапала. Волк хмыкнул:
– Я говорил, она напугана до смерти. Вот и хорошо. Ты справишься, не волнуйся, - пообещал он юноше.
Волк предполагал, что ни его светлость, ни мистер Кроу на встречу не явятся.
– Женщинами прикрываются, - презрительно сказал он, - впрочем, думаю, кузина Марта с тетей сами вызвались сюда пойти. Нельзя недооценивать материнский инстинкт..., - он записал что-то в блокнот.
– Надо чаще брать в заложники детей, - сказал себе Волк, - шантажировать матерей их смертью..., Мужчины менее склонны к эмоциональным поступкам. У них нет привязанности к потомству. Взять хотя бы меня, - Волк знал, что дочь уехала на Святую Землю, вместе с каноником и облегченно вздохнул:
– Очень хорошо. Еще бы искать меня вздумала, пиявка. Такая же, как ее мать, наверняка.
Он, несколько раз, лениво размышлял о том, что маленькая Жанна тоже может оказаться его ребенком. Однако Волка это совершенно не интересовало. Кузина Эжени, в любом случае, была уверена, что отец Жанны, его покойный брат. Волк ее разубеждать не собирался.