Весь Кир Булычев в одном томе
Шрифт:
— Ей нужна другая фамилия, московская прописка.
Лидочка поднялась и отнесла мешочек к чемодану, что стоял на стуле возле зеркала. Она открыла чемодан и, не таясь, спрятала мешочек под белье — она была уверена, что Матя ничего не заметит.
Неожиданно Лидочка поняла, что за последние несколько минут их отношения изменились. Независимо от того, был ли Матя убийцей, или, как полагает профессор, он к такому не способен. Вчера Матя притягивал к себе Лидочку — он был иностранцем, знаменитым физиком, который знал нечто таинственное и почти страшное про атомное ядро, словно сошел со страницы фантастического романа с гениальным злодеем на обложке, который запустил прямо на читателя сверкающий луч из своего аппарата. Сейчас перед ней сидел растерянный и слабый мужчина, которому некуда было пойти пожаловаться на тетю, которая его обижает. Лидочка сразу почувствовала себя старше его.
— Неужели она просто так подошла к вам и сказала: «Я знаю, что вы себя плохо вели много лет назад. Теперь женитесь на мне!» Так не бывает.
— Оказывается, бывает.
— Алмазов и без жалобы не даст вас в обиду.
— Алмазов не рискнет пойти со мной на соглашение, если она ему расскажет.
— Почему?
— Потому что я должен быть чистым. Он же будет продавать меня своему начальству. А товар должен быть не порченым. Не думайте, что я циничен, я просто напуган. Все может рухнуть — в лучшем случае я буду преподавать физику в начальной школе Тобольска.
— Они построят для вас специальный институт за колючей проволокой, — сказала Лидия, полагая, что шутит.
Но Матя не воспринял ее слова как шутку. Он вскочил и сжал кулаки. Он готов был ударить Лиду. Лида быстро сказала:
— А что было потом?
— Потом? — Кулаки Мати, очень маленькие по сравнению с длинным торсом, разжались. — Она ушла… я не спал всю ночь. Сегодня утром я пошел к ней — она оставила мне адрес. Она живет во флигеле — вон там. Я пошел туда и увидел, что из флигеля выходят Алмазов с президентом. Что они там делали?
— Не знаю, — сказала Лидочка. — Я ушла от Полины раньше.
— Что? Вы там тоже были?
— Я провожала туда Павла Андреевича.
— А что надо было Александрийскому?
— Там была записка. Записка от Полины, что она уехала. Она взяла все свои вещи и уехала.
— Вы в этом уверены? — Радость Мати показалась Лидочке искренней.
Лидочке хотелось сказать о том, как она нашла Полину ночью, но этого она сказать не могла. Если ночью за ней гонялся Матя Шавло, он и без ее подсказок все знает.
— Куда она уехала? — спросил Матя.
Он подобрал ноги, и Лидочка с женским раздражением увидела, что на ковровой дорожке остались желтые следы грязи. Где он отыскал такую грязь? Мог бы и вытереть ноги.
— Она не пишет куда.
— Может, она поняла, что со мной у нее ничего не выйдет? — сказал Матя. — Правда?
Лидочка подумала, что Мате страшно хочется, чтобы все обошлось, — он даже согласен немножко потерпеть, пускай зубик или пальчик поболит, только чтобы знать, что завтра он проснется, а все уже прошло!
— И отправилась к Алмазову?
Ну кто ее тянул за язык! Зачем испортила настроение Мате? Но Матя уже справился с собой.
— Если она отправилась к Алмазову, — сказал он, — тогда мне пора подавать заявление о переводе в районную школу. А жаль… За страну обидно…
— Вы смешной человек, — сказала Лидочка, — начали с себя, а кончаете страной. Обычно люди делают наоборот — сначала говорят о пользе стране, а потом оказывается, им нужно новое пальто.
— У вас мужской ум, Лида.
— Это плохо?
— Для женщины — ужасно.
— А чем плохо для Страны Советов, если она лишится вашей бомбы? Ведь я еще вчера поняла, что вы хотите подарить ей бомбу в обмен на всякие блага для вас.
— Иначе бы они меня не поняли, — сказал Матя. — Каждый меряет окружающих по себе. Если бы я начал объяснять свои желания соображениями высокой политики, они бы решили, что я жулик.
— Следовательно, вам надо было сделать вид, что вы жулик, чтобы они поняли, что вы радеете за Советский Союз.
— Грубо, но правильно.
— А может быть, страна обойдется без ваших благодеяний?
— Вы — злая девочка.
Матя закинул ногу на ногу, и комочек желтой грязи упал на ковровую дорожку.
— Ладно, я не сержусь, — сказала Лидочка. — Я понимаю, что вам нелегко. Такой груз на плечах.
— Вы стараетесь издеваться и подкалывать меня по очень простой причине, — сказал Матя, — потому что вы не имеете представления о субъекте разговора.
— О бомбе?
— О новом принципе энергии. И в этом нет ничего обидного, хотя бы потому, что большая часть физиков тоже не имеет об этом представления, а те, кто имеет, посмеиваются, думая, что читают фантастический роман. А читают они не фантастический роман, а грустное будущее всего человечества. Вам интересно?
— Да.
— Я не буду занимать вашу прекрасную головку расчетами и выкладками. Я скажу только, что сегодня уже известен радиоактивный элемент под названием «уран», куда более энергический испускатель энергии, чем сам радий. О радии-то вы, надеюсь, читали?
— А об уране не слышала, я всегда думала, что это — планета.
— И планета тоже. Писатели придумали сверхбомбу уже много лет назад, и некоторые даже связывали ее мощь именно с распадением атомов, от чего высвобождается колоссальная энергия!
— А физики в это не верили?
— Физики, конечно же, не верили. Потому что у них не было желания проверять всяческие бредни.
— А вы говорили, что не бредни.
— Физики тоже бывают разные. Резерфорд до сих пор от ядерной реакции отмахивается, как черт от ладана. Мы в Римской школе обогнали Лондон на целую эпоху. Ферми убежден, что реальное создание бомбы вопрос десяти… ну, пятнадцати лет. А я убежден, что бомба будет готова через пять лет. Конечно, если вложить в это дело много миллионов и привлечь крупные умы.