Весна в душе
Шрифт:
– Увезти тебя хотят на «Огненной стреле». Как я понял, это корабль одного из прихвостней леди Линкольн, - завершил речь юный страж.
– Да, герцога Берингтона...
– прошептала девушка.
– Откуда у вас эти сведения?
– Есть кое-какие связи при дворе...
– уклончиво ответил Питер.
– Расставили везде уши и собрали по крупицам.
– Берингтон, вероятно, сам не знает, во что ввязался...
– предположила Ирена.
– Рит - его слуга... О чём же меня хотел предупредить конюх Гард сегодня? Неужели Рит - это один из исполнителей воли Анжелины? Питер, послушай...
– Что, дорогая?
– Почему Джон не хочет, чтобы я знала обо всём этом?
– Он думает, что ты не должна видеть в каждом придворном врага. Но я так не считаю. И про Берингтона с «Огненной стрелой» решил сообщить тебе сам. Даже если бы ты не спросила, сказал бы. Джером, кстати, тоже так думает - мы с ним это обсуждали. Нельзя скрывать имена врагов. Пусть даже только подозреваемых. Но Джон велел всем молчать.
– «Джон-Джон»...
– проворчала Ирена и села на скамью, подперев в задумчивости подбородок.
– Барон Эшер, как я погляжу, ведёт игру по своим правилам. Ох уж эти Джоны... Что Чёрный, что Красный. Куда ни глянь, всюду одни Джоны!
– Так мы же в Англии живём...
– пожал плечами Питер.
– Распространённое имя...
– Да, - согласилась девушка, - и носят его здесь все: от самого благородного рыцаря до последнего разбойника...
Преподобный, иначе говоря Джим Токкинс, расхаживал по комнате. В отличие от Громилы, стоявшего у окна, на нём не было маски.
– Пора проводить отбор, - не останавливаясь, произнёс атаман.
– Дело на носу, а люди всё ещё пьянствуют...
Резкий стук в дверь прервал его. По сигналу испанца Громила прогремел: «Войдите!» Створка распахнулась и появившийся разбойник отчеканил:
– Капитан, мы схватили одного подозрительного типа. Шатался тут под окнами. Похож на «красного».
– Кто он? Как его имя?
– Он молчит, Капитан.
– Заводи.
Бандит скрылся. Через мгновение в дверном проёме показался высокий брюнет - всё, что могло намекать на его отношение к Красным стражам - это лишь тёмно-бордовый плащ. Остальные детали одежды были чёрного цвета.
– Джером?!
– удивился Громила.
– Джей!
– воскликнул Токкинс.
– И это тебя они не признали?
– А, Джимми, старина...
– Остин Вендер вольно сделал шаг вперёд с порога, словно находился у себя дома.
– А я знал, что ты ещё в атаманах ходишь...
Токкинс кивнул и глянул за спину рыцаря - разбойники, которые привели Джерома и стояли позади непрошеного гостя, закрыли дверь, уловив едва заметный жест своего атамана.
– Правильно, - размеренно произнёс юный поэт, - нечего при свидетелях трепаться.
По его речи и плавности движений Преподобный понял, что страж немного пьян. Джером вопросительно посмотрел на телохранителя и спросил:
– А Громми?
– Громила останется.
– Как пожелаешь, - отозвался юноша, поправив пояс и сделав ещё парочку свободных шагов.
– Присесть мне не предложишь?
Токкинс кивнул. Громила подставил незваному гостю стул. Джером развалился в нём, закинув ногу на ногу. Джим тоже сел в своё деревянное кресло.
– Слушай, у тебя выпить не найдётся? Коньяка или... ну винца хотя бы?
– Бургундское?
– спросил испанец.
– А!.. Старое доброе бургундское!
– весело воскликнул юный поэт.
– Помню я твою страсть к французским винам. Можно и его...
Громила подошёл к бару, открыл дверцу и налил Джерому стаканчик.
– Спасибо, - принимая дурманящее зелье, сказал юноша.
– А ты почему не пьёшь, Джимми?
– Не доверяешь?
– покосился Преподобный.
– Как я могу тебе не доверять?! Ну давай, за былое - наливай!..
Атаман кивнул Громиле. В это время Остин Вендер снял пробу.
– А-а-а! Отличное! Крепкое!
– Верно, урожай 1608 года.
– Вот это я понимаю...
– вглядываясь в сияющую жидкость, произнёс страж.
– Больше 15 лет выдержки...
– Ты зачем пришёл, Джей?
– Я вообще не к тебе шёл - заблудился и совершенно случайно на твоих собак наткнулся.
Джим нахмурился, взглянул на свой стакан, потом недоверчиво посмотрел на гостя.
– Не веришь, - скорее констатировал, чем спросил рыцарь.
Преподобный промолчал. Две пары чёрных, как ночь, глаз, внимательно изучали друг друга, словно стараясь проникнуть в душу.
– Я прочистил в Лондоне все кабачки и прочие забегаловки. Представь моё удивление, когда я ни в одном тебя не нашёл. Махнул рукой и пошёл к своей подружке...
– жестикулируя и пытаясь обрисовать формы девицы, немного заплетаясь языком, рассказывал Остин Вендер.
– Одной... такой... Не важно, в общем. Заплутал. А тут, сам Бог велел - вот я и здесь...
Юноша хлопнул рукой по кожаным штанам, звонкий шлепок эхом пронесся по полупустой комнате. Токкинс опустил голову и, глядя исподлобья на стража, хмуро спросил:
– А зачем ты меня в Лондоне искал?
– Хм, - Остин Вендер опустил ногу, наклонился вперёд, держа перед собою стакан с вином.
– Поспорил я с одним блондином...
– Вайтом?
– перебил атаман.
– Не... с Винтером. Так вот, поспорил я с блондином одним, что не вернусь, не выпив с тобой по стаканчику вина за былую дружбу!
– Тааак, - протянул Джим, - а сейчас ты просто встанешь и уйдёшь?
– Нет, - отрицательно качнул головой рыцарь.
– Я вовсе не собираюсь возвращаться туда.
– Отчего же?
– почувствовав, как дрогнуло сердце, спросил Токкинс.
– Чёрт возьми! Ты был прав, старина! С блондинами связаться - себя загубить!
– Ещё?
– спросил старший мужчина, протягивая руку к бутылке.
– Лей!
– подставил тару младший.
Выпив по второму стакану вина, оба черноглазых красавца разговорились. Бутылки одна за другой медленно, но верно опорожнялись. Через некоторое время Джим спросил гостя: