Чтение онлайн

на главную

Жанры

Шрифт:

«Работа работой, – подумал я, – а где же миллион свой закопал? Уж точно не в банке… Нарекают имя». Конечно, я просто не мог не вспомнить об Алексее Артамоновиче. История трёх Якобов верно бы послужила его теории слова.

– А ещё, я слышал, Бела Вила умеет открывать клады, – сказал я с улыбкой, и в глазах Антоне промелькнула обеспокоенность.

Тут подал голос Юра, до того погружённый в глубокую задумчивость.

– Да, это был порыв, – согласился он с нашим умозаключением. – Жизнь иногда преподносит сюрпризы…

«Знать бы ещё, что такое смерть», – хотел сказать я и уже открыл было рот, но тут где-то рядом взревел

Якоб, и мы опять забыли о главном…

Старый Млин

В старом Которе не минуешь палаты Ломбарди. Памятная доска, размещённая на её почтенного возраста стене, сообщает, что в этом здании с 1804 по 1806 год располагалось российское консульство.

Километрах в девяти по берегу в Прчани есть дом, также отмеченный похожей доской. Надпись на ней гласит: stari mlin za masline. Очень скоро я надеюсь показать, какая связь имеется между этими двумя точками, однако прежде обязан сделать небольшое отступление.

В сербо-хорватском языке слово «za» настолько многозначно, что нетрудно впасть в соблазн понять вышеприведённые слова в том смысле, что речь идёт о старой мельнице, расположенной за некой маслиной. Между тем, в данном случае «za» указывает на вид мельницы, а именно на то, что мельница эта – масличная, то есть предназначенная для отжима оливкового масла.

И если памятной доске на палате Ломбарди в силу известных политических обстоятельств грозит скорое исчезновение, то вывеске в Прчани ничто подобное отнюдь не угрожает, ведь, как указывают цифры, вытесанные над низким входом, дом был построен в 1650 году, а с тех пор Бока переживала такие катаклизмы, в сравнении с которыми нынешний покажется баловством.

Выше я сказал «вывеске», ибо старый млин сменил своё назначение: теперь и уже с довольно давних пор это антикварная лавка. Ассортимент её обычен для такого рода заведений: тут и старые корабельные приборы, и латунные кувшины, надвратные фонари, посуда на любой вкус, часы, портсигары, монеты, воинские награды, книги, пистоли, револьверы, восточные кинжалы, несколько образчиков холодного оружия европейцев и, конечно же, турецкие ятаганы. По стенам развешаны изображения в рамках – из тех, где главной ценностью являются как раз последние.

Мне приглянулась мельхиоровая тарелочка сантиметров десять в диаметре, обвод которой украшали две целующиеся змейки, да и неловко было уходить без покупки. Змейки обошлись в сущие пустяки, однако когда я показал своё приобретение Антоне, тот покачал головой и сказал: «скупо», сиречь дорого. О сердцещипательной скаредности Антоне уже упоминалось:

любая цена исторгала из него слово «скупо», и только те цены, которые устанавливал он сам, не казались ему слишком высокими. Читатель, верно, обратил внимание, что буквы на вывеске выведены латинские, это и неудивительно, потому что старый млин на протяжении столетий являлся собственностью семьи Lazzari. Хотя люди эти и были «романами», подобно самому Антоне, он рассказал мне, чем в результате обернулось дело многих поколений, и, мне показалось, отозвался об этом не слишком снисходительно.

* * *

Старик Меле, нынешний владелец антикварной лавки, происходил из семьи черногорских потурченцев, то есть был мусульманином. Но в единой Югославии все вероисповедания таились под спудом социализма, если вообще не считались почти изжитой странностью. К сожалению, время показало, что это не так, но до этого было ещё далеко.

К дому в незапамятные времена была пристроена католическая домовая церковь с алтарём, освящённым в честь Антония Падуанского, и, по словам Антоне, Меле после разлуки с женой Агицей много средств потратил на её реставрацию. По первому впечатлению, всё это казалось странным, однако странного ведь ничего не было: будучи мусульманином, старик самым естественным образом заботился о молельне и другой линии предков, чья кровь текла в жилах его многочисленного потомства. В кого и как верил он сам, мне так и не открылось. Словом, всё смешалось в доме Lazzari.

* * *

Первый взгляд во внутренность антикварной лавки видит только кучу хлама, никчёмного старья: предметы как бы сливаются в нечто однородное. Но стоит выдернуть какой-нибудь из этой кучи малы, как он обретает такую яркую индивидуальность, будто вот только сейчас явился на свет.

Именно так и вышло с моей тарелочкой. Даже поставленная на стол произвольно, вещица эта уже создавала атмосферу, которая радовала глаз. Назначение её было многоцелевым: сюда можно было или положить варенья, или насыпать фисташковых орехов, или, на худой конец, обратить её в пепельницу, на что я всё же не решился, временно поставив на неё коробочку кардиомагнила.

Как-то я возвращался на машине из Котора и на повороте у больницы мне попался согбенный старик с поднятой рукой. Час был поздний. Нам явно было по пути, ибо дорога здесь одна.

Взявшись его подвезти, я вёл машину с особенным вниманием, каждую секунду ожидая знака остановиться. Но вот мы уже проехали Богородичный храм, и магазинчик «Дадо», и показался санаторий «Врмац», а попутчик сидел спокойно. Я уже подумал, что он живёт где-то во Врдоле подальше моего проулка, но тут он, наконец, указал на старый млин «za masline». Это оказалось его жилищем, а сам он и был Меле.

Тронутый моим неравнодушием, Меле пригласил меня на кофе, и я, приняв в соображение соблазнительную специфику его обиталища, не нашёл причин отказаться.

Не знаю, как обстоят дела в других краях, но у балканских мусульман, да и не только у них, питьё кофе таит в себе некоторые сакральные черты, иными словами, носит символический характер. Кофе сопровождает заключение всякого договора, и в том случае, если кофе выпит и чашки пусты, то назад дороги нет, и кто осмелится её искать, тот обречёт позору себя и свою породицу. Но чаще всего церемония эта – всего лишь дань уважения и повод к приятному общению.

* * *

Любезное приглашение Меле дало мне хороший повод получше разглядеть собранные у него предметы, на которые в первый мой приход взглянул по большей части мельком.

Только сейчас я заметил заставленный всякой всячиной и самый млин: он представлял собой круглую каменную чашу-колодец, в которой утопал каменный жернов, приводимый в движение вращением горизонтально укреплённого над ним колеса.

В углу одна на другой лежали военные каски: самая нижняя была австрийская, на ней каска периода королевства, потом каска вермахта и, наконец, югославской армии. Эти утерявшие своё время предметы столь наглядно демонстрировали быстротечность эпох, что только сейчас поверилось, что и это, действительно, прошло. Не проходит это только в наших головах.

Поделиться:
Популярные книги

Младший сын князя

Ткачев Андрей Сергеевич
1. Аналитик
Фантастика:
фэнтези
городское фэнтези
аниме
5.00
рейтинг книги
Младший сын князя

Я же бать, или Как найти мать

Юнина Наталья
Любовные романы:
современные любовные романы
6.44
рейтинг книги
Я же бать, или Как найти мать

Без шансов

Семенов Павел
2. Пробуждение Системы
Фантастика:
боевая фантастика
рпг
постапокалипсис
5.00
рейтинг книги
Без шансов

Кодекс Крови. Книга VI

Борзых М.
6. РОС: Кодекс Крови
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Кодекс Крови. Книга VI

Горчаков. Пенталогия

Пылаев Валерий
Горчаков
Фантастика:
фэнтези
5.50
рейтинг книги
Горчаков. Пенталогия

Черный Маг Императора 8

Герда Александр
8. Черный маг императора
Фантастика:
юмористическое фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Черный Маг Императора 8

Делегат

Астахов Евгений Евгеньевич
6. Сопряжение
Фантастика:
боевая фантастика
постапокалипсис
рпг
5.00
рейтинг книги
Делегат

Лейб-хирург

Дроздов Анатолий Федорович
2. Зауряд-врач
Фантастика:
альтернативная история
7.34
рейтинг книги
Лейб-хирург

Я князь. Книга XVIII

Дрейк Сириус
18. Дорогой барон!
Фантастика:
юмористическое фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Я князь. Книга XVIII

Не грози Дубровскому! Том III

Панарин Антон
3. РОС: Не грози Дубровскому!
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Не грози Дубровскому! Том III

На границе империй. Том 5

INDIGO
5. Фортуна дама переменчивая
Фантастика:
боевая фантастика
попаданцы
7.50
рейтинг книги
На границе империй. Том 5

Девяностые приближаются

Иванов Дмитрий
3. Девяностые
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
7.33
рейтинг книги
Девяностые приближаются

Протокол "Наследник"

Лисина Александра
1. Гибрид
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Протокол Наследник

Бремя империи

Афанасьев Александр
Бремя империи - 1.
Фантастика:
альтернативная история
9.34
рейтинг книги
Бремя империи