Военные будни, часть 2

Захаров Николай Львович

– Да ради Бога,– отозвался Леха.– Мне все равно.

– Шевелись, братцы,– завелся Сафронов, распахивая двери баньки и выпуская оттуда черного как смоль кота.

– Фу ты, нечистая сила,– непроизвольно отскочил он в сторону, но кот попался компанейский и мявкнул, так жалобно, что рядовой тут же сердиться на него перестал и присев, принялся гладить по шерстке, приговаривая:

– Киса, киса. Бросили тебя здесь злые люди. Проголодался? Сейчас мы тебя покормим мяском,– и тут же выполнил обещание, сунув коту такой кусмень мяса, что у того

аж шерсть дыбом встала от радости. И уволок он этот кусок счастья куда-то под баню, урча от наслаждения. В этот день его уже и не увидели во дворе. Выполз с лоснящейся мордашкой только на следующее утро.

А Сафронова будто подменили, носился как заведенный, подгоняя остальных и, даже старшина эту перемену заметив, удивился. Самый главный разгильдяй на глазах превратился в самого образцового солдата.

– Ну, ты Степа, прямо как с цепи сорвался,– не выдержал первым Черпак, которого Сафронов привлек к наполнению водой емкостей в баньке, сам занявшись растопкой печурки.

– Натаскал что ли?– пропустил мимо ушей его замечание Степан.

– Да. Посмотри сам.

– Верю, когда проверю,– сунул нос в кадушку Сафронов.– Молодец, Яков Самуилович. Теперь сползай на верх и глянь, там, на чердачке баньки наверняка веники березовые запасены у хозяев. Выбери парочку попушистее. Или ты не любитель попариться?

– Да где бы я успел? У нас ванная есть,– признался Черпак.

– Ва-а-анна. Сравнил тоже. Ванная, Яша, для старушек придумана и для буржуев недорезанных. От нее для здоровья никакого проку. То ли дело парилка с веничком. После нее ощущение такое будто заново на свет родился,– принялся расхваливать преимущества бани с паром Сафронов.

– Да что ты меня агитируешь? Полез уже,– Черпак пошурудил на чердачке и вернулся с четырьмя вениками. Двумя березовыми и двумя дубовыми.

– Во, глянь, Степаша, чего я там надыбал,– продемонстрировал он добычу.

– Красота,– похвалил его Сафронов,– теперь налей вон в тот ушат водички горячей из бака и залей веники. Пусть распарятся. Тогда у них дух и пушистось появляются. Давай, давай, шевелись,– поторопил он сержанта, подбрасывая полешек в топку.– Эх, попарю я тебя сегодня, Яша. Внукам будешь рассказывать,– пообещал он.

– Делать мне больше не хрен будет в старости,– буркнул Черпак, наливая в ушат воду ковшом.

– Конечно, будешь. Потому что в старости так уже не попаришься, как я тебя сегодня пропарю. Сразу дуба врежешь в старости, ежели так. Всю оставшуюся жизнь вспоминать будешь,– пообещал Степан и, взглянув на обеспокоенное лицо Якова, захохотал так заразительно, что и тот не выдержав, загыкал вместе с ним.

– Что за веселье?– заглянул в предбанник старшина,– Кочегарите?

– Через полчаса милости прошу,– улыбнулся ему Сафронов.– Помещеньице маловато, так что сначала вы с Лехой, а потом уж мы с Яшкой. Тем более что он тут слезно меня умолял пропарить его до костей.

– До костей это только вам с Лехой можно, а мы с Павловичем почти инвалиды,– на всякий случай напомнил ему Черпак.

– Аккуратность гарантирую,– подмигнул ему Сафронов.– Как там Леха? Нашел чего у хозяев в заначках?

– Картошка в погребе прошлогодняя, ну и на грядках кой-чего собрал. Варит. Спрашивал, пора ли мыться. Не терпится парню. Спросил, чего вы там возитесь так долго.

– Долго? Коль невтерпеж пущай хоть сейчас бежит, только вода еще не согрелась, как следует. А так вполне может пока посидеть, погреться. Тут – рядом с домом, товарищ старшина, озерцо есть с мостками. В двух шагах. После парилки в самый раз окунуться. Все продумано здесь. Даже калитка есть в сторону озера. Видать хозяева ныряли.

– А Леха самовар раскочегарил хозяйский и заварку нашел у них же в запасах. Так что посидим сегодня по-домашнему, почаевничаем,– сообщил приятную новость старшина.

– Быстро видать уезжали, коль самовар забыли,– сделал вывод Сафронов.

– Вообще да, собирались спешно. Главное дело, даже образа в Красном углу не собрали. Обычно это первым делом.

– Да ну…– удивился Сафронов и ушел в избу взглянуть.

– Задолбал он меня, Алексей Павлович,– пожаловался старшине Черпак,– будто бес вселился в Сафрона. Что это с ним?

– Спроси чего попроще. Сам диву даюсь,– пожал плечами старшина.– Может не бес все же? Может наоборот?

– Бог что ли?– взглянул на него иронично сержант.

– А что? Дух Божий. В молитве же просим, чтобы посетил и вселился. Ничего же зловредного Степан не делает. Так что, если и вселилось что, то не злобное. И уж точно не бес.

– Да про беса я так к слову разговорно сказал. Но какой-то он стал не такой. Язвить перестал.

– Тебе прежний больше по душе был? Который, с подковырками вечными?

– К тому я уже привык. А к этому опять приноравливаться приходится. Не знаешь, чего от него ждать,– высказался сержант, поглядывая в сторону крыльца.

– А мне теперешний – в самый раз. Задолбался я вас растаскивать на сборах этих весь месяц. Как кошка с собакой вечно сцепитесь,– вспомнил старшина.

– Во… идет, радостный,– прошептал Яшка.– Нашел что-то там у хозяев полезное, наверное.

– Товарищ старшина, Алексей Павлович, я крестик нашел за ломпадкой,– продемонстрировал распятие на ладони Сафронов. Рука у него при этом заметно тряслась.– Можно я его надену? Или чужой и нельзя?

– Да одевай, раз нашел,– старшина повертел крестик, разглядывая его с обеих сторон.– Новый. Не ношенный. Все видно и прочесть можно вполне. Считай, что Бог послал, и не заморачивайся, носи на здоровье.

– Спасибо, вот уж свезло,– расцвел Сафронов и, не откладывая на потом, принялся вдевать в отверстие на крестике шнурок.

– Вот, там целый моток лежал,– пояснил он.– А из какого металла крестик, Алексей Павлович? Вроде на алюминий, как у вас, не похож и не медный точно.

– Серебро, наверное,– пригляделся к кресту старшина.