Воин-Тигр

Гиббинс Дэвид

–  Мы встали на ночлег в самой чаще джунглей, - выдохнул он, присев на корточки и перезаряжая револьвер. Чтобы справиться с сильно охрипшим голосом, ему пришлось как следует отдышаться.
– Проводник сказал, что в близлежащей деревне остановилась шайка бунтовщиков, человек сто. В три часа ночи мы пустились в путь, чтобы на рассвете взять их врасплох. Проводник вывел нас на вырубку перед деревней, и там на нас напали. Сам туземец тут же исчез, и больше мы его не видели. В нас сделали выстрел, потом еще пять или шесть, один за другим. Я выстроил солдат в боевой порядок и велел открыть огонь по бунтовщикам. Те сразу поспешили скрыться в джунглях. Там преимущество определенно было за ними, учитывая их знание местности. Если бы они вступили в открытую схватку, мы подавили бы мятеж за неделю.

–  И такое случается каждый раз, стоит нам выйти на них, - прошептал Ховард Уохопу.
– Продолжайте.

–  У нас стали кончаться боеприпасы. Туземцы тем временем попытались заманить нас поглубже в чащу. Я решил отступать, и после недолгого затишья они последовали за нами, всю дорогу не переставая по нам палить. Иногда они появлялись в просветах между стволами, и нам удавалось подстрелить трех-четырех. Дважды отряд по моему приказу останавливался и обрушивал на мятежников мощный огонь, ноте каждый раз укрывались за деревьями. В общей сложности мы выпустили по ним более тясячи пуль, но наверняла уложили лишь около десятка. Обычно стычки с туземцами так и проходят, и потери по убитым и раненым у них минимальные. Как мне кажется, если бы у наших солдат была на вооружении крупная дробь, мы добились бы лучших результатов.

Ховард кивнул:

–  Очень хорошо. Упомянете об этом в своем рапорте.

–  А каковы наши потери?
– поинтересовался Уокер.

–  У фитильных мушкетов мало шансов против наших дальнобойных винтовок. У одного сапера засела пуля в черепе.

–  Ну так давайте им займемся.
– Наградив присутствующих жутковатой улыбкой, Уокер раскатал сверток с хирургическими щипцами у себя на поясе, выбрал самые большие и вытер их о фартук.
– Наконец-то приличная рана после всей этой вони в трюме.

Гамильтон указал на сапера с окровавленной повязкой на голове, и доктор направился к нему. Молодой лейтенант взглянул на Ховарда и Уохопа. Глаза его лихорадочно блестели.

–  И все же одна небольшая победа осталась за нами. 0 Он кивнул стоявшему рядом солдату, и тот бросил к ногам Ховарда джутовфй мешок с чем-то тяжелым.- Тамман Дора. Мы подстрелили его вчера в деревне. Один из наших саперов гуркх и умеет обращаться с ножом кукри.²⁵ Доказательства в мешке.

–  Боже правый.
– Уохоп отпрянул от трофея, зажимая нос: - Что-то понесло гнилым мясом. Уберите это.

Гамильтон отшвырнул мешок с глаз долой и вновь присел корточки, не отрывая взгляда от офицеров.

–  Судя по всему, он был одним из вожаков. Возможно, этого нам и не хватало. Надо бы показать этому сброду, что мы настроены серьезно.

Он мотнул головой в сторону берега.

–  Кто сказал вам, что он вожак?
– тихо спросил Ховард.
– Проводник?

–  Он нисколько в этом не сомневался. К тому же дикарь сопротивлялся как дьявол. Я разрядил в него весь револьвер, а он все не падал.

–  Не тот ли проводник, который завел вас в засаду? Что, если он попросту свел с вашей помощью какие-нибудь старые счеты?

Гамильтон в замешательстве взглянул на мешок, затем опять на Ховарда.

–  Его может опознать и кто-нибудь другой. Ваш муттадар, к примеру.

–  Вам очень сильно повезет, если в том мешке еще осталось что опознавать, - хаметил Уохоп.

–  И все же я берусь утверждать, что мы убили вожака бунтовщиков, - в каком-то отчаянии проговорил Гамильтон.

–  Вот и славно, - поджал губы Ховард.
– Как слезем с этой проклятой отмели, попрошу вас написать подробный отчет, я включу его в свой рапорт полковнику Рэммеллу.

После недолгого молчания он оглядел саперов, затем пустую шлюпку.

–  Минутку. Кое-кого не хватает. Где Бебби?

–  Я как раз к этому подходил. У него началась холера.

–  Он еще жив?

–  Едва-едва. Знаете же, как быстро съедает человека холера. Когда мы добрались до святилища близ Рампы, он уже лежал пластом. А потом случилось нечто интересное. Бебби поднял одну из стрел койя и порезался. Мы думали, теперь ему точно конец. Однако на стреле был не яд, а какая-то мазь. Видимо, ею пользуются сами туземцы. Через полчаса Бебби уже снова стоял на ногах. А мы еще удивлялись, почему койя так устойчивы к лихорадке… Но к вечеру действие мази закончилось, Бебби стал бредить. Когда мы собрались в путь, он решил задержаться в Рампе и поговорить с деревескими старейшинами. Тогда я сделал все что мог, - оставил с ним четырех саперов и обещал вернуться.

–  Будь он неладен, - пробурчал Ховард.
– Если бы он начал переговоры полгода назад, ничего этого не приключилось бы.
– Он взглянул на Гамильтона: - Нужно возвращаться. Я не допущу, чтобы наши саперы пропадали в джунглях. Велите хавильдару вскрыть новый ящик с боеприпасами и напоить ваших людей.

–  Будет исполнено.

По кивку Гамильтона его хавильдар тут же удалился.

–  Если выходить, то сейчас, - лениво заметил Уохоп, паказывая трубкой в сторону берега.
– Та шайка вас и не заметит, их больше интересует пальмовое вино.

–  Один из нас отправитсяс вами, - сказал Ховард.

Гамильтон встрепенулся.

–  Я бы хотел, чтобы со мной пошли вы оба. Для Роберта это прекрасная возможность побывать в джунглях и осмотреться. А еще я хотел бы вам кое-что показать. Роберт, если не ошибаюсь, вы увлекаетесь всевозможными древностями? А вас, Ховард, интересуют древние языки?

Сразу оживившись, Уохоп принялся вытряхивать трубку.

–  Вы нашли какие-то древности?

–  В святилище. Дальше входа я не забирался, но вам обязательно нужно самим все увидеть.

С берега послышался треск, отдаленно похожий на стрельбу. Ховард вынул подзорную трубу и обратился во внимание. Койя плясали вокруг костров, то и дело подкидывая в огонь куски бамбука. Воздух внутри стеблей быстро расширялся, и те с шумом лопались. Над головами туземцев на манер фейерверка взмывали пылающие щепки. Перехватив взгляд сержанта О’Коннела, Ховард энергично замотал головой. Вдруг послышались пронзительные крики. Он снова прильнул к трубе. Танец койя превратился в исступление; неистовой пляске вторили барабаны, гудели буйволовы рога. Вдруг показался обнаженный мужчина. Тело его испещряли черные и белые пятна. Он вел к одной из ям буйволенка. Животное ревело и упиралось копытамив землю. Потом на заднем плане раздались ряды танцующих, и стало видно еще одного мужчину, одетого лишь в просторные темные шаровары. В правой руке он держал какой-то блестящий предмет.