Воин-Тигр

Гиббинс Дэвид

Оставив Гамильтона и саперов за туманной пеленой, два офицера вышли на северный конец прогалины, где уже знакомый им ручей вновь низвергал водопадом и уходил вбок. Сквозь брызги виднелись три огромные глыбы. Одна была повалена поверх двух других на манер притолоки, образовавшуюся щель закрывала поставленная на попа каменная плита. До сих пор муттадар следовал за ними по пятам, но стоило ему увидеть святилище, он сорвал тюрбан и с выпученными от страха глазами присел на корточки, бормоча что-то напаспев себе под нос. Ховард опустился рядом, пытаясь уловить в его словах хотя бы крупицы смысла.

–  Это место наводит на него невыразимый ужас. Идти дальше его ничто и никто не заставит.

–  А я полагал, это храм его богов, - удивился Уохоп.

–  Он понимает, что должен вернуть идола, но страшится гнева конда девата, духа-тигра. Говорит, нам теперь самим придется отнести святыню в храм.

–  Но тогда он останется без защиты. Повстанцы наверняка его убьют.

–  Духов он боится гораздо сильней, чем смерти.

Ховард принялся убеждать муттадара, показывая в сторону саперов, но теперь туземец сидел совершенно неподвижно и смотрел в одну точку, будто в точку, будто в трансе. Вдруг он трясущимися руками потянулся к тыквенному сосуду, который повсюду носил с собой, поднес его ко рту и стал жадно глотать пальмовую брагу. Тогда Ховард взялся за бамбуковый футляр и тянул, пока пальцы муттадара не разжались. С обеих сторон футляр был заткнут деревянными пробками и запечатан каким-то твердым смолистым материалом. Ховард встал и вернулся к Уохопу.

–  Может быть, вскроем?
– предложил тот, с любопытством поглядывая на футляр.
– Скоро он захмелеет и перестанет обращать на нас внимание.

Ховард обратил взгляд в сторону храма. В нагромождении валунов ему вдруг почудилась тигриная морда, у которой вместо глаз и ушей были каменные выступы. Он покачал головой.

–  Давайте покончим со всем этим. Я дал ему слово. Не хочу обращаться с этими людьми как с дикарями.

Они прошли немного дальше. Слева от входа в святилище обнаружилась ниша, вырубленная в скале. На двух толстых стеблях бамбука покоилась крыша из жердей и пальмовых листьев, образуя подобие террасы. На первом плане рядком выстроились колья, увенчанные побелевшими от солнца черепами, некоторые из них - слоновьи, тигриные, кабаньи - поражали размерами. Позади стояли два шеста подлинней, обвешанные грязными перьями. С каждого свисало по куску гниющей, сочащейся чем-то плоти. Ховард давно почувствовал этот запах, но списал его на Бебби. Теперь тошнотворная сладковатая вонь подсказала ему, что здесь разложение началось гораздо раньше. В памяти лейтенанта всплыл рассказ саперов. Двое полицейских. Он заставил себя приглядеться. Под ногами казненных покачивались на веревках два ножа. Кожи на проломленных чеперах не было, глаза трупам выкололи. Примети какое-то движение, Ховард опустил глаза и увидел толстую крысу, убегающую с каким-то ошметком в зубах. Он поспешно отвернулся и, подавляя тошноту, зашагал ко входу в святилище, где уже стоял Уохоп.

–  Давайте поскорей уйдем отсюда, - севшим голосом выдавил Ховард, привалившись к влажной глыбе. В висках его гулко стучала кровь.

–  Сначала надо закончить, - отозвался Уохоп. Он провел пальцем по трещинке на плите.
– Резьбп по камню. Потрясающая работа. Чьи руки это сделали?

–  Попробуйте толкнуть плиту.

Стоило Уохопу положить руки на плиту, она подалась. За ней обнаружился довольно широкий проход: с некоторыми неудобствами офицеры довольно широкий роход: с некоторыми неудобствами офицеры смогли бы пройти по нему в один ряд - навстречу зияющей тьме. Они осторожно ступили внутрь. Ховард достал из латунной коробочки, хранившейся в мешочке у него на поясе, огниво и от пропитанного керосином трута зажег небольшую свечу. Подняв ее, он тут же наткнулся взглядом на грубо вытравленное изображение лингама - фаллоса. Вскоре выяснилост, что подобные резные символы окружают их со всех сторон. У этих примитивных узоров было много общего с рисунком на тыкве, который Ховард видел в овраге.

Офицеры медленно двинулись дальше. Откуда-то спереди сквозь толщу камней доносился шум водопада. Вдруг Уохоп запнулся; бросившись ему на выручку, Ховард выронил бамбуковый футляр. С Уохопом все обошлось, но футляр с одной стороны расщепился. Внутри пальцы Ховарда нащупали нечто похожее на бумагу. Присев, он сразу понял, обо что споткнулся его товарищ: на полу стояла неглубокая каменная чаша, наполненная какой-то густой темной жидкостью, от которой шел слабый металлический запах. Ховард поднес свечу поближе и увидел собственное лицо в сверкающем багровом ореоле. Ему вспомнились слова муттадара: жрец читает будущее по чаше крови.Он снова вгляделся в чашу, но на сей раз его глазам предстал лишь желтый огонек свечи. Тогда Ховард чуть склонил голову - и увиденное заставило его в изумлении открыть рот и вновь выронить футляр. На миг правая рука лейтенанта погрузилась в густую теплую жидкость. Он поспешно вытащил ее и принялся яростно отряхивать, разбрызгивая алые капли по стенам туннеля, потом вытер о мундир.

–  Мне сейчас привиделось нечто невыразимо жуткое, - хриплым голосом пояснил он.
– Тигры, черты, скорпионы.

–  Он у вас над головой, - отозвался Уохоп.

Ховард поднял свечу. Ну конечно же. В крови отразились резные изображения с потолка. Собравшись с духом, он всмотрелся перед собой:

–  Кажется, мы уже в святилище. Если не ошибаюсь, то возвышение в центре - алтарь.

Он подобрал с пола бамбуковый цилиндр и аккуратно перешагнул через чашу. В мерцающем свете свечи перед ним предстали фигуры с более плавными очертаниями - рельефные фигуры с масками вместо лиц, словно застывшие посреди танца.

–  Мне они знакомы, - пробормотал Ховард.
– Когда ребенком я жил в Бихаре, моя нянюшка-айя²⁶ водила меня в похожие пещерные святилища. Это Парвати, жена Шивы. А на той стене шагающий Вишну низвергает демона.
– Он перешел в главный зал. Здесь свечи уже не хватало, чтобы как следует осветить стены.
– Но эти отличаются от других. По-моему, это воины. Нужно будет повнимательней осмотреть их.

–  Нельзя ли мне воспользоваться свечой?

Уохоп присел перед алтарным возвышением правильной формы, которое явно выселки из той же породы, что и святилище. Березно приняв из рук Ховарда огарок, он осветил камень с левого бока.

–  Боже правый.

–  Что там?

–  Надпись. И на известном мне языке.

–  На каком?

Уохоп не ответил. Лейтенант молча наблюдал, как желтый шарик света быстро движется взад-вперед вдоль поверхности камня. Со стороны быловидно лишь, что на алтаре вырезаны буквы. Вдруг на середине четвертой строки свеча зашипела и потухла, и мужчин окружила тьма, нарушал которую лишь тусклый серый свет, сочащийся из прохода.

–  Ну же, - взволнованно заговорил Уохоп.
– Посветите мне. Кажется, одну строчку я могу перевести.

Оставив цилиндр возле алтаря, Ховард поспешно вытащил огниво. Из-за сырости ему пришлось долго работать кресалом, пока трут не начал тлеть. Прикрыв его рукой и дав пламени разгореться, лейтенант с осторожностью передал светоч напарнику. Тот поднес ег к алтарю и принялся читать, но вскоре пламя добралось до его пальцев. Охнув от боли, Уохоп выронил трут. Послышалось шипение, и офицеры вновь очутились в темноте.

–  Все, - констатировал Ховард.
– Ну так что же?

Молчание. Придерживая пострадавшую руку, Уохоп невидящим взглядом уставился на камень. Наконец силуэт пришел в движение, и Ховард смутно разглядел в полумраке бородатое лицо.

–  Это латынь. Sacra iulium sacularia. Хранитель небесного камня. Остальных слов я не сумел разобрать.

–  Я уже слышал это, - прошептал Ховард.
– В детстве, от айи. Небесный камень. Самоцвет бессмертия.

Снаружи донесся оглушительный грохот, за которым последовал раскат грома. Вспыхнула пороховым зарядом молния, и на миг в ее свете проявились очертания существ, что бурлящей массой устремились к офицерам со всех сторон, - богов и богинь, демонов и грозных тигров с мордами, искаженными ужасом и болью; выше всех мчались, точно всадники апокалипсиса, жуткого вида наездники. Ховарду показалось, что были в этом круговороте и римляне. Римские легионеры. К нему вернулось чувство, впервые охватившее его в джунглях, когда подняли гам лесные звери. Он положил ладонь себе на лоб. Лоб горел, а рука по-прежнему тряслась. Пригибаясь, они с Уохопом побрели к выходу. Шум водопада заметно усилился. По коридору уже хлестали дождевые струи, разбиваясь фонтанами гигантских капель. Вдруг Ховард явственно уловил бой барабанов, который уже слышал утром на реке, - казалось, он доносился со всех сторон, то нестройный, то ровный и ритмичный. Лейтенанту стало страшно. Он всмотрелся во мглу, разыскивая взглядом муттадара, и увидел скрюченное, утыканное десятками стрел тело, под которым расплывалась темная лужа. Казалось, под напором дождя труп исчезает на глазах. Офицеры ползком вернулись в главный зал. Ховард достал револьвер, Уохоп последовал его примеру. Примостившись в одной из ниш, они пожали друг другу руки.