Воин-Тигр

Гиббинс Дэвид

–  В это ведь еще нужно поверить, Джек.

–  Такова психология снайпера. Необходимо быть абсолютно уверенным в себе. В этом и сила стрелка, и его слабость. Уверенность порождает самоуверенность.

Костас спустился обратно в овражек.

–  Лишь бы ты не начал дрейфить. У меня уже стучат зубы, и я не уверен, что это от холода. Загляну-ка вон в ту шахту за оврагом. Только сначала схожу к Прадешу. Надо познакомить его с твоей теорией.

–  Отлично. Чем больше мы передвигаемся, тем больше у нас времени в запасе.

–  И сколько же?

–  Не очень много. Ему придется атаковать до наступления темноты. Кроме того, мы не готовы провести здесь ночь, и он не мог этого не заметить. Достаточно малейшего намека, что наши поиски увенчались успехом.

–  Как думаешь, он понимает, что его засекли?

–  Он следил за Катей. Ведь не станет же она скрывать от нас такие вещи? Потом, он видел, как мы разделились. Мог и догадаться, с какой целью.

–  Если я все-таки сунусь в верхние шахты, то хотелось бы, чтоб ты меня прикрыл.

–  Заметано.

Поежившись от холода, Костас охлопал себя руками, затем перелез через насыпь и начал спускаться к Прадешу. Он то и дело поскальзывался на щебне и представлял собой прекрасную мишень. В действительности Джек беспокоился гораздо сильнее, чем позволил себя показать. Если снайпер наполовину так хорош, как утверждает Катя, то первым на прицеле окажется или он сам, или Прадеш. Сначала логично избавиться от вооруженных противников, а когда с угрозой будет покончено, можно не спеша перебить остальных.

Закрыв глаза, Джек попробовал представить себя на месте убийцы, затаившегося на той стороне ущелья. Вот его взгляд пребегает от Кати к Алтаматы, от него к Прадешу, а потом и к Ховарду. А вот ковыляет по склону Костас. Джек открыл глаза и всмотрелся вдаль, но опять ничего не увидел. От передвижений Костаса между стенами ущелья загуляло эхо. Лишь бы он не ошиблся, лишь бы сейчас винтовка было наставлена на него, а не на Прадеша… Собравшись с духом, Джек заставил себя выпрямиться во весь рост. Несколько мгновений он демонстративно оставался на виду, потом вновь спрятался за насыпь.

Его винтовка была снабжена оптическим прицелом, Прадешу повезло меньше. Вспомнив наставления Рахида, он снял рукавицы. От холода пальцы закоченеют, и надежду на меткий выстрел придется оставить. Однако это простое действие помогало настроиться на предстоящее задание. Нужно верить, что противник тоже изготовился к бою. Джек размотал ткань, в которую была обернута "ли-энфилд". В его разуме должны оставаться только две вещи - винтовка и цель… Его дыхание стало медленным и глубоким. Через каждые три-четыре выдоха он делал паузу, прежде чем продолжить, пытаясь унять участившееся сердцебиение. Рука легла на цевье. Ореховая древесина, пропитанная льняным маслом… Скользить не будет. Левой рукой Джек взялся за винтовку, правой нашарил ненужную теперь материю и подложил под локти - так острые камни не причинят ему неудобств. Той же рукой он прижал ружейный ремень, но не слишком сильно: с таким расстоянием хватит и пульсации в артериях, чтобы сбить прицел.

Джек снял колпачки с окуляра, затем крышки с маховичков вертикальной и горизонтальной настройки, но объектив прикрыл тканью - так меньше шансов себя выдать. Один только блик, одно неосторожное движение - и все пропало. Как только враг сообразит, что Джек занял огневую позицию, с ожиданием будет покончено и остальные мгновенно попадут под прицел. Достаточно малейшего промаха, чтобы поставить их жизнь под угрозу.

Джек снял винтовку с предохранителя и отвел ручку затвора назад. В магазине блеснул патрон. Толкнув ручку вперед, Джек дослал его в патронник, с усилием потянул затвор на себя и закрыл поворотом вниз. Приподнял ствол, посматривая, не выглядывает ли дуло над насыпью. Сместился повыше, выровнял, а потом и наклонил винтовку, пристроил цевье в зазоре между камнями взял прицел на тропинку, бегущую вдоль противоположного склона. Попытался прикинуть дистанцию на глаза. Ориентироваться он решил на валун, который они с Костасом приметили чуть раньше. Восемьсот ярдов. Цель ниже по курсу, но возду здесь разреженный, сухой, так что малая сопротивляемость компенсирует фактор гравитации. Он принялся за вертикальную наводку.

Из-за полного отсутствия растительности определить скорость ветра было невозможно, но его почти и не ощущалось - лишь изредка дуновения с севера пощипывали лицо Джека. Он повернул маховичок горизонтальной настройки на одно деление. Правая рука скользнула к предохранителю спускового крючка. Вдавив приклад в плечо, он прижался щекой к деревянной нашлепке на гребне. Не закрывая левого глаза, правым глянул в окуляр и немного сдвинулся назад, чтобы нагрузка на зрение была оптимальной. Сетка представляла собой простейший крест. Несмотря на оптическое увеличение, валун не стал ближе, попрежнему оставаясь невыносимо далеким.

Джек вспомнил, чему его учили, - представил темное пятно человеческого тела на фоне скал и несущуюся к нему пулю; чем крупнее становился силуэт, тем меньше - пуля. Стараясь не двигать головой, он огляделся по сторонам. Все-таки не исключено, что цель сейчас не там, где ему кажется. Палец лег на спусковой крючок, слегка надавил - туго ли идет? Джек сделал глубокий вдох - в ноздри ударил резкий, металлический запах породы - и наполовину выдохнул. Задержал дыхание. Замер.

Он прильнул к окуляру. Покажись.

Внезапно Джек заметил левым глазом какое-то движение на дне ущелья. Сердце пустилось в пляс. Усилием воли он заставил его замедлиться. Из пыльного облака, нависшего над дальним концом ущелья, показалась какая-то фигура. Лощадь… без всадника. Животное легким галопом мчалось по высохшему речному руслу, протянувшемуся посреди долины. В сотне ярдов от палатки, которую они видели по пути к шахтам, лошадь резко остановилась, вскинула голову и забила копытом по земле. Джек не шевелился. Вдруг от их с Костасом склона отделилась другая фигура и направилась к нежданному гостю. Оторвавшись от окуляра, Джек уставился на нее во все глаза. Катя.Вспомнился ее жгучий интерес к ахалтекинцам, небесным коням. Раскинув руки, девушка брела навстречу животному, словно и не сознавала своей беззащитности. Казалось, она погружена в транс. И тут на противоположном склоне что-то сверкнуло. Вот оно. Он поспешно отыскал прежнюю цель. Источник бликов находился на двадцать ярдов выше, чем ему представлялось. Джек чуть-чуть приподнял ствол. Снайпера, как и его самого, сбило с толку появление лошади и Кати. Сейчас он уже осознал свою ошибку и попытается ее исправить.

И первая его цель - Джек.

Над головой Джека раздался недобрый хлопок, пуля врезалась в валун за его спиной и с визгом отрикошетила. Звук выстрела и его отголосок наложились друг на друга, заметались между стенами ущелья. Потом наступила тишина, оставив потрясенного Джека в одиночестве. Сосредоточься. Между камней блеснул ствол винтовки. Его палец вновь лег на спусковой крючок. Глубокий вдох, медленный выдох…

И тут начались осложнения. Катя была не единственным человеком на дне ущелья. Со стороны палатки к ней быстро ковыляла другая фигура. Мальчишка-афганец. Катя протянула руку к лошади и погладила ее по шее, не замечая приближения ребенка. А тот подходил все ближе - сто ярдов, восемьдесят… Джеку вдруг стало нехорошо. Происходило что-то ужасное. Почему мальчик держит руки перед собой, что за непонятный пояс у него на груди? Он кричал, даже орал хриплым, не до конца еще сломавшимся голосом. Агрессивные, безразличные ко всему слова эхом возносились над ущельем. "Аллах акбар! Аллах акбар!"