Волшебное седло
Шрифт:
— Стевку сюда! — крикнул комиссар.
Прибежала с медицинской сумкой Стевка, поднесла к носу Трайче пузырёк с нашатырным спиртом. Трайче глубоко вздохнул, открыл глаза, посмотрел по сторонам и произнёс дрожащим от слабости голосом:
— Двое немцев связали дядю Ангеле и увели…
— Ясно! Немцы схватили секретаря местного комитета партии. Кто из вас знает немецкий? — спросил командир.
— Я… я… я… — отозвался кое-кто из партизан.
— Тогда быстро! Пойдут трое. Старший группы — С аво. Ты студент и прилично владеешь немецким. Переоденьтесь в немецкую форму.
Через минуту Саво и ещё двое партизан были уже готовы.
— А теперь бегите напрямик, встретьте их на пути и отбейте Ангеле, — распорядился Планинский. — Но поторопитесь, пока немцы не добрались до своей машины. Итак, марш!
Трое партизан в немецкой форме, с автоматами в руках тут же исчезли среди буков.
— Расставить дополнительные посты! — приказал командир.
— Товарищ Планинский, они спасут его? — дёрнул за рукав командира Трайче.
— Наверняка спасут, — уверенно ответил тот. — А ты, оказывается, храбрец, Трайче.
Мальчик ничего не ответил.
— Трайче, да у тебя вся нога в крови! — воскликнула Стевка.
Она сняла носок с его ноги, промыла раны, смазала их йодом, перевязала бинтом, натянула на ногу опинок и погладила мальчика по голове. Наблюдая за этой несложной операцией, комиссар потихоньку посмеивался, а Трайче было и приятно, и как-то неловко.
Когда дополнительные посты были расставлены, партизаны вернулись к своему прежнему занятию: опять начали чистить оружие.
Трайче же подошёл к Планинскому и тихо сказал:
— Мне очень хочется остаться у вас.
— Сейчас нельзя, Трайче. Пока поживи в деревне. Ты нам ещё нужен как связной. Это же очень опасная и необходимая для нас работа. Так что уж потерпи немного. Хорошо?
— Хорошо, — буркнул себе под нос Трайче, и видно было, что настроение у него вконец испортилось.
Заметив это, Планинский взял его под руку и начал убеждать:
— Ну что с тобой, Трайче? Держись молодцом. Пока торопиться некуда. Ты и так делаешь большое дело. А придёт время, и ты вступишь в отряд.
Где-то внизу, на шоссе, загудели грузовики. Прогремели выстрелы, и опять всё стихло. Группа всё ещё не возвращалась. Командир встал с бревна и принялся нервно шагать по лужайке.
Вдруг в самой чащобе засвистел дрозд.
— Внимание! Приготовиться! — приказал Планинский.
Партизаны с оружием в руках мгновенно заняли свои места. Снова засвистел дрозд.
— Пусть двое пойдут в глубь леса и посмотрят, в чём там дело, — снова распорядился командир.
Двое партизан направились в ту сторону, откуда доносился свист дрозда.
Немного погодя под чьими-то тяжёлыми шагами затрещали сухие сучья, и на лужайку вышла группа людей. Когда они подошли ближе, Трайче разглядел двух связанных немцев, С аво, двоих партизан в немецкой форме и дядю Ангеле, тащившего на плече две немецкие винтовки.
— Смерть фашизму! — произнёс Саво, вскинул вверх сжатый кулак.
— Свободу народу! — отозвался Планинский.
— Товарищ командир, приказ выполнен! — доложил Саво.
— Молодцы, ребята! — похвалил их комиссар.
— Ура! Ура! — закричали партизаны.
Партизанское эхо прокатилось по лесу и замерло где-то вдали. Дядя Ангеле пожал руку Планинскому, потом подошёл к Трайче, обнял его, расцеловал и сказал:
— Спасибо тебе, Трайче. Спас ты меня от верной гибели. Спасибо.
— Это верно, — заметил Планинский. — Если бы не Трайче, пришёл бы тебе конец. Теперь тебе возвращаться в деревню нельзя. Останешься у нас в отряде.
— Да, самое главное, что ты уцелел. А может, кто-нибудь тебя предал, а? — вмешался комиссар. — Сегодня вечером выберем другого секретаря партии в Мацково.
— Трайче, — обратился к мальчику командир, — ты можешь идти домой, но насчёт дяди Ангеле ничего не говори в деревне.
Прихрамывая, Трайче вернулся домой…
Ещё с порога мать напустилась на него:
— Ну где ты пропадаешь целый день? Мы же собирались идти поливать кукурузу, а тебя и след простыл. Забыл, что ли?
— Ничего я не забыл… Просто Дорчо чего-то испугался и убежал. Еле-еле нашёл его, — стал придумывать разные отговорки Трайче.
— Что это с ним приключилось? — удивилась мать. — Такая послушная лошадка, и н атебе! — И, подойдя к Трайче, зашептала: — А у нас были немцы. Связали дядю Ангеле и увели с собой. Вся деревня так и трясётся от страха: что теперь с нами будет?
А Трайче слушал торопливый рассказ матери и думал: «Эх, мама, знала бы ты, где теперь находится дядя Ангеле!»
Двое странных пастухов
Весть об аресте Ангеле сразу же разнеслась по деревне. Всё Мацково застыло в насторожённом ожидании. Мужчины угрюмо молчали, женщины тоже не раскрывали рта. Лишь маленьких ребятишек не выбила из колеи эта страшная весть. Как и обычно, они играли в свои незатейливые детские игры.
В тот же вечер мать подозвала Трайче к себе и озабоченно проговорила:
— Ну, теперь, сынок, надо прятать вещи. Самое время.
— Почему это?
— Да потому, что беды нам не миновать. Надо приготовиться к самому худшему.
Взяв лопаты, они сгребли с досок землю, сняли доски, и мать спустилась в заранее вырытую яму. Трайче стал подавать ей одну за другой вещи, а мать аккуратно раскладывала их на дне ямы. Сначала уложили деревянную утварь, потом глиняную и медную посуду, а напоследок одеяла, носильные вещи и еду.
В конце концов в опустевшем доме остались лишь циновка, одно рваное одеяло, глиняный кувшин для воды, одна тарелка, две ложки и одежда, что была на них.