Воскресный роман
Шрифт:
– Не знаю я, что он почувствует, но, может, тогда отстанет поскорее, - медленно сказала Наталья Сергеевна и резво поднялась со стула. – Спасибо вам, Кирилл Максимович. Я подумаю над вашим советом.
– Да обращайтесь, - пожал плечами Кир. – Точно встретиться в присутствии адвокатов не хотите?
– Если я буду готова с ним встретиться, я вам позвоню, - ответила Горелова и попрощалась.
А Кирилл тяжело вздохнул и принялся пилить самого себя. Это он умел и делал увлеченно даже в тех случаях, когда было не обязательно. Он так и представлял
Дело по своей сути было плевое. И зависело только от того, насколько затянет процесс Горелов. Сейчас у последнего была стадия отрицания. Он отрицал развод как перспективу. Хотя шатало его не по-детски, если верить его адвокату.
И что в данном случае правильно, Кир не знал. Тупо выполнять свою работу? Или все-таки вникать?
Или плюнуть на все и вернуться в правоохранительные органы?
Вечером бил себя по рукам, чтобы не позвонить Митрофанушке.
Накатило дурацкое чувство, что ему очень нужно ей позвонить. Зачем – не знал. Но ее тихий голос успокаивал.
Маринкина депрессия усугублялась. Это сказывалось на том, что она часами висела на телефоне с некой Санькой, поглощала сладкое и продолжала редактировать «про капитана Ратона».
В пятницу Кир посчитал целесообразным вежливо поинтересоваться у отца:
– С подругой так и не помирилась?
– Нет, - ответил Максим и пояснил: - Трубку не берет.
– Ясно… Че за книжка хоть была? – наверное, проявить внимание было бы правильно. Все-таки жена отца…. Вот только это тот случай, когда ему, и правда, интересно. Странным образом привыкал.
– Почитать хочешь? – улыбнулся отец.
– Я отечественное худло не читаю… Просто думаю, чего она там такого наворотить могла. Она ж безобидная у тебя.
– А Ника мнительная. Хотя… там как посмотреть.
– Ну ты б это… как-то ее отвлек, - неуверенно протянул Кирилл и тут же замолчал. Одно дело давать советы клиентке, другое – собственному отцу.
Вересов-старший хмыкнул.
– Помощь твоя понадобится.
– Надеюсь, не торжественный семейный ужин? Я это не умею, ты знаешь.
– Ну пора бы и учиться. Но нет. Машка по субботам будет на тебе.
– В смысле?
– В прямом. Ты по субботам смотришь за Машкой, я отвлекаю Мару.
– По всем субботам? – растерянно уточнил Кирилл.
– Нарушает твои планы?
Никаких особенных планов по субботам у него не было, но все же…
– Я их скорректирую. Только давай уточним тогда и время.
– Ты мне еще штраф за нарушение условий договора предложи, - рассмеялся Максим Олегович. – А планами займись сейчас, чтобы до утра уложиться.
– И знаешь же, что я перед Машкиным обаянием бессилен, - рассмеялся Кирилл, но резко оборвал себя и посмотрел на отца. – Ладно. Все понял. Сделать уроки и организовать досуг.
– Первое важнее. Со вторым, боюсь, инициатива окажется на ее стороне.
– Это мы еще посмотрим!
В субботу
В результате закончилось телевизором.
Кир усадил сестру смотреть мульты, а сам взялся за учебник.
«Математика никогда не была у тебя в фаворитах», - прозвучал четкий Митрофанушкин голос в его голове. Почему-то в разы громче, чем было сказано в прошлое воскресенье.
Наверное, потому он ей и позвонил… Чтобы услышать, какой у нее голос в действительности. С таким аргументом сложно спорить.
Глава 5
«Пионер-отличник!» - мысленно изрек Кирилл Вересов, взглянув на часы. Обычно он являлся впритык, чтобы не сидеть энное количество времени в одиночестве. Иногда даже опаздывал – девчонки терпели. Митрофанушка же вырабатывала в нем стремление к дисциплине. Во всяком случае, вряд ли она стала бы дожидаться его, как, например, ждала в далекие школьные годы Кудинова, да и более зрелые увлечения тоже.
В прошлый раз он приехал за десять минут до встречи. В этот – за двадцать. Впрочем, объяснимо – погода в нынешнее воскресенье заметно лучше предыдущего, и мотоцикл быстрее отцовского танка, даже если тот белый. А уж с Кировым пристрастием к лихачеству…
В «Скворечнике», кроме него, было уже несколько посетителей – менее безрадостно дышалось в этот день не только ему. Пока ждал Митрофанушку, успел заказать чаю – себе и, заодно, ей. И медленно глушил напиток из кружки, размышляя о том, что в прошлый раз она пила кофе. Еще и по-ирландски. Какой, к чертям, фруктовый чай?
Она появилась ровно в час и подошла прямиком к Кириллу.
– Привет, - поздоровалась Лера, разматывая длинный шарф.
– Привет! – вскочил он с места, как в прошлый раз, широко улыбнувшись. – Давай помогу.
Она кивнула и сунула ему в руку край шарфа.
Чувствуя себя так, будто распаковывает Машку после прогулки, Кирилл сосредоточенно принялся извлекать Митрофанушку из кокона вязаной бежевой шерсти. Потом, успешно справившись с этим ответственным заданием, повесил шарф на вешалку, обернулся к Лере и помог ей снять куртку. «Пионер-отличник!» - снова мелькнуло в голове – ни больше, ни меньше.
– Я тебе чаю взял, - будто бы извиняясь, проговорил он.
– Спасибо. На улице холодно, - сообщила она и почувствовала, как смущается под его взглядом. – Давно ждешь?
– Не очень, - соврал Кирилл. – Нормально добралась?
Лера кивнула и отпила чай. Как и неделю назад, она безуспешно принялась думать, о чем говорить, чтобы избежать унылого молчания.
Примерно о том же мучительно размышлял Кирилл. Потом выдал следующий штамп:
– Классно выглядишь.
– Да? – переспросила Лера, зачем-то взглянув на свои коленки под плотным клетчатым твидом юбки, и сделала ответный ход: - Как неделя?