Воскресный роман
Шрифт:
– Минут сорок. Так получилось. Вроде как на премьеру положено букет, да?
– Положено, - кивнула она и подняла глаза на Кирилла. – Идем?
– Я пригласительные забрал, тебя вот жду, - усмехнулся он. – Пошли.
Поежился и открыл перед ней дверь.
– Замерз? – спросила Лера, проходя мимо него.
– Недооценил холод. Ты нормально добралась?
В фойе людей было немало. Хотя и до спектакля времени оставалось порядком.
– Нормально, спасибо, - она заняла очередь в гардероб.
Кирилл стоял рядом. Чувствовал себя по-идиотски. Впрочем, так он себя чувствовал
Сейчас он слышал запах ее духов и даже осторожно, чтобы она не заметила, принюхивался, будто бы привыкая. Это было странно. Не менее странным было то, что сердце подавало тревожные сигналы – колотилось, как бешеное. И это тоже накаляло. Еще больше накалял тот факт, что она вела себя невозмутимо и одновременно отчужденно – совсем как всегда. Будто не было поцелуя на прошлой неделе. Если его не было – зачем пришла? А если был – тем более, что здесь делает? Не видит, что ли? Не понимает?
– Нам Дрон первый ряд выбил, между прочим, - зачем-то сказал Кир, разглядывая пригласительный.
Его раздумья прервал голос Леры:
– Надо программку купить.
– Ты собираешь или просто так?
– Возьму у Новицкого автограф.
– Смотри, еще загордится!
– Шел бы в актеры – и у тебя бы брали.
– У меня таланта нет, - хмыкнул Кир.
– А у него есть повод для гордости.
Эту реплику он проигнорировал. Не знал, что ответить. Их бесконечные разговоры ни о чем казались ему чем-то абсолютно бесполезным и еще больше запутывающим их отношения. Хотя неизвестно, были ли отношения? И не только ли в его голове. Последнему Кирилл не удивился бы.
– «no13 или Олинклюзив», - задумчиво прочитал Кирилл на афишке, наблюдая за тем, как Лера добралась до гардеробщицы и, взяв номерок, подходит к нему.
– Как неделя прошла? – спросила она, чтобы не молчать.
– Разнообразно. Работал, работал и работал. А у тебя?
– Тоже работала. Совсем неразнообразно.
Тема себя исчерпала. В который раз. Кирилл тяжело вздохнул и переключился на следующую:
– Ты в принципе театр не любишь или со мной идти не хотела?
– Я думала, что проведу сегодняшний вечер по-другому. У меня не было оснований считать, что ты позвонишь, - невозмутимо пояснила Лера.
– А я весь внезапный.
– Я заметила, - она помолчала и добавила: - А театр я люблю.
– Тогда пошли любить его согласно пригласительному – в партер, - вдруг взвился Кирилл.
Они поднялись на второй этаж и прошли в небольшой зал.
– Ты здесь раньше не был? – спросила Лера. – Здесь нет партера.
– Ну, нет партера, - проворчал он, осматриваясь. Партера действительно не было. Даже сцену сценой можно было считать условно – просто определенный сектор с декорациями в помещении. Остальное пространство занимал «зрительный зал», состоявший из нескольких рядов стульев. Ничего такой себе театр!
– Подумаешь, - добавил Кир.
– Ряд-то все равно первый.
– Новицкий будет во всей красе, - улыбнулась
– Дрон всегда во всей красе. Даже когда бухой Гамлета декламирует под утро на Русановской косе в одних плавках.
– Наверное, впечатляет.
– Я его попрошу повторить трюк, - после некоторой паузы проговорил Кирилл, будто на что-то решившись, - когда летом поедешь с нами купаться.
Лера повернулась к нему, чтобы ответить, и улыбка на ее губах стала неприятно-застывшей, когда она посмотрела в зал за его спиной. Вересов насторожился. Резко обернулся назад, чтобы проследить за ее взглядом. И едва не чертыхнулся, наблюдая, как по направлению к их же первому ряду, но, к счастью, с другой стороны, медленно плывет Карина Кудинова под руку со своим небезызвестным супругом, чья морда довольно часто мелькала в телевизоре последние годы – политические ток-шоу редко обходились без его присутствия.
– Пришла беда, откуда не ждали, - пробурчал Кир.
И тут же услышал радостное:
– Вересов! Аркадий, это Вересов, одноклассник и моя первая любовь!
Лера, кинув быстрый взгляд на Аркадия, принялась разглядывать Кудинову. Прическа, яркий макияж, глубокое декольте с увеличенным содержимым, короткая юбка. Полный дамский набор для ошеломления мужчин.
Она стерла дежурную улыбку с лица и уткнулась носом в программку.
– И Валерия! – оскалился Кирилл. – Митрофаненко. Ты ж фамилию не изменила пока?
Лера отрицательно качнула головой.
– Очень приятно, - весело улыбнулся Аркадий, протягивая Вересову руку. Рукопожатие было кратким, но крепким. Кудинова не менее внимательно, чем минутой ранее Лера, изучала «соперницу», будто диковинное насекомое. Платье было то же, что и на встрече выпускников. Видимо, именно это и растянуло ее пухлые губы от уха до уха, и она проговорила, совсем не скрывая иронии:
– Такими темпами фамилию она скоро сменит – цветешь, Лерочка.
– Меня моя устраивает, - пробормотала Лера, не отвлекаясь от текста.
– Я после замужества тоже хотела свою оставить, но Аркадий настоял.
– Аркадий настоял, - подтвердил «Аркадий». – Приобщаетесь к искусству? Я вот Кариночку вытащил в кои-то веки.
– Или Кариночка тебя, - хмыкнула оказывается_не_Кудинова.
– Ты не знала, что у Новицкого премьера? – удивился Кирилл.
– У Дрона? – она театрально округлила глаза. – Сдуреть можно! Нет, мы просто так пришли…
– А Дрон это кто? – поинтересовался Аркадий. – Твоя вторая любовь?
– Нет, дорогой. Он не в моем вкусе. В те годы я любила только Кирюшу.
– Кирюша – это я, - рассмеялся Вересов.
– В те годы ты любила не только Кирюшу, - буркнула Лера и уткнулась в программку еще сильнее.
– Кирюша, кстати, тоже никогда не отличался постоянством.
– Здоровый подростковый интерес к противоположному полу, - хохотнул Аркадий. – С вашего позволения, мы займем свои места.
– Приятно было познакомиться, - еще шире улыбнулся Кирилл.
Лера промолчала и подняла голову, только когда Карина со своей половиной удалилась. Кирилл, наблюдая за ней теперь, едва сдерживал улыбку. Митрофанушка боится Кудинову? Митрофанушка точно боится Кудинову! Было бы кого бояться!