Восстание Персеполиса
Шрифт:
– В чем дело, босс?
– спросил Амос.
Наоми покачала головой. Когда она заговорила, она обращалась к Клариссе.
– Я поговорила с Сабой. Я пойду с тобой к сенсорному массиву.
Бровь Клариссы изогнулась от чего-то, что она увидела на лице Наоми.
– Хорошо. Зачем?
– Предупреждение рисков, - сказала Наоми.
– Если тюремная операция не удастся, мы вытащим отсюда меньше людей. Если сенсоры вернутся к работе, и они смогут отследить, какие корабли ушли, и через какие ворота, вся миссия будет провалена. Будет лучше, если мы потратим наши ресурсы там, где они больше всего важны.
– Но если Холден ...
– начала Кларисса, и замолчала. Наоми наблюдала, как к ней приходит понимание.
– Передача заключенного.
Лицо Алекса посерело. И побледнело.
– Бля.
– сказал он.
– И нам нужно что-то, чтобы записать план эвакуации, - сказала Наоми.
– Что-то маленькое и портативное, и вообще не подключенное к компьютерным сетям.
Амос расцепил руки, и оттолкнулся от раковины.
– Я займусь, босс. Дай мне двадцать минут.
– И что-нибудь, чем писать, - сказала Наоми, пока здоровяк выходил в общественный коридор.
Ее ручной терминал завибрировал, и она вернулась к своей кушетке. Просчет был завершен. Двадцать кораблей, расставленных в порядке, который обеспечит им уход через врата с минимальным риском и максимальной скоростью. Оптимумом было восемьдесят семь минут, даже с учетом того, что Росинант вернется, чтобы подобрать Амоса, Бобби, Клариссу и ее. Это был довольно уверенный план.
У нее имелся уверенный план.
Она вызвала свои организационные заметки, и немного помолчала, глядя на слова, которые там были.
СПАСТИ ДЖИМА
Она перечеркнула этот пункт.
Глава сорок четвёртая
Бобби
– Хай, - сказала Катрия, затем повернулась, чтобы посмотреть на нее. Призрак улыбки коснулся губ этой женщины, и Бобби удивилась, насколько ясно становилось, что насилие их первой встречи было по настоящему забыто и прощено.
– Готова сыграть в игру?
Мгновение спустя, взгляд Наоми переместился на нее. Истощение сделало белки ее глаз желтыми, а у ее кожи был оттенок пепла. Она положила руку на плечо Наоми, чтобы успокоить ее, насколько могла.
– Позаботься о ребятишках, пока я не вернусь.
– Я все сделаю. Удачной охоты.
Слова стали небольшим ударом поддых. Надеюсь, ты кого-нибудь убьешь. Другого десантника, которому не повезло родиться с другой стороны баррикад. Кого-то, кто так же предан своему народу, как и ты. И кто-бы он ни был, я надеюсь, что ты достанешь его первой, прежде чем он достанет тебя. И правда была в том, что, несмотря ни на что, в этом была и радость. Она провела несколько самых важных лет своей молодости, тренируясь именно для таких моментов, как этот, и несмотря на то, что часть ее все еще хотела вырасти, повзрослеть и войти в возраст, в качестве мирной женщины, другой ее части, все это продолжало нравиться.
– Спасибо, - сказала Бобби, отступая.
– Бобби... Прости.
Бобби кивнула, и Катрия подхватила свой ящик с инструментами. Они пошли вместе, в направлении перекрестка с большим коридором. Дверь закрылась позади них, с мягким щелчком и жужжанием блокировки замка. Катрия усмехнулась, но Бобби не стала спрашивать, почему. Ей не очень-то хотелось знать.
Большинство людей в коридоре шли пешком, но им встретилось и несколько картов, груженых контейнерами. На одном перекрестке мужчина вел погрузочный мех, перегоняя его с одного склада на другой. Это была четырехточечная подвеска. Она может поравняться с ним, одной рукой обхватить его за шею, и задушить, другой рукой отталкивая его от управления. Потом сбросить его, обойти мех, и закрепить себя в нем. Вероятно, это займет тридцать секунд. Может быть, меньше. Очень просто.
Она чувствовала расслабленность, оседающую вниз к ее бедрам, делавшую ее походку мягкой. Смещавшую ее центр тяжести. Она тихо присвистнула. Катрия подняла бровь, но не прокомментировала. Экраны вдоль стен объявляли, что внимание сил безопасности сосредоточено на террористической ячейке, которая взорвала кислородные танки, но Бобби не видела никого, кто бросил бы на них и второй взгляд, а тем более был на них сосредоточен.
В холлах чувствовалась разреженность. Бессодержательность, проступавшая даже сквозь карты и людей. Отчасти причиной было то, что в отсутствие кораблей, уходящих и приходящих на станцию, общее движение было не таким интенсивным, каким могло быть. Но еще это был страх. Люди оставались в своих убежищах. Опасались приближаться к контрольно-пропускным пунктам. Держались подальше от неприятностей.
Они спустились под рампу, покинув внутреннюю поверхность барабана. На станции оставалось не много мест, которые подходили близко к обшивке. Большинство внешних слоев разрабатывались с прицелом на защиту от излучения. Водяные резервуары, склады керамики, металлов, и инертных материалов. Сервисные залы с антискользящим крашеным покрытием, кабельные каналы и трубы. В нескольких переходах, рядом с сервисными воздушными шлюзами, их ноги отделялись от пустоты только несколькими слоями стали, керамики и пены. Это напоминало ей время, которое она провела на одном из старых линкоров класса Донаджер. Голая функциональность конструкций, которая принадлежала совсем другому поколению, отличаясь от жилых помещений, или внутренней поверхности барабана.
Коридор, в котором остановилась Катрия, не отличался от других таких же, которые они миновали, но она проверила маркировку секций, нанесенную на стены и трубы, и потопала ногой по палубе, будто прислушиваясь к тому, как она гремит.
– Здесь?
– спросила Бобби.
– Да, нужное место. Подними-ка меня.
Бобби сцепила пальцы в колыбельку, и Катрия поставила в нее свою ногу. Весила она не много. Бобби подняла ее к потолку. Если понадобится, она могла бы удерживать ее там часами, подумалось ей. Катрия погладила потолок ладонью, нащупала то, что искала, и нажала достаточно сильно, чтобы Бобби почувствовала давление, отодвинув потолочную панель в сторону. Открылся небольшой зазор, едва больше дециметра, между панелью и ребром структуры рядом с ней. Катрия водрузила туда свой инструментарий, проверила его ориентацию, поправила его положение. Сдвинула потолочную панель обратно, и постучала Бобби по плечу, чтобы та ее опустила.
– Готово?
– Нет, - сказала Катрия и вытащила из кармана кусок черной ленты. После минутного размышления, она обернула ее вокруг трубы, примерно напротив бомбы, вытащила из кармана свой терминал, и открыла экран, который Бобби никогда раньше не видела. На нем появилось грубое зернистое изображение коридора, с ней и Катрией, с той позиции, где была закреплена лента.
Катрия встала прямо под бомбой, постучала по собственному изображению на экране. Там появилось сообщение, набранное красными буквами - ЗАФИКСИРОВАНО - и она убрала терминал обратно в карман.