Восстание Персеполиса
Шрифт:
Она понимала, что ее мозг функционирует ненормально. Будто она скорее пилотирует свое тело, чем живет в нем. Она знала, что это из-за шока и травмирующей ситуации, но это знание ничего не меняло.
Она пристегнулась к своему креслу, вызвала управление личным интерфейсом и открыла поступившие сообщения. Три из них были указаны, как непрочитанные. Первое было от командира одного из кораблей-беженцев, другое от капитана одного из кораблей коалиции, и последнее было от Адмирала Антона Трехо из Императорского флота Лаконии. Где-то в другой вселенной, завывание сирен стихло. Теперь ей хотелось, чтобы она взяла с собой хотя бы Вона. И, может быть, виски.
Она запустила воспроизведение сообщения.
Трехо сидел на своем рабочем месте, в безупречной и выглаженной форме. Его жидкая черная шевелюра была уложена, а глаза были ярко-зелеными. У него не хватило манер, чтобы хотя бы выглядеть растрепанным. Его улыбка излучала теплоту и сочувствие. Она почти ожидала, что он начнет говорить с ней о своих отношениях с Богом, или поведает о бизнес-возможностях, о которых ей надо молчать из опасения, что начнется спешка.
"Президент Драммер, я надеюсь.
– сказал он с тягучим выговором выходца из Долины Маринер.
– Если нет, то пожалуйста, примите мои соболезнования в связи с её кончиной. Я Адмирал Трехо с Лаконианского линкора Сердце Бури, но вы это и так знаете. Я обращаюсь к вам сейчас, потому что не хочу, чтобы меня поняли превратно. Несмотря на все военные действия, которыми меня приветствовали Транспортный Союз и Коалиция Земля-Марс, мы не враги. Ни вы и я. Ни союз и империя. Ни Солнечная система и Лакония. Высокий консул знал, что вы будете сопротивляться изменениям. Мы все это знали, и мы уважаем то, что вы делали то, что должны были."
"Когда такие люди, как вы и я, вступают в новую фазу истории, это сопровождается... Я не знаю, как вы назвали бы это. Родовыми схватками? Всегда наступает время, когда вам приходится ожидать насилия, даже если вы ему не рады. Когда высокий консул впервые объяснил мне параметры этой миссии, я был недоволен. Один корабль, без поддержки, против всей системы? И все же он отправил меня. И этот момент, это сообщение, является частью того, почему я чувствую, что его подход был единственным нравственным путем."
"Я пытался связаться с Генеральным секретарем Ли, но он так и не ответил мне до сих пор. Вы здесь, и вы, по крайней мере, равны по достоинству любому человеку на внутренних планетах. Вы можете прекратить все это. Я понимаю, что вам пришлось сражаться. Вы должны были попытаться уничтожить меня. Я не виню вас. Но в этот момент мне разрешено принять вашу капитуляцию. Сделайте это, и внутренние планеты последуют за вами. Новая администрация будет относиться к вам справедливо. Я обещаю вам это."
"Но если вы все еще не готовы принять свое поражение, тогда позвольте мне, из уважения, надеюсь взаимного, попросить вас ответить мне на один вопрос. Какое количество смертей нужно вам, чтобы показать истории, что ваш выбор, который положит этому конец, был мудрым? Чтобы убедить вас, что продолжение борьбы будет не отвагой, а глупостью. Еще сто. Еще тысячу. Миллион. Миллиард. Скажите только, сколько еще трупов сделает это возможным для вас, и я вам их предоставлю.
– Он развел руки.
– Назовите мне число. Жду вашего ответа."
Сообщение закончилось. Драммер плавала, пристегнутая к креслу, и раздумывала, не проиграть ли сообщение снова, хотя бы для того, чтобы дать себе еще несколько минут, прежде чем вернуться в командный центр. Она чувствовала пульсацию в горле и запястьях - дрожь истощения. Она отстегнулась, и толкнула себя в сторону двери, к короткому коридору.
Все молча ждали ее возвращения. Она посмотрела на свой амортизатор, на дисплей перед ним. На побитую молью зеленую волну. На маленькую, неукротимую оранжевую точку.
– Вон, я хочу чтобы вы отправили сообщение к Сердцу Бури.
– Мэм, - ответил Вон, с резким кивком. Я могла бы приказать ему умереть. Я могла бы уговорить их всех, сражаться до последнего вздоха.
– Текст сообщения: "Число равно нулю". Отправьте его, и прикажите всем союзным судам остановиться.
Она хотела увидеть какую-то реакцию на лице Вона. Гнев, облегчение, может быть разочарование. Но похоже, проще было дождаться эмоций от камня.
– Да, мэм, - сказал он.
– Что-нибудь еще?
– Нет, - ответила она.
Больше ничего. Дальше пути не было. Её бой был закончен. Если и была хоть какая-нибудь надежда выстоять против этой империи, теперь она была где-то в другом месте.
Если вообще была.
Глава сорок шестая
Сингх
Он не видел, как пришла катастрофа. Даже когда стал ясен ее масштаб, он изо всех сил пытался понять. Застигнутый врасплох.
Разговоры на станции - да и вообще везде - были о Солнечной системе и её капитуляции. Сингх наблюдал, как они разыгрываются в новостных лентах и дискуссионных форумах, принимая на себя роль официального цензора, больше из-за того, что ему нравилось быть свидетелем того, как разворачивается история, чем из-за насущной необходимости. Объединенный флот Транспортного Союза и Коалиции был повержен и остановлен. Новостные ленты из местных источников в Солнечной системе были наполнены тоской и отчаянием, и только несколько отдельных, неубедительно взывали о продолжении битвы.
Со своей стороны, Керри Фиск, и Лаконийский Конгресс Миров, оказались полезным инструментом для работы по восхвалению капитуляции Транспортного Союза, как момента освобождения для бывших миров колоний. Правила и ограничения на торговлю больше не диктовались политикой Солнечной системы, продвигаемой ими в течение поколений. Находясь вне пределов системы преференций, кумовства, политических махинаций и компромиссов, Лакония позиционировалась как нечто, способное претворить в жизнь именно те реформы, в которых нуждалось человечество. Он заметил, как она избегает упоминать имя Высокого консула Дуарте. В ее словах всегда была только Лакония.
Это было не страшно. По существу, обе этих сущности были одним целым.
Но были и другие переговоры, не включавшие её, и других специально подобранных союзников, которые заставляли его чувствовать себя превосходно. Губернатор Кван из Комплекса Бара Гаон, сделал заявление о поддержке новой администрации так быстро, что Сингх был практически уверен, что оно было записано заранее. Местный парламент Оберона также выпустил публичное обращение, одним из первых спеша объявить себя сторонником нового режима. Новая Испания, Новый Рим, Ниньчи-Син, Фелисити, Парадиз, Родина, Убежище, Хризантема, Рихот. Крупные колонии, некоторые с миллионным населением, увидели битву в Точке Левктры, и сделали единственный разумный вывод. Центр силы человеческой расы сместился, и мудрые сместились вместе с ним.