"Вот тебе, бабушка .... или раз картошка, два картошка...
Шрифт:
Как-то поутру, заглядывая в маг почту, получила приглашение на осеннюю охоту в имение князя Дитера мак Дугана, отца Петера. Записки дракончика Петера, что частенько присылал с признаниями в любви и предложениями встречи, я всегда уничтожала тут же и редко отвечала, чаще ссылаясь на то, что занята, что сейчас период не самый удачный, чтобы бросать всё по его прихоти. Просила подождать, и обещала выкроить время обязательно. Не отшивала его окончательно, но и давать надежду не хотелось. И вот теперь мне не отказаться. Еще на первом свидании обещала, а слово надо держать.
Собирал князь «сливки» местного общества на ежегодную княжескую осеннюю утиную охоту. В их имении было то же озеро, что и у Сорров, только с другой стороны. Кстати, они также были приглашены, как сообщили в нашей переписке. Длиться это мероприятие должно было три дня с выездом на охоту и осенним балом.
Я выехала на своей коляске с багажом, горничной Лиззи и новой лошадкой, что купила совсем недавно на конном аукционе. Двухлетка, с крепким крупом и шикарной гривой. Взяла с собой два седла, мужское и женское, и свой облегченный арбалет, специально предназначенный для охоты на птиц — с длинными и легкими болтами. Ехали недолго. Имение князя было недалеко. Архитектура жилого здания выполнена в классическом стиле с портиком, колоннами и высоким крыльцом. Такие я видела и своем мире. Отличались исключительно деталями.
Мне выделили одну из гостевых комнат второго этажа, недалеко от комнат самих князей и что это значило, я не знала. Прибыли мы не последними и пока располагались, вошел мажордом и объявил, что ужин состоится в столовой на первом этаже через два часа. А через час ко мне в комнату ворвался счастливый Петер и буквально вытащил в парк, обещая показать интересные места, да погулять перед ужином «для аппетита». Он говорил и говорил без конца, целовал мои пальцы, восторгаясь моим присутствием и возможностью быть рядом. Я разглядывала парк, раскинувшийся на большой площади. Здесь были фонтанчики и скульптуры, скамьи и ротонды. Все это великолепие усыпано золотом опавших листьев и было немного грустно смотреть на оголенные ветви могучих деревьев и стриженных кустов по сторонам нешироких аллей. Петер рассказывал мне об историях некоторых фигур, что украшали старинный сад. Перед одной из них я остановилась пораженная. На неровном постаменте, сидела девушка в растерянной позе, и перед ней лежал кувшин, с отколотым горлом и из него вытекала вода, а рядом лежали его осколки.
— Где-то я видела эту картину? — отчаянно вспоминала я, закрыв глаза.
«Урну с водой уронив об утес ее дева разбила, дева печально сидит, праздный держа черепок» прочла я надпись на постаменте.
А потом вдруг вспомнила, что это первая строка Пушкина к скульптуре «Молочница», что стоит в Царском селе в Санкт-Петербурге. Я там ее видела, будучи еще в Ленинграде. Только она из черного мрамора, а эта из серого. И вообще здесь мало белого, чаще серый.
— Неужели здесь есть и свой Пушкин? — с интересом разглядывала эту версию композиции.
— Наверное, — констатировала свою мысль, — Раз это параллельные миры, только зовут его иначе. Надо будет узнать.
Я спрашивала об этой надписи Петера, но он сказал, что как-то мало интересовался всеми этими скульптурами и это прерогатива матери княгини Прасковии, это мол она является покровительницей местного искусства. Он обещал обязательно меня с ней познакомить, так как она сама изъявила желание, узнав, что я буду присутствовать. Услышав эту новость меня как-то напрягло. Что-то решалось помимо моей воли и за спиной и мне это не нравилось.
Вскоре мы входили в княжескую столовую. Петер провел меня к месту и помог сесть рядом с ним, повесив шаль, чем я укрывалась, гуляя, на спинку своего стула. Еще войдя в зал, обратила внимание, что гостей оказалось достаточно много, может тридцать или сорок человек. Из знакомых лиц я определила только пару Сорров и увидела градоначальника с дочерью. В панике огляделась по сторонам, выискивая и Алекса, но его не было. Выдохнула и теперь уже оглядела стол. Он ломился от яств. И тут же вспомнила фразу из комедии, когда герой спрашивает у другого, «..а кто будет оплачивать будет банкет…» и улыбнулась. И тут почувствовала, как чьи-то пальцы сжимают мое бедро. Я плавно опустила свою руку, и сильно ущипнула за кожу вороватой ладони. Раздалось шипение, и пальцы исчезли. Я наклонилась к плечу Петера.
— Еще раз так сделаешь, и я закачу пощечину. При всех. Не постесняюсь. Обещаю, — прошептала тихо ему в ухо.
Тот дернул плечом и покрылся красными пятнами. Я обратила внимание, что он всегда краснел от досады, а вот Алекс, наоборот, бледнел.
— Ох! Опять этот драконище! — и вздохнув, пригубила вино, которое подливали, стоящие за спиной лакеи.
Разговор велся не общий, а негромко и с рядом сидящими. Но перед началом обеда, князь поднял бокал за положительное завершение осенней страды и начала заслуженного отдыха. Потом были еще здравицы в честь хозяев и их детей, в честь здоровья приглашенных и даже в мою честь, как автору нового вида пищевой ценности и первенства княжества в его продвижения. Это было для меня приятным и нужным. Все повернули головы и подняли свои бокалы и только две женские головы, что в это время, склонившись друг к другу, о чем-то говорили, так и не отреагировали. Это была Ирэн и Сюзан. Да мне было все равно. Я все никак не могла понять, почему Алекса нет на таком мероприятии. Ведь по-хорошему, он должен сидеть рядом со своей невестой, держать ее за руку и беседовать с хозяевами на правах старого друга их семьи и Петера в особенности.
После ужина княгиня пригласила всех в большую гостиную, которая разделялась на несколько залов. В одном стояли столы для чаепития для женской группы, в другом для мужчин столы для карточной игры, в третьем клавесин для молодых, где они могут слушать игру или даже танцевать. Петер предложил мне на выбор и я захотела в зал с картами. Очень хотелось посмотреть на играющих и их ставки. Игра была похожа на нашу, типа бридж и я обожала эту игру еще в своем мире. Она захватывала меня своим азартом и мгновенной реакцией на действия противников. Петер согласился сесть со мной в пару. И мы начали игру. Ставки повышались, и мы с ним выиграли партию. Пара из неизвестных мне мужчин, попросили отыграться. Мы вновь начали игру. И видя наш азарт, начали подтягиваться зрители и даже молодежь. Эту партию мы снова выиграли. Шум усилился. Образовалась небольшая толпа любопытных. Вскоре к столу подошли князь с княгиней и все встали, склоняясь в поклоне. Они захотели тоже поиграть с победителями, и мы были вынуждены сесть с ними вместе.
— Ну, прям семейная идилия, — вдруг хмыкнула я, поняв, что сижу за одним столом с родителями дракончика.
Игра началась. Я наступила на ногу Петеру и выразительно посмотрела на него. Сначала он отвлеченно улыбался, вглядываясь в карты, но понял и незаметно кивнул. Мы проиграли. Попросили еще партию и вновь проиграли. Наши противники были довольны.
— Вы умная женщина, — сказал мне старый князь после игры, целуя руку, — И я рад, что мой сын увлекся вами.
И ушел с Прасковией, которая слышала эти слова мужа и тоже загадочно улыбнулась мне. Я осатанела.
— О чем речь? — злилась я, рассматривая довольную физиономию княжонка, что разговаривал с двумя молодыми девицами и пыжился от собственной значимости.
— Неужели здесь меня женили не спросив? Или это только мои страхи? — думала я, оглядывая гостей и раскланиваясь со знакомыми лицами. Катарины не было и не с кем обсудить мои вдруг разлетевшиеся мысли. Сорров я не видела. Возможно, они уже ушли в свои комнаты. Я также решила уйти по-английски, то есть, не прощаясь, но Петер догнал меня почти у самых дверей.