Война меча и сковородки
Шрифт:
– Пусть один из вас переоденется гвардейцем и встанет снаружи, а второй пойдет вместе со мной. Скажет, что милорд Тюдда захотел подкрепиться после бурной схватки, - она застегнула воинский пояс, проверила, хорошо ли выходит из ножен меч, и сказала: - Ну что ж! Начнем, помолясь.
Глава 32
Гвардеец и кухонный подмастерье не успели миновать коридор, когда под сводами Дарема раздались тонкие стоны и всхлипы.
– Хорошо работает, - сказал себе под нос гвардеец женским голосом.
Подмастерье хмыкнул, но ему явно было не по себе.
– Не трусь, - велел гвардеец, подталкивая его в спину, чтобы шел быстрее.
– Самое страшное ты уже сделал, теперь останавливаться нельзя.
Разумеется, гвардейцем была Эмер, и высокий рост сослужил в этот раз отличную службу - угадать в гвардейце переодетую женщину не смог бы и самый искусный маг на службе королевы.
Подражая мужской походке, Эмер шагала широко, размахивая руками, а подмастерье трусил впереди, втянув голову. На них не обращали внимания, а Эмер успела заметить, что гвардейцев на охране прибавилось. И в большинстве своем это были воины из столицы, а не местные стражники, которых она встречала в свою бытность хозяйкой Дарема. «К чему бы Тилвину целое войско здесь?
– терялась она в догадках.
– Решил усилить охрану обозов с оружием? Но кто кроме него посягал на королевские мечи и копья?»
Один раз их все-таки остановили, спросив, куда идут. Двое стражников преградили путь, но с подозрением смотрели на подмастерье, а не на Эмер. Она пихнула парня в спину, чтобы отвечал.
– Милорд захотел куропаток и вина, - почтительно сказал он.
– Меня отправили на кухню.
– Проходи, - гвардейцы посторонился.
– Что-то рано он есть захотел, - сказал один вполголоса.
– Хотя, графиня - баба похлеще огнедышащего дракона. Силы ему явно понадобятся.
Они засмеялись и пошли дальше, а Эмер подтолкнула парня, залившегося краской до ушей.
– Топай!
– велела она ему шепотом.
– Сейчас мы еще смущаться станем, как благородные девицы!
Воровато оглядываясь, они юркнули знакомым путем в замковый подвал. Эмер торопилась, и даже ладони вспотели от волнения. Жив ли еще Годрик? Не окажется ли ее побег напрасным?
– Жди здесь, - шепнула она кухонному помощнику.
– Вы одна, миледи?..
– совсем перетрусил парень.
Эмер похлопала его по плечу:
– Не дрожи коленками, сопляк! У меня есть меч, а это куда лучше скалки.
Она подмигнула ему, чтобы подбодрить, и исчезла во мраке подземелья.
Сегодня здесь убрали факелы, но Эмер запомнила дорогу и шла уверенно, касаясь рукой решеток у стены. Также как и в предыдущее посещение подвала, она дважды оскользнула на камнях, и дважды выругалась. И мысленно упрекнула себя в том, что надев мужскую одежду, и впрямь превратилась в мужчину.
Впереди на стене показалась полоска света - яркая, красноватая, от света факелов. Эмер облизнула пересохшие губы и сжала рукоять меча, призывая себя действовать хладнокровно. Голоса гвардейцев, охранявших пленника, гулко раздавались под сводами подземелья. Судя по выкрикам: «Катай! Катай» - тюремщики играли в кости, и было их трое.
Ступая осторожно, насколько позволяли растоптанные мужские сапоги, Эмер подошла к границе света и тьмы и выглянула из коридора.
Она увидела его у той же стены, в тех же цепях, только ссадин у него на лице прибавилось, и губа была рассечена. Он все время сплевывал сочившуюся кровь.
Двое тюремщиков играли в кости, удобно расположившись на перевернутых бочках возле стола с пыточными инструментами, третий топтался возле них, опираясь на длинное копье. По-видимому, он спустил деньги и теперь мог только давать советы более удачливым товарищам. Пленник их занимал мало.
Эмер глубоко вздохнула и вошла в круг света, утирая нос рукавом.
Услышав ее шаги, гвардейцы лишь мельком взглянули в ее сторону, посчитав, что появление своего не заслуживает внимания, и сбросились еще по одному медяку в общую кубышку.
– Не заслоняй свет, - сказал недовольно один из игроков, когда Эмер наклонилась над столом-бочкой. Гвардеец встряхнул кости, брошенные в деревянную кружку, и пообещал: - На этот раз мне точно повезет!
Ему и вправду повезло выбросить две шестерки, но насладиться победой он не успел, потому что в тот самый момент, когда они с товарищем склонились над столом, вслух считая царапины на гранях костей, Эмер схватила игроков за затылки и с силой вмазала друг в друга лбами. Головы гвардейцев отскочили, как игральные кости, и охранники рухнули на пол, не произнеся ни звука. Третий охранник отскочил к стене, направляя копье в сторону Эмер. Она приподняла шлем, показывая лицо.
– Миледи?!
– воскликнул гвардеец, и даже Годрик не удержался от изумленного возгласа.
– Это я, предатель!
– сказала Эмер звенящим голосом.
– Опусти оружие и помоги освободить милорда Фламбара, тогда я замолвлю за тебя слово перед королевой! Может, останешься жив.
– Самое время для душеспасительных речей!
– Годрик дернул цепи, словно надеялся, что произойдет чудо и металлические звенья распадутся, волей небес.
На него не обратили внимания ни жена, ни охранник.
– Я выполняю приказ королевы, - гвардеец явно прикидывал, как обойти воинственную леди и позвать на помощь, прекрасно понимая, что никто наверху не услышит его криков, и прикидывал - одна она примчалась или стоит ожидать появления банды отчаянных головорезов.
– Королева не приказывала ничего подобного, - возразила Эмер, не спуская с него глаз и медленно вытягивая меч из ножен.
– Тилвин Тюдда подделал королевские приказы.
– Тебе выбирать - либо принять сторону Её Величества и бороться с мятежниками, либо остаться предателем и потерять жизнь.
В темноте коридора за ее спиной было пусто, и гвардеец приободрился, удостоверившись, что спасительница явилась одна.
– Всего лишь предатель...
– сказала Эмер презрительно.
– Сложи оружие - и останешься жив.
– Это вы - предатели!
– ощетинился гвардеец, воинственно направляя копье в ее сторону, но напасть или оборониться не успел, потому что свалился на пол, как подкошенный.
Подозревая ловушку, Эмер медлила к нему подойти. Потом приблизилась, пнув поверженного врага в плечо. Он лежал, как мертвый.