Воздушная гавань
Шрифт:
— Ха! — потряс кулаком Гримм. — Мы еще возьмем верх!
— Гнилой потрох! — вдруг прорычал Кеттл, вне себя от злости. — Капитан, вы только гляньте на «Блистательного»!
Гримм мигом обернулся, чтобы всмотреться в боевой крейсер флота. На таком расстоянии оглушенная взрывами Гвен едва могла разобрать громкий, исступленный звон корабельного колокола. И всего пару секунд спустя сообразила, что звонят в том же бешеном темпе, в каком на борту «Хищницы» предупреждали об аварийных маневрах.
Еще через несколько секунд она увидела, как «Блистательный» поспешно ныряет в туман — охваченный, по-видимому, слепой
Гвен ошеломленно смотрела вслед раненому исполину. Там, где исчез «Блистательный», медленно завивалась воронка серого тумана.
— Трус! — заорал Кеттл. — Будь ты проклят, Рук, вонючий дристун! Или ты воображал, что сможешь завалить этакую махину, не набив пары шишек?
Недоверчиво качая головой, Гвен перевела взгляд на капитана Гримма.
Тот смотрел вслед пропавшему «Блистательному», как только что она сама, и животный ужас в глазах капитана позволил ей осознать всю правду случившегося.
«Блистательный» только что бросил «Хищницу» на растерзание.
Гвен смутно слышала ликующие крики аэронавтов «Итаски», их улюлюканье и хохот. Ну конечно — им ведь только что повезло ускользнуть из опасной западни и выдворить напавшего на них врага прочь из голубых небес под защиту слоя туманов.
И тогда «Итаска» начала разворачиваться, чтобы дать решающий залп по изувеченной, беспомощной «Хищнице».
Глава 68
Гримм наблюдал за тем, как под вой паровых двигателей и рев турбин «Итаска» медленно разворачивается бортом, чтобы одним мощным залпом разметать «Хищницу» по ветру, вместе со всей командой.
Как и все прочие действия «Итаски», этот маневр выполнялся безукоризненно. На таком расстоянии Гримм едва мог различить фигурки командного состава на мостике у «Итаски», включая капитана в шляпе с высокой тульей. На фоне его темно-красного мундира выделялось какое-то белое пятно… Может, рука на перевязи? Должно быть, первый залп «Блистательного» все же пробил защитный покров «Итаски», и жар или рикошет от удара о броню крейсера вызвали ранение. И все же сейчас этот человек стоял там, где и должен стоять капитан, выполняя все то, что надлежит выполнять капитану. Это вызывало уважение.
Уж если Гримму суждено пасть в бою, приказ о фатальном залпе прямой наводкой отдаст не какой-нибудь самодовольный, трусливый карьерист вроде Рука и не какой-то жестокий, бесчестный пират в лохмотьях с чужого плеча. Эта мысль несла своеобразное утешение.
Впрочем, это ни в коей мере не подразумевало, что сам Гримм и его «Хищница» заранее смирились с таким исходом и будут дожидаться смерти, ничего не предприняв.
Сбежать от «Итаски» он уже не мог. «Хищница» лишилась половины своей эфирной сети, что сильно ограничило ее скорость, в то время как крейсер запросто мог выпустить еще больше эфиршелка, раскрутив свои широченные барабаны. Гримм мог приказать поднять обычные паруса, но при нынешней силе ветра это не выглядело хорошей идеей, ведь «Итаска» с ее турбинами положит конец гонке прежде, чем паруса будут развернуты.
Каким-то из обычных
Оставаться на месте, чтобы вступить с «Итаской» в перестрелку, было бы красивым, но совершенно бессмысленным жестом. Ну да, удачный выстрел мог бы угодить в уже ослабленную точку в защитном покрове крейсера (в конце концов, тот уже вел интенсивную перестрелку в упор с «Блистательным»), но единственный удачный залп из орудий «Хищницы» вряд ли нанесет его броне значительный урон, опираясь исключительно на благую помощь Милостивых Строителей, архангелов и самого Бога небесного. Тем более, «Хищнице» потребуется ничуть не меньше удачи, чтобы пережить ответный залп «Итаски».
Чуть повернув голову, Гримм поднял взгляд на флаг Альбиона, хлопавший на холодном ветру с вершины основной надфюзеляжной мачты. Можно было бы спустить его. Универсальный сигнал о безоговорочной сдаче почти наверняка будет признан и уважен профессиональным военным калибра капитана «Итаски». Конечно, такой поступок автоматически будет значить потерю «Хищницы» — либо захваченной в качестве трофея, либо сброшенной на Поверхность по праву победителя, — и душа Гримма возопила, не допуская даже мысли о чем-то подобном.
Но какой еще был у него выбор?
— Капитан Гримм? — окликнула его мисс Ланкастер. — Что это за звук?
Сперва Гримм недоуменно воззрился на девушку, но затем чуть наклонил голову, прислушиваясь. Вся ярость недавнего сражения еще отдавалась в ушах глухим звоном, но… да, откуда-то сверху долетал и иной звук.
Похожий на зов далеких труб.
И шел он прямиком от слепящего утреннего солнца.
Гримм быстро развернулся, чтобы воззриться на «Итаску», которая тяжело ворочалась в вышине. Очевидно, судно неприятеля начисто лишилось слуха из-за шума собственных систем. Хватит ли времени?
Да. Может и хватить.
Гримм ощутил, как возникшая на его губах широкая улыбка открыла зубы, и проревел что было сил:
— Лево руля на полном ходу, мистер Кеттл! Нам нужно опередить ее! Канониры! Огонь очередями по мостику «Итаски»!
— Сэр? — крикнул в ответ Криди. Гримм ясно слышал недоверие в голосе молодого флотского офицера. Мало того что прицельная стрельба по вражескому капитанскому мостику была дурным тоном, еще и огонь очередями — когда пушки выпускают разряды по порядку — окажется бессилен на такой дистанции, пробивая плотный защитный покров «Итаски». По сути дела, кроме эффектного огненного зрелища он мало чего добьется.
— Это приказ, мистер Криди! — рявкнул Гримм. — Огонь!
Голос Криди повторил приказ, и в считаные секунды артиллерия «Хищницы» принялась швырять вызов за вызовом в зубы «Итаске». Огненные шары выросли на прозрачной поверхности покрова рядом с носовой частью «Итаски», начисто скрыв ее капитанский мостик за пульсацией пламени.
— Капитан! — послышался гневный окрик Джорнимена, пробившийся к ним из раструба переговорного устройства. — Вся цепь кристаллов балансировки левого борта вот-вот выйдет из строя! Нам срочно нужно отойти куда-то в тихое местечко и отключить их!