Возрождение тьмы (Звездные войны)

Зан Тимоти

Майтакха слегка наклонила голову, ее громадные глаза изучали лицо Леи. Вы говорите так, как женщина, которую впервые ожидают заботы о ребенке.
– Да, - подтвердила Лея, заботливо опуская руки на живот, - не знаю, говорил ли вам Хабарух но я ношу в своем чреве моих двух первых детей, - И вы боитесь за них.

Лея почувствовала, что у нее дернулась щека.
– И вполне обоснованно. Империя желает забрать их у меня.

Майтакха тихо прошептала: - Зачем?
– Не могу сказать наверняка. Но их цель может быть только злом.

Майтакха опустила глаза.
– Простите, леди Вейдер. Я помогла бы вам, если бы это было в моих силах.

Лея коснулась ладонью плеча ногрийки.
– Я знаю.

Майтакха посмотрела на генеалогическую карту.
– Я отправила всех своих четырех сыновей, леди Вейдер, сражаться за Императора. Всегда нелегко видеть, как они уходят на войну и смерть. Лея задумалась о своих союзниках и товарищах, погибших в этой долгой войне.
– Я посылала на смерть друзей, - тихо сказала она.
– Это было достаточно трудно. Но я не могу представить себе, каково отправлять собственных детей...
– Трое из них погибли, - продолжала Майтакха, будто разговаривая сама с собой.
– Далеко от дома, без единой родной души, кроме товарищей, кто мог бы оплакать их кончину. Четвертый стал калекой и вернулся домой доживать короткий остаток жизни в молчаливом отчаянии бесчестья, от которого его освободила только смерть.

Лея поморщилась. А теперь, в награду за попытку помочь ей, перед лицом бесчестья и смерти оказался Хабарух...Цепочка ее размышлений прервалась. Подождите минутку. Вы сказали, что все четверо ваших детей ушли на войну? И что все четверо уже умерли?

Майтакха кивнула.
– Это так.
– Но тогда как же Хабарух? Разве он не ваш сын?
– Он мой треть-сын, - сказала Майтакха со странно-недоуменным выражением на лице.
– Сын моего пол-сына самого первого сына.

Лея пристально посмотрела на нее, внезапно вспыхнувшая ужасная догадка поразила все ее существо. Если Хабарух был ей не сын, а правнук и если Майтакха - свидетельница космического сражения, которое принесло гибель Хоногру...
– Майтакха, давно ли ваш мир находится в таком состоянии, как сейчас?
– прошептала она.
– Сколько лет?

Ногри вытаращила на нее глаза, явно почувствовав внезапное изменение состояния Леи.
– Леди Вейдер, что я такое сказала?
– Сколько лет?

Майтакха отстранилась от нее.
– Сорок восемь лет ногри, - сказала она. Сорок четыре по летоисчислению Императора.

Лея оперлась ладонями о гладкое дерево генеалогической карты, почувствовав внезапную слабость в коленях. Сорок четыре года. Не пять или восемь, даже не десять, как она предполагала. Сорок четыре.
– Это произошло не во время Восстания, - заговорила она вслух сама с собой.
– Это случилось в период Войн Клоннеров.

И внезапное потрясение разбилось о стену вспыхнувшей в сознании ослепляющей злобы.
– Сорок четыре года, - рявкнула она.
– - Они держат вашу планету в таком состоянии сорок четыре года?

Она резко повернулась лицом к двери.
– Чуви!
– крикнула она, не заботясь в этот миг о том, кто ее может услышать.
– Чуви, иди сюда!

На ее плечо легла рука, и она обернулись, встретившись взглядом с Майтакхой; что выражали лицо чужеземки и этот пристальный взгляд, было для нее за семью печатями.
– Леди Вейдер, вы должны сказать мне, в чем дело.
– В сорока четырех годах, Майтакха, вот в чем дело, - ответила ей Лея. Ее жгучая злоба исчезала, уступая место холодной как лед решимости.
– Они держат вас в рабстве почти полстолетия. Презрительно лгут вам сквозь зубы, водят вас за нос, хладнокровно убивают ваших сыновей.
– Она ткнула пальцем вниз, указывая на землю под ногами.
– Но работы по обеззараживанию этого не могут продолжаться сорок четыре года. И если они еще не ликвидировали загрязнение...

За дверью послышались тяжелые шаги, и в помещение ворвался Чубакка со стрелометом наизготовку. Он увидел Лею и,

направив оружие на Майтакху, вопросительно зарокотал.
– Мне не угрожает опасность, Чуви, - ответила она ему.
– Я просто очень зла. Мне нужно, чтобы ты взял еще несколько проб на загрязненном участке. На этот раз не почвы, немного травы кхолм.

Она поняла причину удивления, появившегося на лице вуки. Но он лишь проворчал, что понял задание, и удалился.
– Зачем вам потребовалось обследовать траву кхолм?
– спросила Майтакха.
– Вы сами говорили, что она пахнет иначе, чем до тех дождей, - напомнила ей Лея.
– Думаю, здесь может обнаружиться связь, которую мы просмотрели.
– Какая тут может быть связь? Лея покачала головой: - Не хочу сейчас ничего больше говорить, Майтакха. Пока у меня не будет полной уверенности.
– Вы все еще хотите отправиться в Нистао? Даже с еще большим желанием, - зловеще сказала Лея.
– Но не для того, чтобы нанести удар и бежать. Если образцы Чуви покажут именно то, о чем я догадываюсь, мне предстоит говорить со старейшинами.
– Что будет, если они откажутся слушать?

Лея сделала глубокий вдох.
– Они не смогут отказаться, - сказала она. Ваш народ уже потерял три поколения своих сыновей. Вы больше не должны позволять себе это. Почти минуту ногри молча смотрела нанес.
– Вы говорите правду, - сказала она. С ее губ сорвалось тихое шипение, и с обычным для нее достоинством она повернулась и направилась к двери.
– Я вернусь не позднее чем через час, - сказала Майтакха, обернувшись через плечо.
– Вы будете готовы к этому времени?
– Да, - кивнула Лея.
– Куда вы направляетесь?

Майтакха задержалась в дверях, ее темные глаза, не мигая, смотрели на Лею.
– Вы сказали правду, леди Вейдер; они должны будут слушать. Я скоро вернусь.

Майтакха возвратилась спустя двадцать минут, на пять минут опередив Чубакку. Вуки собрал две пригоршни травы кхолм с далеко отстоявших друг от друга мест и достал спрятанный в сарае дройдов-обеззараживателей агрегат для проведения химических анализов. Лея зарядила в него пару отталкивающе безобразных растений. Настало время отправляться в Нистао.

И отправлялись они не одни. Лею удивило, что на водительском месте наземной повозки с открытым верхом, которую предоставила им Майтакха, сидела молодая ногри; и пока они катили по деревне, к ним присоединилась еще дюжина ногри, которые двинулись вперед бодрым шагом, образовав что-то вроде почетного эскорта по обе стороны повозки. Сама Майтакха шла рядом с их тихоходным средством передвижения с непроницаемым лицом, на которое падали отсветы индикаторов приборной панели. Сидевший на заднем сиденье возле агрегата-анализатора Чубакка поигрывал пальцами на своем арбалете, издавая горлом недоверчивый рокот. Засунутый позади вуки в багажное отделение Трипио пребывал в нехарактерном для него молчании.

Выехав из деревни, они оказались в окружении почти готовых к сбору урожая полей; повозка двигалась без огней, поэтому небольшая группа окружавших ее ногри стала совершенно невидимой под затянутым облачностью небом, на котором лишь кое-где проглядывали звезды. Молчаливая компания достигла другой деревни, едва различимой среди полей, потому что все освещение было уже выключено на ночь, и миновала ее без приключений. Затем новые поля, еще одна деревня, снова поля. Время от времени Лея замечала огни Нистао далеко впереди и иногда задавалась беспокойным вопросом, будет ли самым мудрым в данном случае сразу же оказаться лицом к лицу со старейшинами. Они оказались у власти с помощью или, по крайней мере, по молчаливому согласию Империи, и предъявление им обвинения в причастности к обману народа целой планеты не даст ничего хорошего, коль у этого народа так высоки понятия гордости и чести.