Времена Амирана. Книга 6: Путь зерна
Шрифт:
Бонифациус слегка взмахнул своими широкими крыльями, поймал ток воздуха и, развернувшись, понесся туда, где осталось все их имущество, включая и то, что ему сейчас нужно будет схватить. Да, вот этими самыми сильными лапами с крепкими изогнутыми когтями. Схватить, поднять, отнести.
Получится ли? Он не знал.
***
Получится ли? Сколько уж раз получалось, и каждый раз одно и то же – кажется, на этот-то раз точно – каюк! И, все-таки… Помнится, в детстве бабушка любила рассказывать сказку про какую-то булочку – бабушка ее называла «колобок». Он спросил, что это такое, вот она и сказала, подумав, что это такая булочка,
Халеб сидел на корточках возле самого крюка. Ноги были связаны, и от них шла веревка к этому самому крюку, вернее кольцу. Веревка сажени две. Вот в пределах этого радиуса он может перемещаться. Зачем? Он понял так, что это сделано для того, чтобы доставить дракону больше удовольствия. Внести, так сказать, элемент игры в процесс принятия пищи. Для аппетита.
Собственно говоря, и веревка-то была – так, на всякий случай. Ну, куда он денется? Хотя, правда, можно забежать под крышу. Ну, тут-то это бесполезно, выгонят, тут же выгонят наружу. А так, вообще… Дракон может схватить только когда жертва на открытом пространстве, так что спастись, в принципе, можно. Другое дело, если все время прятаться, то когда делами заниматься? А если ты не занимаешься тем, что тебя кормит, то все равно сдохнешь, от голода. Вот эти тут и устроились. Дракон им дает жить обычной жизнью – ходить в море, пасти скот, обихаживать свои огороды с садиками, не глядя постоянно в небо – не летят ли?
Кстати, Халеб поднял голову, не летит ли? Нет еще. Еще чуть-чуть пожить можно. Впрочем, можно и не смотреть. Вот тут этот стоит, с копьем. Охраняет, чтобы не вздумал ненароком отвязаться. Он-то, наверное, как дракона увидит, так сразу убежит. Хороший индикатор.
И, как сглазил. Стоило подумать, что еще есть время, как выяснилось, что его нет. Сгинул охранник, только босые пятки сверкнули. Халеб обернулся и увидел совсем уже близко жуткое чудовище, своими громадными крыльями загородившее, казалось, полнеба. Сзади зашел, откуда Халеб почему-то не ждал. Ну, что ж!.. Вот и началось.
Халеб вскочил на ноги. Ноги связаны, шагать он не может, но может прыгать, может наклоняться, падать на землю, руками может… что? Что тут можно сделать этими слабыми ручонками?
А вот – посмотрим! Где там орел наш, Бонифациус?
Дракон тем временем приземлился. Сел напротив на таком расстоянии, чтобы голова доставала до него. Сел и, подняв эту самую голову, уставился на свою жертву. Халеб напрягся, готовый двигаться, уклоняться, но пока стоял неподвижно, глядя в глаза чудовища. Эти глаза, похоже, могли и заворожить – они словно светились изнутри. Словно там, за прозрачной оболочкой глазного яблока тлел раскаленный уголек. Глаза были неподвижны. Пока неподвижны. Сейчас они дернутся, обозначив намерения этой твари. Халеб был начеку.
Глаза дернулись, но, почему-то вверх. Там, вверху, что-то привлекло их внимание. Какое-то движение. Дернулись глаза, за ними дернулась голова, и Халеб не утерпел, посмотрел туда же, вверх.
Огромная птица – сущая мошка, конечно, по сравнению с драконом, стремительно пикировала к нему. В когтях у нее было нечто продолговатое, похожее на палку. Халеб знал, что это такое. Этого он и ждал. Это должно было придать сил его слабым рукам, достаточно сил, чтобы победить в этой неравной схватке, в которую начиналась превращаться игра кошки с пойманной мышью.
Голова дракона резко дернулась, но промахнулась, или птица сумела уклониться в последний момент. Она резко взмахнула крыльями и ушла от атаки страшной пасти. И в этот момент то, что она несла, выпало из ее когтей. Выпало, ударилось со стуком о твердую землю, чуть-чуть откатилось и осталось лежать. И рядом лежало еще что-то, отделившееся во время удара.
Бонифациус – старый маг, друг и учитель – исполнил обещанное. Он принес сюда самострел, тот самый, что в последнюю минуту Халеб оставил там, на куче вещей на берегу. Он сумел. Вот только…
То, что самострел упал не рядом, это еще полбеды. Кажется, если лечь на землю, до него можно будет дотянуться. А вот то, что патронный короб отлетел – это уже…
И Халеб пытался вспомнить, передернул ли он ручку зарядки, когда присоединил этот самый короб, теперь лежащий отдельно и слишком далеко, или же нет. Если передернул – один патрон в приемник пошел, и теперь ждет там, готовый к выстрелу. Если же нет – ну, тогда, все!.. Конец колобку – хитрой булочке. Съест его лиса.
***
То, что получилось – а что там уж получилось, это со стороны видно, а не Бонифациусу – то, что получилось в результате всех его усилий, подкрепленных усилиями Майи, было тяжело и громоздко. То ли крылья были малы, то ли просто сил у старика не хватало, но лететь оказалось труднее, чем он рассчитывал. Но оно все же летело.
Самострел получилось ухватить когтями за ремень. По другому – никак. И какая же она тяжелая, сволочь, эта штука. И как же далеко ее тащить!
Бонифациус взлетел, напрягаясь. Дура эта на ремне болталась в воздухе как хотела, сбивая с ритма. Он чувствовал, что устает, сердце билось слишком часто, дышать было тяжело. Старость…
Это был трудный полет, да, но все же Бонифациус летел. Хорошо, что не было пота, заливающего глаза, а то ему нечем было бы его вытереть. Об этом он, мысленно усмехнувшись, подумал, взлетев уже достаточно высоко. Это было что-то сродни подъему по лестнице, да еще и с грузом. С тяжелым, неудобным грузом. Он осмотрелся. Дракона пока не было. И Бонифациус пошел вниз.
Он сел на крышу большого – самого большого в поселке, здания. Оно стояло рядом с тем самым местом, куда приводили обреченных. И где сейчас был Халеб. Его хорошо было видно отсюда. Халеб сидел на корточках. Сидел неподвижно. Переводя дух, Бонифациус подумал, что как бы ни тяжело было ему, Халебу сейчас в сто раз хуже. Там, привязанному, стреноженному, и теряющему последние силы на то, чтобы не отчаяться. На то, чтобы верить в него, своего старого друга, и ждать. Ждать смерти или спасения. Что поспеет раньше.
Ну, что же, он уже тут. А смерти все нет. Значит, спасение придет вовремя.
В отличие от Халеба Бонифациус заметил дракона издалека, еще в виде маленькой точки на горизонте. То, что это именно он, не вызывало никаких сомнений. А кто же еще?
Пока еще было время, Бонифациус сосредоточился на самом себе – на сердце, которое следовало успокоить, привести к нужному ритму, на дыхании, на ощущении силы, проходящей через все его естество. Силы, дарующей силу – силу мышц, силу воли, силу веры в себя.