Времена Амирана. Книга 6: Путь зерна
Шрифт:
Агайя тоже молчала. Так они какое-то время и стояли, рассматривая друг друга. Они, хозяева, топтались, сгрудившись у порога, словно в нерешительности, и Агайя поняла, что они почему-то боятся. Боятся – кого? Ее?.. Что она могла им сделать? Значит, кого-то еще, и этот кто-то самим своим присутствием где-то там защищал ее от гнева этих вот.
И она гордо подняла голову, ощущая себя сильной. И так, с поднятой головой, направилась к выходу, словно не замечая препятствия, и это препятствие не говоря ни слова, а только провожая ее взглядами, убралось прочь с ее пути.
Она вышла на улицу.
Она совершенно не представляла, что ей делать дальше и куда идти.
***
– Стой!
Этот тип, имени которого Халеб не знал, послушно остановился. Руки у него были связаны за спиной, перед ним чернел проем люка. Лестница в погреб, как убедился Халеб, не была закреплена. Ее можно было вытащить, а значит, руки можно было развязать – не вылезет. Так он и собирался сделать, и уже стоял с ножом, чтобы разрезать веревку, но тут в голову ему пришла мысль.
– Слушай, ты, кстати, как тебя зовут?
– Дауд, – отозвался тот, не оборачиваясь.
– Вот что, Дауд. Надо поговорить.
Назвавшийся Даудом хмыкнул и нехотя обернулся.
– Ну?.. Что еще?
– Давай так, – начал Халеб, – что случилось, то случилось. Давай-ка отложим в сторону взаимные обиды и претензии, и поговорим как взрослые люди. Жизнь продолжается, а значит, надо что-то делать, что-то решать.
– Ну-ну… Вот даже как!..
– Да. И ты не хмыкай. Давай серьезно. Ты тут главный?
– Ну, пока еще… А там – не знаю.
– Ну, пока ты тут главный. Вот что… – Халеб помолчал. – Там, на площади, туша лежит. Этот ваш дракон. Это мясо. Много мяса. Вы же рыбу заготавливаете?
– Конечно.
– Значит, у вас все есть, что надо.
– А что ты хочешь?
Впрочем, Дауд уже понял, чего хочет этот пришелец.
– Ну, как чего? Тушу надо разделать, а мясо засолить, закоптить – ну, сам лучше знаешь.
– И что?
– Как – что? – Удивился Халеб. – Мясо. Пища. Вам же…
– А вдруг оно не съедобно?
– Ну, если боишься, дай собакам попробовать. Если будут жрать, значит съедобно. Ну, что? Распорядишься? Туша большая, надо, чтобы все приняли участие. Чтобы побыстрее. Согласен?
– А вы? – Поинтересовался Дауд.
– А мы уйдем.
– Куда?
– Туда. Тебе-то что? Ну, так ты как?
– Давай.
И вновь повернулся спиной, подставляя связанные руки.
***
Воздух свободы, сначала было опьянивший Агайю, оказался довольно холодным. Чужое платье не защищало тело от ветра с моря – влажного и пронзительного, пробиравшего до костей. Она шла по темной улице, обхватив себя за плечи, делая нарочито маленькие шаги и аккуратно ставя ноги, чтобы не споткнуться. В большинстве хижин в окнах горел свет – слабый, ничего не освещавший, обозначавший только присутствие людей за этими темными стенами. Люди, которые там сидели в свете свечных огарков и лучин не ждали и не звали ее. Это были чужие люди, они не станут делиться с ней пищей и не укроют ее от холода.
Она брела, сама не зная куда. Ей было страшно тут, в поселке, и страшно вдруг оказаться одной за ее пределами, где даже эти низкие стены не будут защищать ее от ветра, и где не к кому будет обратиться за помощью. За помощью, которая была ей необходима, но которую и тут ждать было не от кого.
В воздухе пахло дымом и почему-то копченым мясом. Пахло резко, и от этого запаха у нее сводило живот. Голод мучил ее не меньше, чем этот проклятый ветер. Но не возвращаться же было…
– А ну, стой! – Раздался вдруг знакомый голос. Кто-то схватил ее сзади за руки. Сильно и грубо, отчего сразу предательски дрогнули колени. А она-то думала, что все кончилось.
– Куда это ты? А ну-ка, пошли.
Он потянул ее за руку, и она послушно пошла.
– Поесть хоть дай, – тихо сказала она, когда они уже подходили к той двери, откуда она так триумфально вышла совсем недавно.
***
Пинком отворив дверь, Дауд впихнул эту сучку внутрь и зашел следом. Похоже, все уже были дома. Увидев их, они начали вставать.
– Ну, и что это значит? – Обратился Дауд к хозяевам. – Почему она гуляет? Кто ее выпустил?
Хозяином тут был Белик – низкорослый и тщедушный, когда-то бывший хозяином баркаса, но давно уже разбивший его о камни и теперь нанимавшийся то к одному, то к другому. Жена его, Анна, была в два раза толще его, но такая же дура. Были и две дочери, выдать замуж которых Белик давно потерял всякую надежду. Да и они сами уже и не думали об этом, почему и искали не женихов, а так, случайных трахалей на ночь, желательно попьяней, потому что по трезвухе-то кто бы польстился на этих уродок.
Сейчас они были тут все, похоже, ужинали. Встав, они молча уставились на него. Дауд, подождав ответа и так и не дождавшись, сам прервал это угрюмое молчание.
– Если еще раз…
– И что будет? – Вдруг прервал его Белик, шагнув к нему. – Что? Ну?.. Отдашь на съедение? И кому на сей раз? Где он, этот твой Крылатый Змей, а? Не его ли мы, часом, потрошили? Не его ли мясо сейчас коптится? Или – что? Сам съешь?
Он хрипло и зло рассмеялся.
– Едальник еще не вырос.
Дауд аж поперхнулся от неожиданности. Надо же? Откуда вдруг?..
– Да я ж тебя!.. – Он сжал кулаки. Одним ударом он мог если и не убить этого плюгавца, то уж свалить-то точно. И долго тому пришлось бы приходить в себя.
– А ну-ка, пусти, – Белик резко направился к выходу, по пути оттолкнув опешившего от такой наглости Дауда. Миновав его, он вышел за порог и вдруг резко, оглушительно свистнул в два пальца. – Эй, парни! Идите сюда! – Заорал он в темноту. – Тут этот нарисовался.
А толстая Анна подошла к не менее растерянной девке и, обняв ее за плечи, сказала, подталкивая к двери в ее комнату:
– Иди, милая, иди, не бойся.
Дауд не стал дожидаться драки. Он вышел и, обернувшись к так и стоящему Белику, сказал сквозь зубы:
– Ладно, потом разберемся. Вы эту-то покормите. Весь день не жрала.
И пошел прочь.
***
– Мы же его не бросим?
– Что?..
Внезапно прозвучавший в тишине голос Майи заставил Халеба вздрогнуть и открыть глаза.
Черт побери! Он уже начал задремывать. Он встал. Нет, уж он постоит. Спать нельзя. Он яростно потер кулаком глаза. Нельзя спать! Иначе их тут всех… Эти чертовы аборигены.