Времена Амирана. Книга 6: Путь зерна
Шрифт:
Чего он хочет? – Растерялся Халеб. – Кто это?
И тут он увидел. Тот человек, которого Халеб, злобно что-то ворча сквозь зубы, волок, причем явно на улицу, это была женщина.
– Прочь! – Прорычал Дауд, приближаясь к дверям.
Халеб растерянно шагнул в сторону, решив, почему-то, что стал свидетелем семейной сцены. Дауд сейчас был похож на разгневанного мужа в приступе страстной ревности. А встревать в такого рода разборки Халеб не любил и старался избегать, испытывая при этом чувство мучительной раздвоенности. И хотелось заступиться, и знал, что не надо. Хуже только будет. Все же какой-никакой жизненный опыт у него был.
Но
– Так он – что?.. – Не веря самому себе прошептал Халеб. – Это он… Ах, гад!
Самострел вдруг, словно сам спрыгнул с плеча и оказался в руках. Халеб быстро пошел туда, где на его глазах разворачивалось целое действо.
Дауд, одной рукой удерживая жертву прижатой к земле, другой срывал с нее платье, оставляя тело обнаженным. До конца это у него не получилось, но ему хватило и этого. Он опустился на колени, одной рукой так и держа тело, а другую воздел вверх, к снижающемуся дракону. И что-то заорал, явно обращаясь к этой крылатой хищной твари. Он был настолько увлечен этим своим представлением, что не заметил подошедшего сзади Халеба. И тот, не останавливаясь, сходу ударил его носком сапога в голову. Дауд упал.
На сей раз Халеб был уверен в самостреле, патрон был в стволе и готов вылететь, как и он сам был готов отправить его туда же, куда направил его собрата вчера. Стрелять в другие части тела дракона наверняка было бесполезно. Вон какая туша – что ему какая-то жалкая пуля? А вот голову разорвет, да и то, неизвестно, если попасть в голову, какая там у него кость? А вдруг выдержит? А вот прямо в пасть – это наверняка.
Так и вышло. Зверюга, как и планировалось, раззявил свое чудовищное хлебало, дохнув горячей гнилью. Туда ему и влетело. Выпрямившись и посмотрев на дело своих рук, Халеб закинул самострел за спину, и склонился над женщиной, которая, похоже, была без сознания. Там, наверху, был напарник этого, убитого, и он, похоже, начал спускаться. Надо было спешить. Халеб подхватил не слишком тяжелое тело и поспешил в здание. Когда он уже подходил к дверям, женщина, похоже, пришла в себя. Две руки обняли Халеба за шею и ему стало сразу как-то легче.
В зале он посадил женщину на скамью и бросился к дверям. Что он хотел? Спасти так же и этого – Дауда? Или что?
В любом случае он опоздал. Вторая тварь расположилась рядом с телом своего товарища и, не обращая на него никакого внимания, закусывала тем, кто собирался стать жрецом Крылатого Змея. Жрецом и владыкой этих мест.
***
Агайя сперва решила, что этот вот, вновь нашедший ее бугай, хочет опять насиловать ее, а для того и тащит – тащит обратно, в ту же хижину, откуда его вчера выгнали. Ну, или в какое-то другое место. И, решив так, даже расслабилась – ну, что, дело уже привычное. Но, когда он выволок ее на площадь и бросил на землю, она поняла, что ошиблась. Она увидела приближающуюся летающую тварь с хищно разинутой в предвкушении пастью, и ее накрыло спасительное облако бесчувствия.
Очнулась она в чьих-то крепких объятиях и машинально схватилась за того, кто нес ее. И вот теперь она сидела на скамье а тот человек, что принес ее сюда – принес, буквально выхватив из той ужасной пасти, отвернулся от дверей, в которых стоял, и подошел к ней. Подошел, и что-то сказал. Похоже, спросил. Причем, кажется, по эрогенски. Она не раз слышала этот язык, но сама, увы, им не владела. Она покачала головой и пожала плечами. Тогда он заговорил на другом языке. Этот язык она изучала в том заведении, куда дядюшка устроил ее, привезя в Кранах. Миранский язык. И она поняла, что ее спрашивают, кто она и как ее зовут.
Тщательно подбирая слова – учеба была уже давно, и многое выветрилось из памяти за ненадобностью, она начала отвечать:
– Агайя, – она ткнула себя пальцем в грудь, показывая, что она говорит о себе, – я… там, поселок… другой. Элим… Поселок Элим. Я – там… оттуда.
– А зачем здесь? – Спросил незнакомец.
– Эти… – Она задумалась, формулируя фразу. – Эти нас оттуда сюда. Все… Всех люди… оттуда сюда.
– Они на вас напали, да? Напали и пригнали сюда?
– Да! – Обрадовалась Агайя. Она вспомнила это слово:
– Да, напали. Всех, – добавила она, – люди и скот.
– И где все?
– Нету, – грустно сказала Агайя, – съел там… – она махнула рукой в сторону выхода, в сторону площади, – все люди… весь скот. Съел…
Незнакомец как-то странно взглянул на нее, покрутил головой, вздохнул и сел рядом. Он обнял ее за плечи, и она охотно, радостно потянулась к нему, положила голову ему на грудь, а он другой рукой осторожно погладил ее по волосам. Потом снова вздохнул и сказал:
– Бедная. Как же тебе досталось.
***
Вот так, как говорится, не было забот… Вот и еще один человек, который чуть не погиб, и наверняка же погибнет, если он, Халеб, не поможет ему. Эта Агайя, кстати, совсем не походила на деревенскую девку. Как она очутилась тут? Ну, тут – понятно, это она хорошо объяснила, – не тут, а там, откуда их всех сюда… на корм этой твари. Вот же суки, откупались.
Он оглядел ее, вроде ничего, но вот от платья остались одни обрывки. Как-то надо ее одеть.
Да что там – как-то!.. – мысленно взревел Халеб, – вот сейчас пойдем и возьмем, и пусть только попробует у меня кто-то вякнуть. Уложу, патрона не пожалею. Сволочи!
– Вставай, Агайя, – сказал он, беря девушку за руку, – пойдем. Уже, наверное, можно.
Он дождался, пока она встанет, и быстро прошел к дверям. Что там? Улетела та тварь, или кружит? Нет, не видно. Справила тризну по своему приятелю, и полетела вслед остальным.
– Пошли, – сказал он, – можно.
– Куда идти? – поинтересовалась Агайя. Каждое слово словно с трудом выдавливалось из нее. Языком она владела, но плохо. Видно, что учила, но, наверное, – подумал Халеб, – давно не пользовалась.
– Надо одеться. – Он говорил, отделяя одно слово от другого, чтобы ей легче было понять, и стараясь произносить слова медленно и внятно. – Тебе надо одеться. Пойдем, возьмем одежду.
– Где? – Поинтересовалась девушка.
Халеб не ответил. Он смотрел по сторонам. На улицу уже начал выходить народ. Озираясь, вертя головой, осторожничая, люди выползали из хижин и шли к площади, где лежали объедки их недавнего вождя и нетронутая новая гора мяса.
Из-за угла вынырнула какая-то девица с расширенными глазами и головой, втянутой в плечи. Ей было страшно, и она готова была в любую секунду юркнуть куда-нибудь, забиться и сидеть там. Халеб поймал ее за рукав. Она ойкнула и остановилась, глядя на него с ужасом. Похоже, она боялась его не меньше, чем дракона.