Времени в обрез
Шрифт:
– Ну что, поехали? Или, может, лучше останемся и перебьем этих собак?
– Двигаем отсюда, и по-быстрому!
Верблюдам тоже не терпелось выбраться из этой свалки. Как только толпа солдат осталась позади, верблюды, выкатив глаза и оскалив пасти, рванули бешеным галопом куда подальше. Пожалуй, сейчас они могли бы дать фору и газелям.
Позади сержант хрипло выкрикивал какие-то приказания во всю силу своих легких, стараясь хоть как-нибудь привести солдат в чувство. Четверо солдат торопливо разворачивали станковый пулемет, но так суетились, что перестарались
– Великолепно! Просто великолепно! – крикнул Майид. – Я сложу поэму об этой битве! Какое изысканное и утонченное искусство боя!
– Да, неплохо вышло, – согласился Дэйн.
Перед ними вырос тот самый одинокий холм, возле которого собрались остальные участники экспедиции – взволнованные, радостно возбужденные, вдохновленные успехом. Сейчас они чувствовали себя непобедимыми.
– Потери есть? – спросил Дэйн.
Один из ракканцев ответил:
– Хасса подстрелили из пулемета, когда мы напали сзади, а Мазайад погиб, когда пробивались сквозь саму засаду. Да еще Ридана из первой группы убили из винтовки.
– Раненые есть?
– У меня слегка задето бедро, но рана поверхностная, ничего серьезного. А Амару попали в живот, он не протянет и часа. Убили двух верблюдов, одного ранили – и вылечить вряд ли получится, и еще одного слегка задело.
– Трое убитых, один тяжело ранен, скоро умрет – ничего себе атака! – раздраженно произнес Дэйн.
– Отличная атака! – возразил ракканец. – Мы перестреляли не меньше пятнадцати этих собак!
Сам Дэйн насчитал только шесть или семь, может, еще одного-двух не заметил. Но он не стал ничего говорить, пусть себе наслаждаются победой.
– Значит, мы потеряли четверых людей, считая и Амара, и трех верблюдов, – сказал Майид. – Придется двоим ехать вместе. Ты, Омар, и ты, Бадр, вроде бы полегче остальных. Залезайте вдвоем на верблюда Ридана. Но сперва снимите воду и поклажу с убитых животных. Пошевеливайтесь, нам надо поскорее убираться отсюда!
Когда тюки с мертвого верблюда перегрузили на оставшихся, раненный в живот Амар уже едва дышал. Он был без сознания, и пульс на шее почти не прощупывался.
– Нам некогда ожидать, пока он помрет! – заявил Джабир. – Поехали, надо торопиться!
Все согласились. Амара оставили лежать на песке, подложив ему под голову шерстяную попону и прикрыв живот плащом, чтобы по ране не ползали мухи. Отряд рысью потрусил на восток, к побережью.
– Куда мы едем? – спросил Джабир.
– Не знаю. Обсудим позже. А пока что надо убраться отсюда как можно дальше, – ответил Майид.
Дэйн и Джабир кивнули в знак согласия. Всадники держались тесной группой и скакали довольно медленно, чтобы верблюды немного отдохнули после боя. Позади вспыхнул и погас последний солнечный лучик – как будто кто-то погасил свечу. И на пустыню внезапно опустилась ночь.
13.
Полчаса спустя Дэйн спросил Майида:
–
– Чтобы они не смогли сразу погнаться за нами!
– Как это?
– Я добрался до их грузовика и проделал дыры в обеих передних покрышках.
Джабир спросил:
– Разве у них нет запасных?
– Есть, конечно, только вряд ли во всем Вабра найдутся еще одни специальные покрышки для езды по сыпучим пескам!
– Неплохо сработано. А пока ты там орудовал, ты случайно не выпустил пару пуль в мотор этого их грузовика? – спросил Дэйн.
Майид схватился за голову:
– И как я не додумался?! Шайтановы дети! Правда, во время боя всегда так – ты нацеливаешься на что-то одно, и все остальное напрочь вылетает из головы.
– Они могут починить покрышки, – заметил Джабир. – На это уйдет час, а то и меньше, и они погонятся за нами. Быстро эти грузовики ездят по песку?
– Гораздо быстрее, чем верблюд, скачущий галопом, – ответил Майид.
– Так надо ехать быстрее!
– Еще не время. А то мы заморим верблюдов насмерть.
Некоторое время ехали молча. Потом Дэйн сказал:
– Они не станут гнаться за нами ночью. А наутро ветер заметет все следы.
– Не важно, что там сделает ветер, – уныло отозвался Майид. – Во всех этих саудовских крепостях есть охотники клана Мурра. Их мастерство вошло в пословицу. Это люди из самой южной пустыни, почти безлюдной и выжженной солнцем. И эти мурра, глянув на след верблюда, могут тут же рассказать, какого верблюд пола, молодой он или старый, свежий или загнанный, белый или коричневый, могут даже угадать, будет ли у верблюдицы потомство. Глянув на любой холмик, который для вас или для меня – просто кучка песка, нанесенного ветром, мурра может узнать, вправду ли это работа ветра или же кто-то оставил свой след. А уж если это в самом деле чей-то след, мурра поймет по нему, куда тот след ведет, и сколько народу здесь прошло, и даже тяжелой ли была их поклажа!
– Очередная красивая байка! – недоверчиво бросил Джабир.
– Погоди немного, и убедишься сам, – невозмутимо ответил Майид. – Все, что мы выиграем за ночь, саудовцы наверстают за завтрашний день на своем грузовике... О Аллах, ну почему я не стрельнул в мотор?!
– Сколько ехать отсюда до побережья? – спросил Дэйн.
– Примерно две ночи и два дня, – ответил Майид. – Это если мы загоним верблюдов насмерть.
– А сколько надо саудовцам, чтобы нас перехватить?
– Ночь, день и еще ночь. Это самое большее. Если у них хороший грузовик, они справятся даже быстрее.
– Не особо радужные перспективы. Есть какие-нибудь мысли на этот счет, Джабир? Майид?
Джабир покачал головой. Майид сказал:
– Нам остается только молиться. Но добраться до Катифа мы сможем только чудом.
– Возможно, чудо нам и не понадобится, – сказал Дэйн. – Мы теперь едем не в Катиф.
Джабир в изумлении уставился на него и возразил:
– Но мы должны ехать в Катиф! Там нас ждет лодка и машина, все уже давно подготовлено!
– Знаю. Как раз поэтому мы туда и не поедем, – ответил Дэйн.