Все ради любви
Шрифт:
— Он знал, что ты там будешь?
— Нет, мы очень давно не виделись, а я ведь не из их класса. Сейчас он живет в Техасе. Извини, Джанет, но мне действительно пора вернуться к столу.
— Надеюсь, тебя подобные типы не интересуют всерьез?
Рэчел была озадачена.
— Что значит «подобные типы»?
— Ты наверняка читала и слышала возмутительные вещи о нем.
Рэчел знала, что Джанет сейчас выльет на нее полный ушат помоев, если она не заставит ее замолчать.
— Я уверена, грязным слухам не стоит доверять, поэтому я их не слушаю и, больше того, не распространяю.
— Это достоверные факты, Рэчел, дорогая. Его брат имел массу неприятностей с властями. Конечно, тебе известно, что у Квентина было две жены и множество других женщин.
— В наши дни многие мужчины, включая твоего брата, разводятся по нескольку раз. (Молодец, Рэчел: у нее такой вид, будто она получила по физиономии.)
— Рэчел Гейнс, ты знаешь, что мой брат совсем не такой, как Квентин Ролс и подобные ему: их даже упоминать рядом нельзя.
(Вот тут ты права: это очень оскорбительно для Квентина.)
— Боже мой, он же заявился на нашу встречу с потаскушкой последнего разбора! Приличные люди так себя не ведут. Безусловно, женщина твоего положения не захочет иметь с ним ничего общего.
— Ты умная женщина, Джанет, и я уверена, что твое мнение о нем изменится, если ты его получше узнаешь. Квентин добрый, щедрый, отлично воспитан и часто отдает свое время, силы и средства на достойные цели, как и на этой неделе, хотя сейчас находится на отдыхе. Что касается всего остального, то я предпочитаю поступать так, как учат Библия и наш пастор: не судить людей за их ошибки. Теперь извини, я должна вернуться к Квентину. Увидимся на следующей неделе, надеюсь, ваша поездка на уик-энд будет приятной, — сказала она и проскользнула мимо Джанет, в душе пожелав, чтобы та попробовала еще раз остановиться у их стола.
Подвинув Рэчел стул, Квентин спросил:
— Джанет загнала тебя в угол в туалетной? Она понеслась за тобой следом, стоило тебе выйти.
— Она страшно раздражает и надоедает, но я отбилась от нее и сбежала. Возможно, мне стоит поучиться этому у тебя.
Они посмеялись, а потом отказались от десерта и кофе, чтобы уйти прежде, чем Холлисы закончат обед и снова подойдут к ним.
В доме у Рэчел они устроились в уголке гостиной, на диване, и, непринужденно болтая, потягивали амаретто. Их взгляды часто встречались. Квентин положил правую руку на спинку дивана, разглядывая шелковистую ткань ее платья.
— Ты великолепно выглядишь, Рэчел.
— Спасибо, женщина в моем возрасте ценит все комплименты, которые может получить.
Квентин усмехнулся: ему так хотелось касаться ее, ощущать ее близость, пробовать на вкус.
— Сорок семь — вовсе не старость, Рэчел, ты привлекательна и полна жизни. С тобой я чувствую себя счастливым и оптимистически смотрю на все остальное.
(Ты вводишь в искушение, Квентин Ролс: я просто изнемогаю от желания.)
— Благодарю, и мне приятней с тобой, чем в обществе какого-либо другого мужчины.
Голубые глаза Квентина скользили по ее лицу, он наслаждался ее сияющим видом.
— Кажется, мы во многом сходны, и это хорошо. Думаю, что дружелюбие и уважение к партнеру важны для длительных отношений. Может быть, поэтому два моих брака постигла неудача: у нас такого не было. Откровенно говоря, я вообще не понимаю, зачем женился на Кейси. Наверное, потому, что многие люди — и пресса — подталкивали нас друг к другу. Похоже, что весь мир крутится вокруг парочек и семей: одиночки для всех — словно бельмо на глазу. Парни с юга обычно обзаводятся семейством лет в двадцать восемь, вот я и решил, что и мне пора, а Кейси казалась вполне подходящей девушкой. Но она больше заботилась о себе, о карьере модели, славе и деньгах, чем обо мне и нашем браке. А я, признаюсь, больше думал о себе и своей футбольной карьере. Через два года мы решили, что с нас довольно: вернее, она решила, а я согласился. С Белиндой было почти то же самое: мы напрасно поженились. В тридцать два года я решил сделать еще одну попытку, прежде чем стану слишком старым, чтобы заводить детей, а особого выбора не было. Она же всегда находилась рядом, у нас сложились хорошие отношения, и дело кончилось свадьбой. Нам понадобился год, чтобы понять: ничего из этого не выйдет. К счастью, и Кейси и Белинда снова вышли замуж, и вполне удачно. А я решил, что не женюсь до тех пор, пока точно не пойму, чего хочу, и не найду именно такую женщину, какая мне нужна, — не стоит менять свою жизнь, чтобы стать несчастным.
— Я тебя понимаю — именно поэтому я одна после стольких лет вдовства. Мои друзья полны решимости снова выдать меня замуж, и многие знакомые мужчины готовы вступить со мной в брак, но — как и в твоем случае — слишком часто по неверным мотивам. Когда дело доходит до заключения подобной сделки, надо быть осторожным. Жизнь слишком коротка, чтобы обрекать себя на несчастья.
— Можно спросить, была ли ты счастлива с Дэниелом?
— Наш брак был удачным, но я уже давно не горюю о нем. Его семейство доставило мне немало неприятностей — и продолжает доставлять, — но я лучше расскажу об этом как-нибудь в другой раз. Не хочу портить такой приятный вечер.
— Я тоже поэтому больше не стану говорить о своих ошибках. Я просто хотел, чтобы ты знала: у меня нет никаких обязательств перед бывшими женами. Но я все же хочу объяснить еще кое-что: в круизе я пользовался именем Джеймс Роулинс, чтобы не привлекать к себе внимания. После моей травмы репортеры охотились за мной, как безумные, и мне на некоторое время пришлось сбежать от них. К такому виду вмешательства в свои дела я тогда еще не привык и испугался. Я сам проложил себе путь к вершине и вдруг обнаружил, что, возможно, больше не смогу играть. Это пугало меня, приводило в отчаяние, и я разозлился. Время, проведенное с тобой, было хорошим лекарством. Я всегда буду благодарен тебе за то, что ты помогла мне пережить этот тяжелый период.
Он улыбнулся и погладил ее по щеке.
— Мое полное имя — Квентин Джеймс Ролс, я просто немного подправил его, чтобы замести следы. Когда мы познакомились, я жил в Сан-Франциско, но уже покупал ранчо в Техасе, и заявление о том, что мой дом там, не было полной ложью. Я назвался чужим именем, потому что хотел, чтобы ты узнала меня как человека, а не как знаменитость, — я боялся, что тогда твое мнение обо мне изменится. Я собирался во всем сознаться в последний день круиза.
— А я не дала тебе такой возможности?
Он кивнул.
— Жаль: с моей стороны было трусостью сбежать так, как сбежала я.
— Возможно, это и к лучшему. Может быть, нам было суждено прожить наши жизни отдельно. — Он прокашлялся. — Ладно, пора идти. Впереди хлопотный уик-энд.
(Бог мой, как внезапно!)
— Может быть, посмотришь одиннадцатичасовые «Новости», там, наверное, сообщат о твоем появлении на воскресной ярмарке?
— Нет, спасибо. (Надо идти, пока я еще в силах сдержать обещание не тащить тебя в постель силой. Сегодня ты очень уж соблазнительна, и моя кровь прямо-таки кипит.) Ты говорила, что Холлисы живут рядом. Не удивлюсь, если Джанет (или некий репортер Тодд Харди) прогуливается или разъезжает поблизости, чтобы увидеть, во сколько я выйду. Нам надо беречь нашу репутацию. — Он поставил стакан на столик и поднялся. — В половине второго я заеду за тобой перед вечеринкой.