Все себя дурно ведут
Шрифт:
Но когда Стюарта не рвало, он глубоко проникался духом фиесты. Однажды ночью Стюарт плясал на главной площади города вместе с двумястами танцующих под песню «Риау-риау», которые затем унесли его на плечах. До самого окончания фиесты он стал любимцем местных крестьян.
Кульминация праздника началась 7 июля с бега от быков – энсьерро (encierro), эффектного обычая, в ходе которого быков, участвующих в корриде этого дня, выпускают из загонов на окраине города, где часть улиц перекрывают, направляя животных в центр Памплоны, к арене для корриды. На рассвете небольшие группы музыкантов двинулись в обход по городу, играя на старинных тростниковых гобоях и барабанах. Эти звуки будили сотни человек, спавших прямо на улицах: ими были заполнены городские площади, скамейки, тротуары. К шести часам утра тысячи людей выстроились вдоль улиц, по которым должны были бежать быки, и заняли балконы ближайших домов, чтобы полюбоваться зрелищем.
Вдруг в семь часов утра в небо взвилась ракета, возвещая о том, что выпустили быков. Затем в воздух взлетела вторая: животные приближались. По узкому коридору от них удирала толпа людей [349] . За ними с топотом неслись быки, поднимая клубы пыли. Когда никто не спотыкался и не падал, этот рывок протяженностью полмили занимал несколько минут, но заторы были обычным явлением [350] . Быки добегали до арены, и тогда в
349
Специалист по культуре Испании Джеймс Миченер вспоминал, что в XIX в. бежать впереди быков разрешалось только «мясникам и тем, кто работал со скотом», но с тех пор правила смягчились. Джеймс Миченер, «Иберия Миченера: испанские поездки и размышления» (James Michener, Michener's Iberia: Spanish Travels and Reflections, Volume 2, New York: Corgi Books, 1983), стр. 506.
350
Джеймс Миченер сообщал, что видел, как «невероятное скопление из нескольких дюжин мужчин образовало кучу-малу перед мчащимися животными», которые растоптали эту живую баррикаду. (Источник: там же, стр. 505.)
351
Яйца (исп.). В переносном значении – храбрость, крутизна. – Примеч. пер.
Хемингуэй был готов присоединиться к ним. Если год назад во время своего испанского вояжа он занимался закалкой, то в этом году наступило время новой вариации на ту же тему.
«Он постоянно рассуждал о смелости, о том, что мужчина должен испытать себя и доказать самому себе, что он на это способен», – вспоминал Макэлмон [352] .
Естественно, на сей раз под испытанием подразумевалась готовность раздразнить животное весом 2000 фунтов (около 1000 кг), чтобы оно ринулось в атаку на виду у тысяч зрителей. За неделю в Памплоне Хемингуэй выскакивал на арену много раз [353] . Во время одной из подобных вылазок он пытался привлечь внимание холощеного бычка, размахивая перед ним своей курткой. Растерянное животное не замечало его, и тогда Хемингуэй схватил бычка за рога и попытался повалить его. Толпа разразилась одобрительными криками. Бычок «убежал, озадаченно мыча», вспоминал Макэлмон [354] .
352
«Он постоянно…»: Роберт Макэлмон, «Вместе с гениями» (Robert McAlmon, Being Geniuses Together, 1920–1930, San Francisco, North Point Press, 1984), стр. 244–245.
353
В декабре 1924 г. Хемингуэй сообщил в письме редактору Vanity Fair Фрэнку Крауниншилду, что вместе с друзьями он выходил на арену пять раз, перед двадцатитысячной толпой. Но своей матери он писал, что состоялось шесть выходов на арену (письмо Эрнеста Хемингуэя Грейс Холл Хемингуэй, 18 июля 1924 г., в «Письма Эрнеста Хемингуэя, 1923–1925 гг.», том 2, под ред. Альберта Дефацио-третьего, Сандры Спаньер и Роберта У. Трогдона (eds. Albert Defazio III, Sandra Spanier, Robert W. Trogdon, The Letters of Ernest Hemingway, 1923–1925, Volume 2, Cambridge: Cambridge University Press, 2013), стр. 133.
354
«Озадаченно мыча…»: Роберт Макэлмон, «Вместе с гениями» (Robert McAlmon, Being Geniuses Together, 1920–1930, San Francisco, North Point Press, 1984), стр. 245.
Макэлмон вовсе не собирался выходить за Хемингуэем на арену – в отличие от Дональда Стюарта [355] . Позднее Стюарт признавался: хотя обычно он «праздновал труса», ему пришлось выйти на арену, потому что «Хемингуэй пристыдил меня». А он вовсе не хотел терять расположение Хемингуэя, которое слишком ценил [356] .
«С Эрнестом надо было или соглашаться, или пенять на себя», – добавлял он [357] .
355
«Бычок атаковал…»: там же, стр. 245.
356
«Праздновал труса…» и «Хемингуэй пристыдил…»: Дональд Сент-Джон, «Интервью с Дональдом Огденом Стюартом», «Хемингуэй и закат», под ред. Бертрама Д. Сарасона (ed. Bertram D. Sarason, Hemingway and the Sun Set, Washington, D.C.: NCR/Microcard Editions, 1972), стр. 193.
357
«С Эрнестом надо было…»: Дональд Огден Стюарт, «По прихоти фортуны. Автобиография» (Donald Ogden Stewart, By a Stroke of Luck, New York: Paddington Press Ltd, 1975), стр. 131.
Стюарт был навеселе и на арене упал. Вскоре бык бросился на него и «наподдал почем зря» [358] . Стюарт погнался за быком, на сей раз подкинувшим его в воздух. Когда он поднялся, Хемингуэй подошел и похлопал его по спине.
«И я почувствовал себя так, словно забил решающий гол», – позднее писал Стюарт [359] .
Однако его достижением стали лишь несколько сломанных ребер. Воодушевленные испанцы вновь взвалили Стюарта на плечи и унесли с арены.
358
«Наподдал…»: Дональд Сент-Джон, «Интервью с Дональдом Огденом Стюартом», «Хемингуэй и закат», под ред. Бертрама Д. Сарасона (ed. Bertram D. Sarason, Hemingway and the Sun Set, Washington, D.C.: NCR/Microcard Editions, 1972), стр. 194.
359
«И я почувствовал…»: Дональд Огден Стюарт, «По прихоти фортуны. Автобиография» (Donald Ogden Stewart, By a Stroke of Luck, New York: Paddington Press Ltd, 1975), стр. 133.
Выходки спутников Хемингуэя на арене запечатлели местные фотографы и увековечили на сувенирных открытках [360] . Известие о подвигах Хемингуэя и Стюарта быстро распространилось по Парижу и даже долетело до Штатов. Хемингуэй вновь показал, что способен на многое. Газета «Chicago Tribune» опубликовала статью под заголовком «Бык забодал двоих янки, изображающих тореадоров».
В статье пострадавших называли «Макдональдом Огденом Стюартом» и «Эрнестом Хемингуэем, героем мировой войны». По уверениям «Tribune», бык бодал Стюарта, который якобы «вскочил быку на спину, пустил ему дым в глаза, а потом повалил на землю». Когда Хемингуэй попытался прийти на помощь товарищу, бык принялся бодать и его. В газете писали, что страшной кончины он избежал лишь благодаря тому, что у животного были перевязаны рога [361] .
360
Хемингуэй послал одну такую открытку Стайн и Токлас, указав на ней своих спутников; Хэдли отправила открытку Сильвии Бич, написав на обороте: «Команда Хемингуэя Стюарт и Макэлмон тоже на арене… доблестного Стюарта унесли поклонники» (Источник: открытка от Хэдли Хемингуэй Сильвии Бич, коробка 22, папка 7, бумаги Сильвии Бич, библиотека Принстонского университета). Возможно, компания Хемингуэя была снята на пленку, также удалось запечатлеть прыжок Стюарта и пребывание Хемингуэя на арене, хотя пленка эта, очевидно, утеряна. В 1926 г. Хемингуэй написал своему редактору Максвеллу Перкинсу письмо со следующими словами: «Я (зачеркнуто) Мы сняли на арене фильм немецкой портативной камерой – из тех, которые снимают полноценные фильмы, надо только зарядить пленку и нажать кнопку, чтобы снимать, никакого завода, и сняли, как люди вбегают на арену, бегут все быстрее и быстрее и наконец падают друг на друга, громоздятся, а быки врезаются в них и бегут прямо на камеру. Получилось здорово, но слишком коротко, поэтому коммерческой ценности не имеет. Есть еще одна, с Доном Стюартом, подброшенным во время корриды непрофессионалов, и одна со мной и быком. Когда приеду в Штаты, привезу, и мы их как-нибудь посмотрим». (Источник: письмо Эрнеста Хемингуэя Максвеллу Перкинсу, 6 декабря 1926 г., архивы издательства Charles Scribner's Sons, библиотека Принстонского университета). Он также писал своей матери 18 июля о том, что еще один участник их компании, Джордж О'Нил, отснял 23 катушки пленки на корриде и различных празднествах фиесты. (Источник: письмо Эрнеста Хемингуэя Грейс Холл Хемингуэй, 18 июля 1924 г., «Письма Эрнеста Хемингуэя, 1923–1925 гг.», том 2, под ред. Альберта Дефацио-третьего, Сандры Спаньер и Роберта У. Трогдона (eds. Albert Defazio III, Sandra Spanier, Robert W. Trogdon, The Letters of Ernest Hemingway, 1923–1925, Volume 2, Cambridge: Cambridge University Press, 2013), стр. 133). Эти фильмы не значатся в собрании Эрнеста Хемингуэя в библиотеке и Музее президента Джона Ф. Кеннеди. Сын Хемингуэя Патрик заявил в интервью Лесли М. М. Блум, что если фильмы и находились у Хемингуэя, то, скорее всего, они потеряны в ходе многочисленных переездов.
361
«Бык забодал двух…»: «Бык забодал двоих янки, изображающих тореадоров», The Chicago Tribune, 29 июля 1924 г.
Стюарт отрицал, что исходное сообщение в газету отправил либо он, либо Хемингуэй – «наверное, они узнали обо всем от Берда, Макэлмона или Дос Пассоса» [362] , – впрочем, Хемингуэй написал письмо в «Toronto Star», чтобы прояснить факты, которые газета исказила по своему усмотрению. Он также похвастался бывшим коллегам, что у них со Стюартом появились поклонники, они ежедневно приходили посмотреть на них [363] . Хемингуэй явно имел четкое представление о том, каким хотел предстать в прессе. И кроме того, стало ясно, что экзотический и опасный мир корриды – и повествования о выходках экспатов в этом мире (статья в «Tribune» подчеркивала, что компанию Хемингуэя составляли исключительно американские писатели, живущие в Париже) – вызывают живой интерес редакции на родине так же, как рассказы о парижской колонии пленяют читателей.
362
«Наверное, они узнали…»: Дональд Сент-Джон, «Интервью с Дональдом Огденом Стюартом», в «Хемингуэй и закат», под ред. Бертрама Д. Сарасона (ed. Bertram D. Sarason, Hemingway and the Sun Set, Washington, D.C.: NCR/Microcard Editions, 1972), стр. 194.
363
Бывший редактор из Star сообщил интервьюеру Стюарта Дональду Сент-Джону, что «это письмо выкинули давным-давно – никто не подозревал, что репортеру Хемми суждено прославиться». Однако биограф Карлос Бейкер делает выводы о его содержании, называя письмо «хвастливым» и добавляя, что «Эрнест нескромно сообщил, что они с Доном выступали каждый день перед 20 тысячами поклонников. Все прошло прекрасно…» (Источник: Карлос Бейкер, «Эрнест Хемингуэй: история жизни» (Carlos Baker, Ernest Hemingway: A Life Story, New York: Charles Scribner's Sons, 1969), стр. 129).
Через неделю после начала фиесты, 14 июля, она завершилась громом фейерверков и петард на главной площади города. Компания Хемингуэя мучалась с похмелья и была совершенно обессилена. К концу праздника энтузиазм Джона Дос Пассоса полностью иссяк. По его мнению, все вели себя слишком напоказ. Вдобавок «вид толпы молодых мужчин, которые силились доказать, насколько они мужественны, действовал мне на нервы», как писал он позднее. Он был не прочь изредка посмотреть корриду, но не каждый день в течение целой недели [364] . А для Хемингуэя дело обстояло иначе.
364
«Вид толпы…»: Джон Дос Пассос, «Лучшее время» (John Dos Passos The Best Times, New York: Signet Books, 1968), стр. 174.
«Он присасывался, как пиявка, пока не впитывал все подробности, – вспоминал Дос Пассос, – и не насыщался ими до такой степени, что был готов лопнуть». Дональд Стюарт был любимым клоуном этой компании, Макэлмон – циничным и насмешливым наблюдателем. А Хемингуэй оставался «центром всеобщего внимания» [365] .
Похмельная компания поправляла здоровье в Бургете – тихой и отдаленной баскской деревушке в Пиренеях. Это место идеально подходило для отдыха от памплонского дебоширства. Спутники Хемингуэя поселились на маленьком постоялом дворе деревни, где ужинали крестьянской снедью: сыром из овечьего молока, лепешками-тортилья, черным хлебом и кофе с козьим молоком. Здесь повсюду на склонах холмов паслись овцы и козы, в нескольких милях протекала река Ирати, полная форели. Компания устраивала пешие прогулки и пикники на берегу.
365
«Он присасывался…» и «центром всеобщего…»: там же, стр. 173–174.
Во время прогулок Роберт Макэлмон наблюдал за своим автором. Пока они ловили рыбу у водопада, Хемингуэй мысленно работал над рассказом «На Биг-Ривер».
«Он так напряженно размышлял о том, о чем бы мог думать человек на рыбалке, что почти ничего не наловил, зато сделал записи к рассказу», – вспоминал Макэлмон. Его цинизм по отношению к Хемингуэю возрастал. Получившийся рассказ он счел «эффектным и совершенно неестественным», и вскоре пришел к выводу, что Хемингуэй – «превосходный делец и охотник за славой, он смотрит далеко вперед, высчитывает, скорее пользуется людьми, чем интересуется ими» [366] .
366
«Он так напряженно…», «эффектным и…» и «превосходный делец…»: Роберт Макэлмон, «Вместе с гениями» (Robert McAlmon, Being Geniuses Together, 1920–1930, San Francisco, North Point Press, 1984), стр. 246.