Все страхи мира (Том 2)
Шрифт:
– Но послушай, Джек...
– Понимаешь, милая, перед уходом из Лэнгли мне надо закончить пару операций. Одна из них происходит в данный момент - забудь о том, что я сказал тебе, ладно?– и мне придется заняться ею прямо сейчас.
– И куда ты едешь теперь?
– Только в свой кабинет. Никаких поездок за пределы страны не намечается.
– Завтра обещали снегопад, может быть, очень сильный.
– Прекрасно. Ну что ж, я могу переночевать и в Лэнгли.
– Как я буду счастлива, когда ты, наконец, уйдешь из этого проклятого места.
– Ты не могла бы обождать еще пару месяцев?
– Пару месяцев?
– До первого апреля. Согласна?
– Джек, дело не в том, что мне не нравится твоя работа,
– Да, много отдаю ей времени. И мне это не слишком нравится. Я уже привык к мысли, что уйду оттуда и превращусь в нормального человека. Мне нужно перестроиться.
Кэти покорилась неизбежному и вернулась в кухню. Джек оделся, не соблюдая особой строгости костюма. Во время уик-энда можно обойтись без галстука. Он решил не надевать и костюм и ехать в Лэнгли на своей машине.
***
Над Гибралтаром стоял великолепный вечер. Европа - на севере, Африка - на юге. Геологи утверждают, что узкий пролив когда-то представлял собой горную цепь, а Средиземное море было сухой впадиной до тех пор, пока Атлантический океан не прорвал преграду. Вот было бы здорово наблюдать за этим моментом от-, сюда, с тридцати тысяч футов.
И что совсем хорошо - в то время не пришлось бы беспокоиться о пассажирских самолетах. Теперь он должен постоянно прислушиваться к предупреждениям по цепи оповещения, чтобы какой-нибудь авиалайнер не попал случайно наперерез его курсу. Или наоборот, что было, говоря по правде, более честным.
– Вот наши друзья, - заметил Робби Джексон.
– Никогда не видел их раньше, сэр, - ответил лейтенант Уолтере.
"Друзья" - советский авианосец "Кузнецов", первый настоящий авианосец русского флота. Водоизмещение шестьдесят пять тысяч тонн, несет тридцать самолетов, а также с десяток вертолетов. Сопровождал "Кузнецова" эскорт из крейсеров "Слава" и "Маршал Устинов", а также эскадренные миноносцы, один из которых походил на эсминец класса "Современный" и два - класса "Удалой". Корабли двигались на восток в тесной тактической группе, отставая примерно на двести сорок миль от ударной группы американского авианосца "Теодор Рузвельт". Около половины суток хода, подумал Робби, или полчаса лета - зависит, как посмотреть.
– Пролетим над ними?– спросил Уолтере.
– Нет, зачем выводить их из себя?
– Похоже, что они куда-то спешат, - заметил офицер радиолокационного перехвата, глядя в бинокль.– Скорость не меньше двадцати пяти узлов.
– Может быть, они просто хотят побыстрее миновать пролив.
– Сомневаюсь, шкипер. Как вы думаете, что они делают здесь?
– Судя по развод данным, то же самое, что и мы. Тренировка, демонстрация флага, ищут друзей и влияют на людей.
– Разве вам не приходилось однажды сталкиваться с ними...
– Было дело, несколько лет назад, "Форджер" запустил мне ракету с инфракрасной системой наведения прямо в зад. Впрочем, мне удалось благополучно посадить своего "Тома".– Робби сделал паузу.– Потом нам передали, что это была случайность, и пилота наказали.
– И вы поверили этому?
Джексон последний раз посмотрел на ударную группу русских кораблей.
– Представь себе, поверил.
– Первый раз, когда я увидел фотографию этого корабля, то сказал себе: "Вот военно-морской крест, которым еще никого не наградили".
– Успокойся, Шреддер. О'кей, мы увидели их. Теперь летим обратно.– Робби передвинул ручку управления, чтобы повернуть самолет обратно на восток. Он сделал это плавным движением в отличие от всякого молодого пилота, который поставил бы самолет на крыло резким разворотом. Стоило ли подвергать фюзеляж истребителя напрасным перегрузкам?– Шреддер, лейтенант Генри Уолтере, сидевший позади Джексона, заключил из этого, что командир авиакрыла не по годам стареет.
Но он ошибался. Не очень-то Джексон старел. Капитан первого ранга был, как всегда, внимателен и видел все. Его кресло было сдвинуто до
– Господи! Приближается на девять часов!
Голова капитана первого ранга Джексона повернулась налево, словно на пружине. В пятидесяти футах от них" летел МИГ-29, "Фалкрэм-Н", новый морской вариант русского истребителя, созданный с целью обеспечить превосходство в воздухе. Из-за прозрачной маски шлема на него смотрело лицо русского пилота. Робби увидел, что под крыльями русского истребителя висят четыре ракетных снаряда "воздух - воздух", тогда как у "Томкэта" их было сейчас только два.
– Приблизился к нам снизу, - доложил Шреддер.
– Умный маневр.– Робби воспринял эту новость спокойно. Русский пилот помахал рукой. Робби ответил тем же.
– Проклятье, если бы ему захотелось...
– Шреддер, ты когда-нибудь успокоишься? Я занимаюсь играми с Иваном уже почти двадцать лет, перехватил больше "медведей", чем ты завалил баб. У нас нет никакого тактического противостояния. Я всего лишь решил пролететь сюда и посмотреть на их соединение. А этот Иван захотел подняться и взглянуть на нас. Он ведет себя вполне дружелюбно.– Робби передвинул штурвал вперед и опустил свой истребитель на несколько футов. Ему хотелось посмотреть на нижнюю часть русского истребителя. Никаких запасных баков, только ракетные снаряды - в НАТО им дали наименование АА-11 "Лучники". Хвостовое оперение выглядело не таким прочным, как на американских самолетах, и он вспомнил сообщения о трудностях, которые возникают у русских при посадке. Ну что ж, авианосная авиация - для них новое дело, верно? Американцы потратили не один год, овладевая этим искусством. Если не считать хвостового оперения, русский истребитель выглядел впечатляюще. Заново окрашенный в приятный серый цвет, применяемый русскими в отличие от серой краски, используемой американцами для подавления систем теплового наведения, которая разработана на основе достижений высокой технологии и принята военно-морской авиацией США несколько лет назад. Русская окраска выглядела красивее, зато американская была эффективнее при маскировке самолета, хотя и казалась шершавой и чешуйчатой с виду. Робби запомнил номер на хвосте русского истребителя, чтобы сообщить в разведет дел авиакрыла. Рассмотреть пилота ему не удалось. Шлем и маска закрывали его лицо, а на руках были перчатки. Пятьдесят футов между самолетами - излишне близко, но волноваться из-за этого не стоит. Скорее всего русский просто пытается показать, что он хороший пилот, но не сумасшедший. Справедливо. Робби поднялся на прежнюю высоту и махнул рукой русскому пилоту в знак благодарности, что тот не сменил курс. И снова последовал ответный жест.
Как тебя зовут, парень?– подумал Робби. Он также подумал о том, какое впечатление на русского произвел победный флаг, нарисованный на фюзеляже "Томкэта" под самым кокпитом, рядом с небольшими буквами: МИГ-29, 17.1.91. Давай не будем слишком самонадеянными в воздухе.
***
"Боинг-747" совершил посадку после длительного перелета через Тихий океан - к огромному облегчению экипажа, подумал Кларк. Полеты продолжительностью в двенадцать часов являются тяжелым испытанием, решил агент ЦРУ, особенно если такой полет завершается посадкой во впадине, наполненной смогом. Самолет подкатил г зданию аэропорта, развернулся и наконец замер у места, где выстроился военный оркестр, несколько рядов солдат и группы гражданских лиц. К самолету протянулся церемониальный красный ковер.