Всемирная энциклопедия афоризмов. Собрание мудрости всех народов и времен

Агеева Елена А.

Нечестные средства, с помощью которых многие возвышаются, ясно говорят о том, что и цели также не стоят доброго слова.

Никак нельзя сравнивать с дружбой или уподоблять ей любовь к женщине… Ее пламя, охотно признаюсь в этом… более неотступно, более жгуче и томительно. Но это – пламя безрассудное и летучее, непостоянное и переменчивое, это – лихорадочный жар, то затухающий, то вспыхивающий с новой силой и гнездящийся лишь в одном уголке нашей души. В дружбе же – теплота общая и всепроникающая, умеренная, сверх того, ровная, теплота постоянная и устойчивая, сама приятность

и ласка, в которой нет ничего резкого и ранящего. Больше того, любовь – неистовое влечение к тому, что убегает от нас… Как только такая любовь переходит в дружбу, то есть в согласие желаний, она чахнет и угасает. Наслаждение, сводясь к телесному обладанию и потому подверженное пресыщению, убивает ее. Дружба, напротив, становится тем желаннее, чем полнее мы наслаждаемся ею; она растет, питается и усиливается лишь благодаря тому наслаждению, которое доставляет нам, и так как наслаждение это – духовное, то душа, предаваясь ему, возвышается.

Никакое сводничество не способно так ловко и с таким неизменным успехом совращать целомудренных женщин, как расторгаемые им и столь лакомые для них похвалы.

Никто добровольно не раздает своего имущества, но каждый, не задумываясь, делит с ближним свое время. Ничем мы не швыряем так охотно, как собственным временем, хотя единственно в отношении последнего бережливость была бы полезна и достойна похвалы.

Никто не избавлен от способности болтать вздор, несчастье в том, чтобы делать это торжественно.

Обвинениям в адрес самого себя всегда верят, самовосхвалению – никогда.

От недостатка уважения к себе происходит столько же пороков, сколько и от излишнего к себе уважения.

Откровенная речь подобна вину и любви, вызывает такую же откровенность.

Очень многих я видел на своем веку, которые были доведены до совершенной тупости неумеренной жаждой знания.

Первый признак порчи общественных нравов – это исчезновение правды, ибо правдивость лежит в основе всякой добродетели.

Плод богатства – обилие, признак обилия – довольство.

Плоды смуты никогда не достаются тому, кто ее вызвал; он только всколыхнул и замутил воду, а ловить рыбу будут уже другие.

Подлинным зеркалом нашего образа мыслей является наша жизнь.

Поразительное свидетельство немощности нашего разума заключается в том, что оценивает всякую вещь с точки зрения ее редкости и новизны, а также малодоступности, хотя бы сама по себе она и не содержала в себе ничего хорошего и полезного.

Правильнее было бы внушить людям презрение к золоту и шелкам как вещам суетным и бесполезным. Мы же вместо этого увеличиваем их ценность и заманчивость, а это самый нелепый способ вызвать к ним отвращение.

Правительство, которое хочет иметь дело с людьми, а не со скотами, не только не ставит преград умственному развитию народа, но поощряет его устройством всевозможных школ.

Признаваться в незнании, на мой взгляд, одно из лучших и вернейших доказательств наличия разума.

Природа – приятный наставник, и даже не столько приятный, сколько осторожный и верный.

Простота делает жизнь не только более приятной, но… и более чистой и прекрасной.

Пытливости нашей нет конца, удовлетворенность ума – признак его ограниченности или усталости.

Раз мы ненавидим что-либо, значит, принимаем это близко к сердцу.

Разум – это такая скользкая вещь, что ее ни за что не ухватишь и никак не удержишь, он столь многолик и изменчив, что невозможно ни поймать его, ни связать.

Разумный человек ставит себе предел даже в добрых делах.

С истинно учеными людьми происходит то же самое, что и с колосьями пшеницы: пока они пусты, они гордо и высоко поднимают голову; когда же наливаются и полнеют от зерен, то уничиженно никнут головой.

Самая великая вещь на свете – уметь принадлежать себе.

Самая глубокая дружба порождает самую ожесточенную вражду.

Самое плодотворное и естественное украшение нашего ума, по-моему, беседа. Из всех видов жизненной деятельности она для меня наиболее приятный. Вот почему, если бы меня принудили немедленно сделать выбор, я наверное предпочел бы скорее потерять зрение, чем слух или дар речи.

Самое тягостное и трудное на свете дело – это достойно царствовать. Трудно соблюдать меру в могуществе столь безмерном.

Самомнение – наша прирожденная и естественная болезнь.

Самые выдающиеся дарования губятся праздностью.

Самый краткий путь к завоеванию славы – это делать по побуждению совести то, что мы делаем ради славы.

Самым лучшим доказательством мудрости является непрерывное хорошее расположение духа.

Сердце женщины имеет ту счастливую особенность, что «забывает» все прежние свои страсти и всецело отдается той, которая владеет им в данный момент.

Смелый поступок не должен непременно предполагать доблесть у совершившего его человека, ибо тот, кто по-настоящему доблестен, будет таковым всегда и при всех обстоятельствах.

Справедливость заключается в том, чтобы воздавать каждому по заслугам.

Старикам не стоит думать о смерти: пусть лучше позаботятся о том, как получше разрыхлить грядки на огороде.

Старость оставляет больше морщин на умственном облике нашем, чем на лице.

Старость связана с множеством слабостей, она так беспомощна, что легко может вызвать презрение, поэтому наилучшее приобретение, какое она может сделать, – это любовь и привязанность близких.

Страсти не только изменяют наши чувства, но часто приводят их в состояние полного отупления.

Страсти являются как бы стрекалами для души, толкающими ее на добродетельные поступки.

Страх то придает крылья ногам, то приковывает их к земле.

Стыдливость украшает юношу и пятнает старца.

Судить о человеке надо, основываясь главным образом на его обыденных поступках, наблюдая его повседневное существование.

Счастлив тот, кто сумел с такой точностью соразмерить свои нужды, что его средства оказываются достаточными для удовлетворения их без каких-либо хлопот и стараний с его стороны. Счастлив тот, кого забота об управлении имуществом или о его приумножении не отрывает от других занятий, более соответствующих складу его характера, более спокойных и приятных ему.