Вся жизнь - поход
Шрифт:
– А что вы понимаете под системой?
– Это в первую очередь наша организация, - сказала учительница.- Затем, сохранение того уровня общения, который уже создан. Сохранение культурной программы и культуры костра.
– И кто все это будет осуществлять?
– Те, кто к этому подготовлен, - резко сказал студент.
– Или вы считаете, что руководитель должен только уметь вести людей по маршруту?
– Нет, я так не считаю, - Александр Александрович посмотрел на ребят и усмехнулся.
– А знаете, почему никто из оппонентов к вам не приходит? Потому, что вы за свою группу любому горло перегрызете.
– Это не оппоненты, а недоброжелатели, - сказала учительница.
– Сколько Вэ-Я приходится биться, чтобы нас всех вместе выпускали в горы! Маршрутные книжки для школьников, маршрутные книжки для взрослых. В одну школьную маршрутку Вэ-Я вписывает руководителем себя, а кого в другую? Людмила Яковлевна не в их школе, нас тоже нельзя. А если в школьной маршрутной книжке количество девочек превышает допустимую норму, как доказать, что мужчин в группе хватает - они же в другой маршрутке записаны.
– Это уже технические моменты, - сказал Александр Александрович.
– Не будем отвлекаться. Итак, вы утверждаете, что вопрос жизни разновозрастных туристских групп зависит от подготовленного руководства. Вот мы и попросим Виктора Яковлевича поруководить Всесоюзными семинарами школьных туристских организаторов. Там он сможет популяризировать свои идеи.
Александр Александрович сложил в папку густо исписанные листы.
– А знаете, я был однажды на слете с вашей группой. Близко не подходил - своих дел по горло - но запомнил, как мы разговаривали с Виктором Яковлевичем, и к нам подошли девушки с мисками, принесли ему ужин. Поверьте, не каждого руководителя будут искать в лесу, чтобы накормить.
Александр Александрович встал.
– А то, что вас не всегда понимают, не огорчайтесь. Группа у вас, согласитесь, необычная и, конечно, мозолит кое-кому глаза. Да и соревнований выигрываете вы не в меру много, это тоже не вызывает восторга у соперников. А ваш Вэ-Я должен публиковаться и защитить, наконец, диссертацию - тогда все встанет на свои места. Не сразу, конечно.
Александр Александрович пожал каждому руку.
– А вы молодцы, ребята. Желаю успеха! И спасибо, что пришли.
Александр Александрович попал своими вопросами в самую точку: я уже подумывал, кто будет руководить группой после меня и Людмилы Яковлевны. Пока еще мы в силе - ну, а через десять лет? Из тогдашних Вэ-Яков я видел в этой роли только одного человека. Если и в дальнейшем потенциальные руководители будут в таком дефиците, группа может распасться. Поэтому я начал внимательно присматриваться к новичкам, стараясь угадать в ком-нибудь наших преемников. Ребят эта проблема не волновала - все у нас ладилось; а тут еще подоспело новое дело: нас пригласили на взрослую городскую Юморину. Что это за штука сколько нам ни объясняли, мы толком не разобрались. Поняли только, что надо подготовить веселое выступление, и я поручил это старшеклассникам. Через пару недель они показали мне странное сооружение: к черному рукаву были приторочены два сцепленных каблуками туристских ботинка. Рядом поставили ширму с нарисованной водной гладью и дыркой посредине.
– И что все это значит?
– А вот, - сказали ребята и зашли за ширму.
Из дырки высунулась змеиная голова, замигала глазами-лампочками, пошамкала, позевала - и вдруг из пасти повалил дым.
Я и немногочисленные зрители заржали, наподобие табуна лошадей.
– Это Несси, - сказали ребята.
– Впечатляет?
То, что вещала змеюка, мне не слишком понравилось: вроде бы смешно, но не так чтобы...
– Мы еще доведем ее до ума, - пообещали изобретатели.
– А за текст не беспокойтесь, это только наброски, она у нас заговорит!
Вэ-Яки пришли на Юморину почти в полном составе и сразу растворились среди сотен людей. Здесь были известные туристские клубы, институтские группы и такие же неприкаянные, как мы, без официальной крыши над головой.
Нас представили восседающему на троне королю Юморину Первому и указали место для бивака.
Когда стемнело, глашатаи прокричали о начале концерта. На бревнах, на рюкзаках и даже на деревьях разместились зрители.
Ударил гонг, судьи раскрыли блокноты - и началось1...
Что может придумать туристская вольница, постороннему человеку трудно представить. Фонтаны острот и лоханки шуток. Зрители выли, словно коты в апрельской ночи. Мы даже забыли, что там, за деревьями, маются наши ребята, и опомнились только, когда объявили:
– Выступает группа Вэ-Яков.
Из дыры в ширме выглянула наша Несси, подмигнула одним глазком, потом другим - и, ворочая головой, начала рассматривать зрителей. Она еще и слова не сказала, а хохот поднялся такой, будто всем начали водить скребками по самым щекотным местам.
– Смеетесь?
– спросила Несси скрипучим голосом.
– Ну-ну. А мне вот не до веселья...
И змеюка поведала горестную историю своей жизни - о том, как сотни бездельников съезжаются со всего света поглазеть на нее.
– А я - девушка скромная, одежды на мне никакой, теперь только ночами всплываю, красоту свою дуракам на погляд не даю.
Несси тяжело вздохнула, вывалила язык и пахнула на зрителей клубами дыма.
Народ просто валился с бревен, визг стоял страшный. С деревьев кричали, чтобы перестали хохотать, а то ничего не слышно.
Несси подняла голову и подмигнула галерке.
– А вам и слышать ничего не надо, - сымпровизировала она.
– Любуйтесь мной, пока под воду не ушла. Эй, там, на дереве, я как лучше выгляжу - в анфас или в профиль?
Ребят за ширмой "несло". Я в первый раз слышал текст целиком и, выбираясь из-под навалившегося на меня сзади незнакомого парня, не мог разобрать, где домашняя заготовка, а где гонят отсебятину.
Над ширмой перекинулся хвост с кисточкой и погладил Несси по голове. Зрители только изможденно стонали.