Вторая жена
Шрифт:
— Ричард не может тебе помочь?
— Нет, — ее голос сорвался. — То есть, да. Я попрошу Ричарда. Он всегда так щедр. Но я не хотела бы беспокоить своего мужа, — она усмехнулась. — Или беспокоить как можно меньше. Я тебе говорила? Мы тут снова кое-что купили, так что сейчас я стеснена в средствах. — принтер подавился бумагой, Поппи забеспокоилась. — О, Боже, мне надо идти. Я тут пытаюсь распечатать длиннейшую накладную. На те самые рождественские свечи, а принтер все время барахлит. Будь добра, дай мне знать, как можно скорее.
Через
— Я беспокоюсь за тебя, Поппи. Хочешь поговорить со мной о своих проблемах?
— Нет! — паника в ее голосе подтвердила мои догадки. — Это не твое дело.
— Ты уверена?
Теперь ее голос звучал враждебно:
— Я абсолютно уверена, Минти, спасибо. Оставим этот разговор.
— Я попрошу Тео связаться с тобой.
Я положила трубку и пошла к близнецам. Следующие несколько часов я занималась только ими. Но разговор с Поппи беспокоил меня..
Позже, когда я спустилась вниз, мой взгляд остановился на вазе увядших ирисов в гостиной. Я вынесла их на кухню и вылила отвратительно пахнувшую воду. Я уронила один цветок на пол, его мясистый стебель оставил пятно на плитке. Я опустилась на колени и попыталась собрать его, но он растекался под пальцами. Когда я поднялась на ноги, чтобы принести совок, боль пульсировала в коленях. Это заставило меня усмехнуться. Натан женился на мне, потому что надеялся помолодеть. Но вместо этого я сама постарела. Я сбросила мусор в ведро и захлопнула крышку. Глубокие незаживающие раны были открыты и боль цепко держала меня в своих когтях.
Я была разбужена птичьим щебетанием на лестнице. Взглянула на часы — 5:30 утра. Я застонала и встала с постели.
— Так, что это вы тут делаете? — требовательно спросила я. Близнецы были полностью одеты и стояли с рюкзаками за спиной. — А чем ты нагружен?
— Это наша еда в дорогу, — пояснил Феликс.
— Повернись. — Феликс послушался, и я расстегнула рюкзак. Внутри я нашла яблоко, пару шоколадных печений и Бланки. Вот это было серьезно. Феликс никогда не выходил из дома без Бланки. — Зачем вам это?
— Для нашего путешествия, — повторил Лукас.
— Какого путешествия?
Феликс дернул меня за руку:
— Очень важного путешествия, мамочка.
Я села на верхнюю ступеньку:
— Вы хотели уехать, не предупредив меня? Я бы ужасно расстроилась, вы же знаете.
Это обеспокоило Феликса.
— Мы хотели найти папу, — сказал он.
Чтобы скрыть прилив горячих слез, я опустила голову на руки.
Снова послышалось тихое щебетанье, и близнецы встали по обе стороны от меня. Я притянула их к себе.
— Что мне с вами делать? — они понимали. что вопрос чисто риторический
— Сможет-сможет, — сказал Лукас. — Когда мы его откопаем.
Мне было больно за них. Печаль снова захлестнула меня, и я безуспешно искала слов утешения.
— Ну, — сказала я наконец, — Давайте поговорим об этом в постели.
Они заснули минут пятнадцать спустя, но не раньше, чем я взяла с них торжественную клятву не выходить из дома, не предупредив меня или Еву. Я лежала без сна на крошках печенья — они настояли на разрешении съесть свои дорожные припасы в постели.
— Минти! — я услышала голос за спиной, когда в семь утра мчалась на работу.
Это был Мартин. Он был в своем офисном костюме, с портфелем из мягкой кожи, с которыми ходят, наверное, все руководители.
— Я надеялся перехватить тебя. Извини, что не навещал тебя, но я был очень занят. Пейдж говорит, что ты справляешься, но… — он приложил палец к подбородку и наклонил голову, — но ты такая бледная и похудела больше, чем я ожидал.
Я облизнула пересохшие губы. Я почти забыла, как реагировать на нормальных людей, не говоря уже о друзьях.
— Мне нужно поговорить с тобой, — сказал он.
Это вывело меня из оцепенения.
— Проблемы?
— Проблемы, — признал он. — Уделишь мне время?
Я взглянула на часы.
— У меня встреча в час.
Я собиралась подготовиться к ней утром. Ланч будет посвящен покупке новой школьной формы для близнецов. Днем назначена встреча с Эдом Голайтли из ВВС, и вся контора обещала держать за нас кулаки. Если повезет и будет попутный ветер, я сама успею искупать близнецов вечером.
— У меня есть время.
— Кофе? — Мартин указал пальцем на кафе на углу.
Мы сидели у окна за маленьким столиком, который тревожно кренился, когда кто-то из нас опирался о него. Мартин дул на свой капучино, хмуро рассматривая ямки в пене. Он выглядел сердитым и сбитым с толку. Пятнышко пены для бриться за левым ухом сводило на нет весь его деловой внешний вид.
— Мартин, ты плохо выглядишь.
— Ну, да, — он взял чашку и снова поставил ее на блюдце. — Мы с Пейдж расстались. Или, вернее, она велела мне убираться.
— Что?! Она мне ничего не говорила.
Я не могла ожидать этого ни от нее, ни от Мартина. Он поднял глаза и посмотрел мне прямо в лицо.
— Слышала об ударе в солнечное сплетение? Не передает и половины ощущений.
Я снова увидела мертвого Натана на синем стуле.
— Имею кое-какое представление.
— Да, конечно, я забыл. — он нахмурился, и тени под глазами тревожно углубились. Этот человек в душе надеялся, что произошла ошибка, боролся со своим горем и уже догадывался, что выхода из ситуации нет.