Второе Пришествие
Шрифт:
'Дашенька, не пора ли тебе на учебу?' - вежливо поинтересовалась она. 'А, что?' - у Дарьи начался некий полусон-полуявь, но вдруг сознание резко прояснилось: на часах было без пятнадцати восемь. Оставалось сорок пять минут до первой пары, а среднее время поездки до корпуса составляло около часа. А ведь надо было еще выпить какао и привести себя в порядок. С последним, по традиции, отношения у Даши не очень складывались - волосы категорически не желали укладываться хотя бы в малое подобие прически, а кофта, мирно висевшая на стуле, за ночь вдруг стала мятой. Поэтому она сделала упор на первом пункте. Утро было прохладно-освежающим, что позволило довольно быстро ободриться. Однако уже в вагоне метро Дарья начала дремать, прислонившись головой к перилам. Однако выходить ей надо было на крупной пересадочной станции, и толпа, основную массу которой составляли спешащие и опаздывающие, вынесла ее на перрон.
У выхода из метро толпились торговцы цветами, но Даша была равнодушна в первую очередь к цветам, а только во вторую к громогласным
Опаздывала в то утро на учебу и Оксана: пробки как всегда обильно заткнули собой столичные улицы. Не пришла и Ирина, не пришла совсем, ибо из ночного клуба в общежитие такси привезло ее к шести утра. Зато Елена пришла на первую лекцию всего с десятиминутным опозданием, да и то вызвано оно было перекуром у входа в двери института. Из знакомых лиц в огромной аудитории в глаза сразу бросился силуэт Арины Кузиной, кивавшей в первом ряду. Елена бросила на нее недоумевающий взгляд и направилась на более верхние ряды, подальше от кафедры. Занятия, как это обычно и бывает, тянулись медленно. Лекции вообще веселыми бывают лишь тогда, когда их читает веселый лектор. Во всех остальных случаях они кажутся вечными. И если на первом курсе новоиспеченные студенты вовсю скрипят ручками, отмечая на полях каждую мелкую реплику, то на втором они уже больше слушают, записывая разве что основные факты с помощью слаборасшифровываемых сокращений, а уж на третьем постепенно перестают их посещать, понимая, что подобное посещение мало поможет им при сдаче экзамена. На второй лекции народу прибавилось. Даша тихонько вошла спустя пять минут после звонка, беззвучно извинилась перед преподавателем и отправилась на самый верх.
Оксана в это время все каталась по соседним дворам, ища место, где бы припарковаться, и, наконец, оно было ею найдено. Поднимаясь по лестнице, она взглянула на часы: прошло уже двадцать минут с начала лекции. На площадке между этажами было установлено зеркало, и Оксана приостановилась, начав прихорашиваться. Она причесалась, поправила юбку, и во всех ее движениях сквозила манерность, словно она выйдет сейчас на красную дорожку, где будет находиться под объективом фотокамер ведущих модных журналов. Приосанившись, она вошла в дверь, и, не здороваясь, прошла в аудиторию, усевшись несколько в отдалении от основной массы студентов. Пространство вокруг нее тут же преобразилось из-за выделяющегося парфюма. Мужская часть аудитории шепталась относительно ее наряда, а женская поглядывала с некоторой завистью. Дарья зевала. Преподаватель продолжал что-то гнусаво объяснять, лекция тянулась медленно, но ближе к концу произошло событие, несколько оживившее происходящее. Оксана, заметившая, что ее появление вызвало всплеск внимания в аудитории, решила добиться его и от преподавателя, поэтому задала лектору крайне неприятный вопрос. Лекция была посвящена социологии, и Оксана усомнилась: 'А как Вы можете поручиться, что Ваши результаты верны, что люди не врали? Это глубочайшая некомпетентность, думать подобным образом'. Пока все осознавали, что за дерзость произошла, Оксана продолжила, воспользовавшись тем, что теперь в зале была полнейшая тишина, чего преподаватель добиться никак не мог, хотя и сделать около десятка замечаний, а три фамилии даже записал себе в блокнот, обещая их спросить на экзамене более дотошно. 'Если вопросы поставлены таким образом, они сами мотивируют людей на то, чтобы откреститься'. Лектор встрепенулся и стал отвечать. Потом вечером, вспоминая этот эпизод, который больно засел в его голове как унизительный, он понял, что огромной ошибкой было начало дискуссии. Оксана к ней словно готовилась. Она популярно объяснила, что подобная подача материала никуда не годится, что мы не рассматриваем реально полезные эксперименты, создаем бессмысленные опросники исключительно ради их создания, но не ради каких-то новых выводов. У лектора все явственнее сидела в голове мысль выгнать Оксану. 'Но что это такое, тех, кто ничем не интересуется, болтает, я не выгоняю, просто делаю замечание. Если я выгоню ее, очевидно, много знающую, я настрою всех оставшихся против себя', - размышлял он. Оксана мгновенно почувствовала его слабость и стала напирать сильнее. 'Да Вы сами проводили хоть раз исследование? Хоть одно? И какие выводы Вы сделали?'. Лектор понял, что он плывет и сейчас сорвется на крик. Ему стало страшно, потому что не было ни одного способа урезонить и остановить зарвавшуюся девушку, а та купалась в лучах славы.
Но лектор был неправ, думая, что она сейчас героиня зала. Услышь он шепот с задних рядом, а то и проведи все тот же опрос, то он узнал бы, что многие осуждают ее. 'Опять эта дура выступает, лишь бы поболтать и повыпендриваться', - шепнула скучающей и переписывающейся с Василием Лене соседка.
Даша
'И как всегда в конце спрашиваю, есть ли вопросы, что непонятно, - взор его прокатился по аудитории и остановился на Оксане: та копалась в телефоне, - нет, лучше не спрашивать... но...'
Ситуацию выручила Арина Кузина, которая стала уточнять, по сколько баллов можно будет заработать, выполнив дополнительное задание. Прозвенел звонок, и лекция окончилась.
Даша совершила грубую техническую ошибку, о которой потом весь вечер жалела: упустила возможность попрощаться с девочками сразу после окончания занятий и теперь вынужденно понуро плелась с ними по направлению к метро. Как известно, группы людей всегда неторопливы, кто-то, хоть один, в принципе ходит не спеша, кто-то на каблуках, кто-то останавливается и начинает фотографироваться, кто-то общается по телефону - в итоге средняя скорость группы упорно стремится к нулю. Даша шла чуть впереди и поодаль, усиленно сбивая шаг, чтобы не выбиться вперед и тем самым не выделиться. Но усилия оказались напрасными, одна из девочек, Таня, обратилась к ней, попытавшись втянуть ее в разговор. Самой девочке, видимо, было крайне неловко из-за того, что с Дарьей ни Настя, ни Вика, идущие рядом, не заговаривали, поэтому она и задала ей какой-то пустяковый вопрос. Но Даша сразу почувствовала подвох, еще не видя его, но понимая, что он есть, она начала формулировать ответ, но тут же была отброшена навзничь вопросом другой девочки, Насти, только сейчас увидевшей, что Даша тоже участвует в беседе:
– Даш, а у тебя сейчас-то парень есть?
Холодок пробежал по телу, она обмерла и засмущалась. Осознав всю нелепость своего положения, и что ее смущение сейчас намного глупее, чем отсутствие парня, она попыталась улыбнуться, что впрочем, выглядело так себе.
– Что значит сейчас?
– молвила Даша с легким смешком, делая сильный акцент на слове 'сейчас'. Она обвела взглядом девочек и осознала, что ее не поняли.
– Нету. Абсолютно нету, - тихо промолвила она.
– Но, быть может, может он где-то и есть, просто мы еще не встретились!
– попыталась выкрутиться Даша, вставив оригинальную в своей непосредственности шутку. Одна из девочек фыркнула, и Вика, зашикала на нее.
– А какого парня ты хоть ищешь, а?
– уже с откровенным вызовом спросила фыркнувшая.
– Ой, - улыбнулась Даша.
– С большим сердцем, но не влюбчивого! С широкой душой, но не открытого. Да и вообще, если уж так смело мечтать, то хочу, чтобы это был человек, перед которым я могла бы неадекватить, сколько душе угодно, абсолютно не переигрывая. Это очень важно... Наверное...
'Ой, какую же чушь я несу, да как можно описать своего человека, даже если он и есть? Если нет - так зачем и описывать?' - подумала сразу же Даша про себя.
– Да уж, понятно все, где же такие обитают, вот в чем вопрос!
– продолжила гнуть свою линию Анастасия.
– Ты ведь пойми, мужик-то он по-другому устроен, чем ты. Ему все твои фифочки не нужны. Мужик - он мужик. Ему нужно от тебя что? Правильно, постель. А ты, прости меня, даже не накрашена. И какой приличный парень пригласит даже погулять тебя в таком виде? Ты придешь такая, и ему будет стыдно за тебя перед окружающими. А ведь это крайне важно для мужика, для его уверенности в себе, даже если ты не сможешь устроить ему праздник в постели - а не всем это дано, и в этом нет ровным счетом ничего обидного и предрассудительного, - (тут Настя сменила тон на крайне важный), - это останется между вами, и все; если парень довольно мягкий, то он смирится и с этим; есть и те, для кого сам факт, что им кто-то дал, является высшим счастьем, за что они готовы простить многое или почти все, но таких, ясен пень, лучше не выбирать, это высшая степень болота; но я ушла от основной мысли - идя рядом, рядом с ним ты должна выглядеть так, чтобы он чувствовал гордость, чтобы улавливал взгляды прохожих, прикованные к тебе, чтобы думал: 'Она - моя! Они мне завидуют, но уже поздно, я завоевал ее'. И не дай бог он потеряет это чувство завоеванности - это потеря интереса, это охладевание. А это уже тупик. Дай парню возвысить себя, свое эго - это второе, что нужно мужику, после постели. И не менее важно, ты можешь кувыркаться как угодно, но если он не чувствует, что добился тебя с помощью чего-то, в идеале - самые успешные женщины окружают это тайной, чтобы он не знал об этом и гадал - но ни в коем случае не должно быть чувство дешевости. В противном случае, девушка превращается в бесплатную проститутку, резиновую бабу, обтянутую кожей, инструмент физиологического процесса, не более того.
Даша молчала на протяжении всей этой крайне длинной тирады коллеги, но стоило той приостановиться, чтобы на пару секунд перевести дух, как Дарья на удивление окружающих уверенно и резко произнесла:
– Возможно это немного странно, но мне как-то абсолютно не интересно ни первое, ни второе.
– Ну, Даш, ты глупостей-то не неси, про второе-то ты может еще не усвоила, опыта нет и так далее, но физиологию ты не обманешь! Не бегать же всю жизнь в ванну, пока родители в комнате сидят, верно?
– Таня и Вика засмеялись, одобрив шутку подруги.