Второй Шанс
Шрифт:
Глава 3
Ночь была спокойная, и ласковые звезды мерцали над очертаниями гор. Ветер больше не пронизывал насквозь, небо было черным, а не снежно-багровым — предвещало ясный день. А может, и не один. По улицам кралась стылая тьма, но час был не очень поздний, и дорога освещалась желтоватым светом из множества окошек.
Огромная горная Луна пристально наблюдала за мной, и я делала вид, будто не замечаю ее насмешливого взгляда.
Где-то лаяли собаки, по улице по колено в снегу брели одинокие горожане,
Я шла, куда глаза глядят, и мои ноги скоро принесли меня к расщелине, через которую, соединяя две части города, был перекинут мост. Внизу виднелась городская стена. Я остановилась и стала смотреть на перекатывающуюся в небе лукавую луну. Казалось, мое дыхание замерзает, толком не успев сорваться с губ.
— Эй, ты! – послышался сзади грубый оклик.
Я обернулась. На меня с разной степенью злости смотрели двое стражников, у одного из которых лицо было располосовано черными разводами.
Не отмылось.
Но на этот раз мне почему-то было не смешно.
— Чем могу?.. – осведомилась я. Чутье протестовало, приказывая бежать. Их двое, я одна. И они злые. Они что, решили сбросить меня в расщелину? Какие мстительные, однако...
Стражники начали приближаться ко мне, разведя руки в стороны, точно ловили сбежавшую кошку.
Я повернулась и побежала.
За мной послышался металлический топот. Но я-то быстрее бегаю.
“Все! Завтра! Смываюсь! Отсюда! Черт! Во! Зьми!” — думала я на выдохах.
Та часть города, куда я бежала, была менее зажиточная. Дома тут были маленькие и бревенчатые, а не каменные, и вместо улиц я попала в путаные закоулки между хозяйствами.
Вот они-то и подвели меня. Закоулок, куда я свернула, оканчивался тупиком и упирался в пустой сарайчик и стойла. Я врезалась в бочку, обрушила под ноги своим преследователям какие-то доски и грабли. Я надеялась, что мне удастся влезть на крышу и уйти по ней. Пусть тогда ловят меня в воздухе.
Вот я прыгнула на полуразобранную поленницу, уцепилась за выступающее бревно, перебросила туловище на балку и почти уже была на крыше, когда поняла, что эта балка подо мной совсем гнилая.
“Чтоб тебя”, — успела я подумать, падая.
Сегодня был определенно не мой день. Висок пронзила острая боль, мир зашатался и полетел ко всем чертям, прихватив с собой мои шансы на хорошее окончание этой истории.
Я пришла в себя на каменном полу. Голова трещала и гудела, как чугунный самовар, в области виска пульсировала боль.
– …ну что, стерва лопоухая, — пробился сквозь пегий липкий туман чей-то мерзкий голос, — ты мне попортила лицо, а я попорчу тебя…
Я резко открыла глаза. Мир то лучился агонизирующей яркостью, то тонул в кипящем, обжигающем сознание молоке. Надо мной стояла грузная фигура с черным лицом.
Сквозь боль острым кинжалом прошло понимание того, что сейчас будет, и тело,
В тот момент, когда чернолицый стражник начал наклоняться ко мне, противно звякая расстегнутой пряжкой ремня, я выбросила вверх ногу и угодила именно туда, куда следовало. Он сложился пополам, посинел, хватая ртом воздух.
Я вскочила, глядя, как качается и раздваивается мир вокруг меня, чувствуя, как жаждут мысли ухнуть в сонную пустоту. Мне было больно, в горле застыл комок тошноты. Ноги, не управляемые разумом, сделали несколько шагов назад, спина ощутила холодную неумолимую стену. Руки нашарили ее и уперлись изо всех оставшихся сил.
Я почти ничего не видела, только смутно различая очертания приближающихся ко мне людей. Мир стремительно гас, и я поняла, что, задыхаясь, сползаю по стене.
“НЕТ! – я вцепилась в ускользающее от меня сознание. – Не сейчас! Держись!!! ДЕРЖИСЬ, ДРЯНЬ!!!!!”.
— Что здесь происходит? – различила я сквозь грохот в ушах. К двум темным пятнам добавилось третье, смутно поблескивающее металлом кольчуги.
— Воровка, офицер, — заискивающе сказал один из стражников.
— Хм. А почему не в кандалах?
— Так, эээ…
Мои губы двинулись, пытаясь что-то опровергнуть, что-то сказать... Рука оторвалась от стены и тут же вернулась обратно, потому что меня зашатало.
— Почему ее ноги не держат?
— Пьяна, сэр.
— Заприте. Где ваши ключи? Как это? Ладно, не ищите...
Темные фигуры приблизились ко мне, но я чувствовала, что теперь мне уже ничего не сделают. Оставят в покое. Как же голова кружится, как болит…
Меня втолкнули в камеру, и я услышала, как проворачивается ключ в замке. Мой лоб встретил преграду из толстых и холодных железных прутьев.
Отрезвляющей и осветляющей волной поднялась из глубин сознания ярость, мир на несколько мгновений вспыхнул всей резкостью и четкостью своих красок. Я врезалась в железную дверь и закричала, не узнавая своего голоса:
— Эй, вы!! Вы что же, уходите?!!! А развлечься как же?!!!! Вы что же не сказали, зачем пришли?!!! ЧТО ЖЕ ВЫ ДРУЗЕЙ НЕ ПОЗВАЛИ, УРОДЫ?!!!!!
Мне никто не отозвался. В окончательном исступлении я размахнулась и пнула решетку. Это стало последней каплей, и внезапно мое тело снова лишилось разума и опоры.
Я очнулась от того, что ощутила блаженную прохладу влаги там, где стучала боль. Чья-то рука положила мне на лоб прохладную, смоченную водой тряпицу, и уханье в ушах как будто стало слабее. Затеплилась надежда, что все наладилось, но память безжалостно ее погасила, даже не дав мне толком ее ощутить.
Я попыталась разлепить веки, и мне это удалось со странной легкостью. Надо мной светлым пятном маячило чье-то лицо. И оно не двоилось. Как это здорово, оказывается.
— Доброго, — поприветствовало меня это лицо, заметив, что я прихожу в себя. – Я здесь, правда, уже немного запутался со временем, так что просто доброго.