Вторжение
Шрифт:
Четвертый член группы — рыхлый мужчина, с виноватой улыбкой на лице, бегающими глазами. Это был Еремей Евгеньевич, по кличке Бухгалтер. Его облик явно не совпадал с теми, с кем свела его судьба в этом побеге, это был типичный мужик из лагерной зоны.
Шеф — коллега Броваса, его соперник в уголовном бизнесе, рецидивист с прежней кличкой Уркан, настоящее имя Тарас Ильич Сергиенко, он же Разумовский, он же Редигер, крупный специалист по отмыванию денег.
Тарас Ильич держал под неусыпным контролем кооперативы и малые предприятия, облагая их собственным налогом.
Заключенный, которого сообщники называли шкипером, в прежнем мире существовал как бывший штурман Черноморского флота, одессит, попавший впервые за решетку за спекуляцию валютой и контрабанду. Затем Шкипер возглавил охрану у Броваса, исполнял деликатные поручения босса. Его настоящее имя — Шартрез Валентинович Бобик.
— Это они, Автандил Оттович, — уверенно сказал Шкипер. — Выходим?
— Давай поначалу выпустим Еремея, — проговорил Шеф.
— Дело, — согласился Бровас. — Вперед, Бухгалтер!
Еремей Евгеньевич затрясся, зажимаясь, ему было страшно. Шкипер скорчил зверское лицо и вполсилы ударил Еремея по шее.
— Иду, иду! — воскликнул тот и принялся выползать из кустов на карачках.
Его заметил парень из «Волги», встрепенулся, отбросил окурок.
— Узнал его, — сказал Шеф. — Это Гришуня, получатель из группы Красюка… Наши!
…Гришуня распределял еще недавних зэков по машинам.
— Шеф и морячок во вторую машину, а вы, — почтительно сказал он Бровасу, — с этим гражданином сядете ко мне. И, пожалуйста, побыстрее!
— Этот козел мне не нужен, — повел подбородком в сторону Еремея Автандил Оттович.
— Совсем? — переспросил, не удивляясь, Гришуня.
— Совсем, — жестко ответил Бровас.
Гришуня деловито вынул из-под пиджака пистолет, не глядя, сунул ствол с глушителем в сторону Бухгалтера, выстрелил.
Еремей схватился за живот, лицо его исказилось болью, он страдальчески посмотрел на Автандила Оттовича и прошептал:
— За что?
— Плохо стреляешь, земляк, — поморщился Бровас, залезая в машину.
Двумя выстрелами Гришуня профессионально, в голову, наверняка, добил Бухгалтера. Машины рванули с места.
Мертвый Еремей широко раскрытыми глазами удивленно смотрел в небо.
Вскоре обе «Волги» одна за другой затормозили у фургонов «Хлеб» и «Мебель». В них и пересадили беглецов.
Вскоре они с многочисленными предосторожностями были доставлены в Ялту.
Часть восьмая
ПАРНИ ИЗ МОРСКОЙ ПЕХОТЫ
L.
— Наслышан о вас, Станислав Семенович, наслышан… Надо же! Какие обнаружились у писателя предпринимательские таланты… Художническая натура и бизнесмен! Невероятно! Полагаю — вы непременный герой моего журнала. Автор — тем более. Но для начала — интервью. Хотя я здесь и на отдыхе, со мною в Ялте литсотрудник. Вот он и побеседует с председателем. Лады?
Тут Карабасов вдруг вспомнил: агент Алекс работал в «Отечестве» и отменно гнусным образом предал «любимого» шефа. Как же он сейчас так неосторожно наступил на лепешку?! Из встречи Станислава Гагарина и его Глиста ничего, кроме конфуза, не произойдет.
— Впрочем, я сам с вами побеседую… Знаете, так даже лучше, — нашелся главред «Маяка». — Беседа двух писателей, двух моряков, если хотите. Я ведь тоже мореходский кореш.
— Мне рассказывали о вас парни из Одессы, — невозмутимо сообщил Станислав Гагарин: кое-что о Карабасове он знал.
— Да-да, конечно! — воскликнул Виталий Борисович, воровато отводя глаза в сторону. — Меня многие флотские уважают… Но я пригласил вас по делу. Жаль, что супруга не захотела.
— У нее процедуры, — объяснил писатель.
…Он знал, что сейчас Автандил Оттович Бровас, главарь банды, которая вознамерилась осуществить операцию по захвату лайнера, проводит совещание в ялтинской гостинице «Ореанда». Его сообщники предполагали, что один из их товарищей убит конкурирующей преступной организацией. До конца договаривать существо заговора в этой сцене ему, Станиславу Гагарину, наверное, не следует. Надо постараться сказать об этом таинственно, намеками.
— Может быть, Уркана убрали одесские парни? — предположил один из собравшихся. — В последнее время Тарас Ильич крепко их потеснил.
— Скорее всего, здесь сработали крупняки из Днепра, — подал реплику интеллигентного вида бандит в пенсне.
Доморощенные гангстеры оживленно заговорили разом, задвигались на стульях, зашумели.
— Давайте ближе к теме, коллеги, — внушительно сказал Бровас, многозначительно переглянувшись со Шкипером. — Какой смысл выяснять, кто помог незабвенному Тарасу Ильичу покинуть наш таки спаянный коллектив. Царство ему небесное! Давайте по существу вопроса, товарищи… Время и место сбора вы знаете. Люди наши готовы. Встретимся уже там… Начинаем расходиться! Без шороха и по одному…
К нему подобрался Шкипер. Заговорил вполголоса, конфиденциально:
— Багаж Тараса вызволил. Теперь его доля у нас и находится в надежном месте. С билетами полный порядок.
— Молоток, Шартрез Валентинович. Лихо убрал ты Уркана-Тараса и даже, я бы сказал, романтично. Почти как в кино. Жаль, конечно, боевого товарища. — Бровас вовсе натурально вздохнул. — Но, как утверждал классик, жеребец по кличке Пегас не выдержит сразу двоих… Что у вас говорят по сему поводу на флоте? Да! Так держать… Никто не засветился?