Вырай
Шрифт:
Неожиданно вспомнилась Анна, русская туристка. Та тоже вывалила такие сведения, которые никто в здравом уме постороннему не расскажет. А Марина ведь просто попросила…
«Да ну, ерунда. Есть люди, на которых болтливость во время стресса нападает».
Пёс умильно смотрел на детей из вольера и преданно махал хвостом.
«Вроде обычный Рексарчик, такой, как всегда. Ладно, разберусь».
— Глеб, хватит ерундой страдать, автобус пропустим!
***
— Слыхала, Светка? Ужас-то какой! — Алла Печкина ворвалась в магазин, громко хлопнув дверью.
Света, шевеля губами, отсчитала сдачу и только потом лениво сказала:
— Не слышала ни про какой ужас.
Баба Лена спрятала деньги в кошелёк и вопросительно уставилась на Аллу. Она тоже любила узнавать новости одной из первых.
— Училку, Ольгу Васильевну, ну, старую директрису, грохнули!
— Да что ты говоришь такое! Она ж к сестре в Россию уехала! — Всплеснула руками продавщица.
— Ай-яй, Оленьку нашу! — Запричитала баба Лена. — Не зря говорят, что у них там преступность зашкаливает.
— Не у них, у нас! Васильевну здесь убили!
— Как так? Она ж осенью ишшо курей раздала по соседям, и фьють! — Баба Лена недоверчиво покачала головой.
— Не фьють, значит. У себя во дворе она лежала, в дождевой бочке. Ещё и шифером, падла, закрыл.
— Кто падла? — Не поняла Светка.
— Кто, кто! Убийца, знамо кто. Старухе шею свернул, как курёнку, в бочку засунул и прикрыл. Наверное, как она со всеми попрощалась, так её и почикал. Бедная, всю зиму пролежала.
Баба Лена побледнела и схватилась за сердце.
— Тихо, тихо, вот тут стульчик у меня. — Засуетилась Света и усадила бабулю. Пока та стонала и причитала, тётки продолжили разговор.
— Там сейчас менты понаехали, Володьку моего трясут.
— А Печкина твоего за что? — С подозрением спросила Света.
— Так он её и нашёл. Она это… перед отъездом предложила нам поле засеять, чтобы не гуляло. Вовчик вечером пошёл глянуть, увидел, что бочка закрыта, решил открыть, чтобы поливать потом было чем. А там — она. Прибежал домой весь зелёный, трясётся. Говорит, сгнила, черви ползают.
Видно, Светлана представила это зрелище, потому что тоже позеленела.
— Ладно, побегу я. Дел невпроворот. — Выпалила Алка и понеслась разносить весть по деревне.
***
Бледная вахтёрша проводила следователя в кабинет директора.
— Видали? Я же говорил. — Семашко закрыл дверь класса. Школьники расселись по местам, хотя, судя по всему, урок математики отменялся.
Артём первый принёс в школу весть об убийстве — он жил на той же улице, что и Печкины. По дороге в школу парень наткнулся на Аллу Ильиничну. Та схватила юношу за плечи и на одном дыхании вывалила новости. Было видно — женщину настолько распирали эмоции, что поймай она первоклассника, и ему бы поведала все кровавые подробности.
Марина еле сдержалась, чтобы вновь не заплакать, как в первый раз, когда услышала о найденном трупе. Ольгу Васильевну любили. К тому же девушка была очень благодарна пенсионерке за помощь в поимке упыря.
— Как можно было с ней так поступить! — Сжал кулаки Коваль. — Она ж нормальная была, хоть и училка.
— Наверное, кто-нибудь из залётных позарился на пенсию? — Выдвинула версию Марушкина.
— Э, нет, Ирка. Это местные. Точно тебе говорю.
— Глупости, Слава. Никто из своих такого бы не сделал! — Отрезала Ира.
— Да ты сама посуди. — Поддержал друга Артём. — Старушка попрощалась со всеми, так ведь? Её никто до августа и не искал бы. Да и потом — решили бы, что она там на ПМЖ осталась, и всё. Так время подгадать могли только тутошние.
Славка согласно закивал.
— Не знаю. — Протянула Марушкина. — Сомневаюсь, что где-то рядом бродит убийца.
— Ирка, да что с тобой! Что это за наивность вообще! — Не выдержала Марина. — Можно подумать, у нас тут все белые и пушистые! Да четверть деревни отсидеть успела — кто за мордобой, кто за ворованный кабель, а кто и за убийство! Ты вспомни — в Потаповке два года назад мужики пили неделю, потом у них закусь кончилась, они свою собутыльницу убили и зажарили! С лучком! — Девчонка всё-таки не удержалась и заплакала.
— Сычковочка, не плачь. — Ира села рядом и стала гладить одноклассницу по спине. — Ты только подтверждаешь мои слова — у нас все преступления по пьяни, либо импульсивные, у всех на виду. А Ольгу Васильевну убил кто-то умный, хладнокровный и расчётливый. Практически гений. Много ты таких личностей в округе знаешь?
— Нет, я прямо чую — эта сволочь где-то рядом.
— Милиция разберётся. — Пожала плечами Ира и прекратила спорить.
***
Несколько дней Приречье лихорадило — на лавочках, в магазинах, на почте, в клубе обсуждалось преступление. После похорон, деньги на которые спешно собрали по дворам, градус эмоций поутих. Ещё какое-то время всех тормошил молоденький участковый с усталым лицом — выискивал сведения, которые могли помочь следствию. Но затем и он отстал от людей.
В колхозе посевная практически закончилась. Весь план был выполнен от и до. И неважно, что кое-где в низинах семена оказались в талом снегу, а не в прогретой, готовой к «работе» почве. Для людей это был даже плюс — можно было не разрываться между «ничьим» полем и собственным. Домашние огурцы, кабачки и картошка высаживались в соответствии с температурным режимом и лунным календарём. А вот тем, кто работал на свиноферме, в школе или в городе, было туго. Приходилось совмещать. Особо «удачливые» успевали поспать максимум двадцать часов за неделю. Городской житель фыркнет и покрутит пальцем у виска. Но деревенские знают — если не выложиться весной на все сто, будущий год семья будет жить впроголодь.
Кроме огородных дел, на Славу и Марину навалилось осознание того, что впереди маячат экзамены, поступление, взрослая жизнь. Так что чертовщина отошла на второй, а то и на третий план. Сычкова на всякий случай больше не просила окружающих рассказывать то, что их тревожит, кот Васька молчал, а к восторженным, лающим приветствиям Рексара девушка привыкла. Ей даже стало казаться, что собака разговаривала всегда.
Приречье — четыре деревни, окружённые речной петлёй, зажили обычной, спокойной жизнью.