Ярлыки
Шрифт:
Когда вся необходимая информация была «упакована» на запястье, Рэм открыл дверь и аккуратно выглянул в коридор. Снаружи было пусто, не считая пары техников, которые что-то чинили в западном конце. Стараясь сделать вид человека занятого работой, пилот вышел из каюты. Путь к докам проходил мимо главного зала, где все еще было людно, и беглец шел не спеша, стараясь внимательно изучать обстановку перед каждым поворотом. Ему везло – смотрители уже удалились проверять полученную информацию, и весь занятый персонал Базы вернулся к работе. В коридорах остались только зеваки, каждый из которых был увлечен чем-то своим: одни до сих пор обсуждали тревогу, а другие просто слонялись из одного отсека в другой. В их числе беглец не выглядел странно, поэтому смог без особых проблем миновать самые «опасные» места.
Рэм проделал уже почти 2/3 пути, когда его внезапно задел плечом какой-то парень, который неожиданно выпрыгнул из-за очередного поворота. Предвкушая беду, охотник замер и обернулся, интуитивно напрягая мышцы для прыжка. Должно быть, это отразились на его лице, потому что нерадивый техник поспешил ретироваться в сторону, пристыжено опустив глаза. Беглец выждал пока юноша отойдет на достаточное расстояние, и только потом продолжил путь – рисковать быть застигнутым врасплох он не мог.
Остальная часть пути была пройдена без каких либо проблем. И перешагнув порог дока, Рэм немного расслабился – в своем комбинезоне возле кораблей он выглядел вполне логично. Летчики вообще часто принимали участие в ремонте и настройке посудин, ведь когда дело касалось калибровки, «живой опыт» пилотирования был куда важнее машинных расчетов.
Неспешно подойдя к одному из двух припаркованных глайдеров, Рэм остановился у кабины, делая вид, что изучает исправность обшивки. Ничего подозрительного вокруг не происходило – увлеченный персонал занимался своими задачами, туда-сюда сновали люди со смутно знакомыми лицами, шла транспортировка какого-то оборудования. Маркировка ящиков гласила, что перевозят детали для ядерного реактора – кто-то из «охотников» имел серьезные поломки двигателя. Никому не было никакого дела до пилота, рассматривающего рабочий корабль, и Рэм поспешил воспользоваться этим, забравшись в открытую кабину звездолета. Несколько минут у него ушло на конфигурацию навигационной системы, подстройку приборной панели, и получение разрешения на вылет. Это были самые тяжелые минуты в жизни охотника, ведь он каждую секунду ожидал ощутить у виска холодный раструб парализатора. Но настройка прошла успешно, компьютер показал полную готовность, а к «нарушителю» так никто и не спешил. Облегченно выдохнув, пилот решил не искушать судьбу ни одно лишнее мгновение, и дал автопилоту команду «старт».
Наблюдая на экране, как уплывает прочь стыковочная площадка, беглец ликовал. Впервые, покидая Базу он не чувствовал себя «голым» и ослабленным, и ему даже показалось, что этот вылет вообще был его первым настоящим выходом в космос. Только сейчас он действовал не под чьим-либо чутким руководством, по поручению и заранее отмеренной квоте, а по собственному желанию и нужде.
Под абсолютное молчание космоса машина отошла от астероида, на котором располагалась База на приличное расстояние и достигла первой станции наружного наблюдения. Расположенная на небольшом дрейфующем камне, она вращалась за пределами Лунного кольца и была одним из самых старых узлов радиотелескопа. Тут заканчивался внешний рубеж комплекса, и начинался настоящий открытый космос.
За все время побега на приборной панели так и не загорелся индикатор вызова, и пилот-беглец испытывал по этому поводу противоречивые чувства. С одной стороны он радовался, что удалось уйти по-тихому без погонь и прочей «киношной» банальщины, но с другого бока – космолет, это все-таки не резак, который зазевавшийся инженер мог по ошибке унести с рабочего места. Такие вещи не исчезают незаметно. Но, как известно, спорить с судьбой – дело бессмысленное, поэтому Рэм предпочел воспользоваться ее попустительством, не задавая лишних вопросов «почему?». Обогнув по периметру космический валун, он остановил корабль так, чтобы между глайдером и Базой располагалась станция наблюдения. Теперь для обычной оптики он был незаметен, а поймать корабль локатором мешало чувствительное оборудование станции. Нарушив первое правило летчиков, которое запрещало любым не ремонтным кораблям подлетать к радиотелескопу, беглец получил небольшую передышку и смог, наконец, обдумать произошедшее.
Сидя в темноте и наблюдая в иллюминатор плавное движение глыб по обе стороны от себя, Рэм засмотрелся на купол соседней станции. Белесый, не симметричный шпиль напоминал скорее кусок скалы, отколотой сдвигом породы, чем творение человеческих рук. У его конструкторов на уме была явно не красота, а исключительно функциональность, мощность и устойчивость к механическому износу.
Из школьной истории Рэм вспомнил, что по всему орбитальному кольцу расположены еще 34 таких вышки, каждая из которых уникальна в своей архитектуре. Их возводили в разное время, все наращивая и наращивая процент покрытия Тверди и снижая потери сигнала. Вот уже несколько веков эти гигантские сканнеры тонких энергетических волн улавливают все, что происходит с людьми на Тверди. И не только улавливают, но и обрабатывают, анализируют, записывают в биополе, открывая правду всем и обо всех. Достаточно какому-то смутьяну за много тысяч километров от этой уродливой антенны совершить любой проступок – как его «грешок» тут же окажется в поле зрения наблюдателей Базы. А они уж отделят зерна от плевел, и навесят на подлеца соответствующий «Ярлык». Ни всемирная дипломатия, ни научный прогресс – ничто не смогло остановить тотальное истребление человеком себе подобных. Ничто, кроме этого простого и действенного инструмента, который сразу покажет действия и истинные намерения человека.
Пытаясь угадать, на что обращен незримый окуляр телескопа в эту секунду, пилот думал о том, что ему делать дальше. Позади его ждала гарантированная гибель, а впереди даже таких гарантий не было – чужая планета, чужой биом, чужой социум. Он даже не мог с уверенностью сказать, справится ли его организм с новыми условиями жизни, или откажет в самый ненужный момент. Не говоря уж о том, что мысли о прогулках под открытым небом вызывали у него приступы тошноты и паники. А ведь еще день назад он сидел в удобном кресле в личной каюте, и предавался своему тайному увлечению, даже не подозревая, куда это его приведет. Обеспеченный едой, воздухом, полномочиями и обязанностями до конца дней, он мог спокойно жить, отдавая свой долг обществу. А теперь…
Рэм перевел взгляд на браслет. «Быть может отлететь от станции, послать сообщение к старейшинам и, используя угнанный глайдер как аргумент сторговаться о своем возвращении?» – В голове беглеца промелькнуло сомнение. Оно было теплым, и липким, и тут же обволокло сознание, едва не затуманив его. Пилот потряс головой, прогоняя от себя наивные и опасные мысли. Что заставит боссов выполнить обещания, данные угонщику ради возвращения украденного ним корабля? Нет! Назад возвращаться не с чем. Вперед! Вперед на Твердь!
«Побег»
Для черного ящика на случай крушения. В силу сложившихся обстоятельств я вынужден совершить путешествие на Твердь. Мною была найдена ошибка в системе «Ярлыки», и я хочу ее исправить. Сейчас никто не поверит мне, ведь все, чем я располагаю – информация, полученная незаконным путем.
Если все получится, и я останусь жив, имея на руках спасенного человека я смогу доказать наличие ошибки, и добиться ее исправления. Если нет, прочитав заметки, вы все поймете.
Закончив, Рэм снял с браслета генетическую привязку и закодировал его собственным летным номером. Подумав, и немного повозившись с аппаратурой, он также создал радиомаяк для корабля, настроив его на активацию через 48 часов. По идее на этом с формальностями было покончено, но брать в руки штурвал беглец не спешил. Рэм все никак не мог решиться на последний шаг, хотя, этот шаг был единственным, который он еще мог совершить.
Снедаемый сомнениями, угонщик 3 раза заносил руку над приборной панелью и столько же отдергивал ее. Казалось, что у его конечности появилось собственное магнитное поле, которое имело противоположную полярность с органами управления корабля.