За решеткой
Шрифт:
И пусть это не должно было удивить меня, но когда я нашел имя Бишопа в длинном списке и кликнул на него для подробной информации, слова на экране вызвали у меня мурашки. Там значилось:
Имя: Бишоп Ндиайе #787239
Предыдущий род занятий: неизвестно.
Предыдущие аресты: нападение с отягчающими обстоятельствами. Взлом с проникновением.
Описание инцидента: 13 апреля 2001 года убил свою бывшую девушку и ее пятилетнего сына.
Соответчик: Исайя Гордон
Раса и пол жертв: чернокожая женщина и чернокожий мужчина.
Долгое время я мог лишь смотреть на слова на экране. Я и до поиска знал, что преступление Бишопа наверняка будет включать в себя убийство (это само собой
Убил свою бывшую девушку и ее пятилетнего сына.
Мой желудок взбунтовался.
Согласно этим кратким сведениям, Бишопа также арестовали 13 апреля, в тот же день, когда произошел инцидент. Или он не бежал и не пытался скрыться, или добровольно сдался. Приговор ему не выносили четыре года, что типично для нашей медленной системы правосудия. Он оказался в отсеке смертников Полански только в 2005 году, а значит, он просидел в той камере 12 корпуса пятнадцать лет. Ему был 21 год в момент ареста и сорок лет в настоящий момент. Почти половина его жизни прошла за решеткой.
Я позволил себе переварить эту информацию.
Сложно было представить, что кто-то способен на такие зверства, а ведь я всю свою карьеру работал бок о бок с убийцами, насильниками и ворами. Мне потребовалось еще несколько минут, и только потом я нашел в себе силы записать нужные сведения и открыть новое окно поиска. Мои пальцы замерли над клавиатурой, и я задумался над тем, какие детали важны. Мне нужно знать больше? Хотел ли я знать больше? Разве этого недостаточно? Я получил ответы. Я должен закрыть ноутбук и уйти.
Я закрыл глаза и снова увидел хрупкую старушку, увидел слезы, катившиеся по темным щекам Бишопа. Вопреки пониманию, что это плохая идея, мои пальцы сами начали печатать, добавляя к поисковому запросу полное имя Бишопа, дату убийств и слово «Техас».
Я нажал клавишу Enter.
Это гарантированный способ убить мое необъяснимое сочувствие к нему. Я это знал, и именно это побудило меня сделать поисковый запрос. На экране тут же появились ссылки на статьи об ужасном происшествии, случившемся 13 апреля 2001 года. Заголовки кричали в духе «Мужчина безжалостно зарезал свою бывшую девушку и ее ребенка», «Припадок ярости бывшего бойфренда привел к двойному убийству» и «Нераскаявшийся убийца арестован на месте преступления».
Таких статей было несколько страниц. Я отставил кока-колу и вместо этого взял из холодильника пиво. Какой-то холодок пробирал меня до костей, и это вызывало дискомфорт. Мне надо было подвигаться, стряхнуть с себя ступор. Если я собирался прочесть какие-то из этих статей, то мне надо расслабиться и снова отгородиться стенами.
Выпив пива и посмотрев на длинный список статей на экране ноутбука, я почувствовал, что нервозность унялась и можно продолжать. Я кликнул на третью статью — «Нераскаявшийся убийца арестован на месте преступления». Тот факт, что Бишопа арестовали на месте преступления, показалось мне странным. Раз это посчитали убийством с отягчающими обстоятельствами (а так должно быть, раз он в камере смертника), то сложно поверить, что он сидел и ждал появления копов — если только его не поймали в момент убийства.
Статья была длинной и приводила фотографию молодого Бишопа с женщиной и ребенком, в убийстве которых его обвиняли. Если вкратце, то там рассказывалось, что полицию вывали после того, как соседка из квартиры сверху услышала спор мужчины и женщины. Соседка сказала, что там был громкий грохот, как будто кто-то опрокидывал мебель, и постоянный плач маленького сына женщины. Соседка также объяснила репортерам, что такое бывало часто,
Когда в тот день полиция прибыла на место, Бишопа нашли сидящим посреди разрушенной гостиной, а его жертвы лежали в луже крови на полу. Бишоп также был весь в их крови и держал нож, взятый из подставки для ножей на кухне. Женщина, 21-летняя Аянна Уильямс и ее сын, пятилетний Кеон Уильямс, были уже мертвы, когда полиция и скорая прибыли на место. Обоим были нанесены множественные ножевые ранения.
Статья утверждала, что Бишоп не сопротивлялся аресту и не разговаривал с властями о случившемся. Соседи утверждали, что когда его уводили с места преступления, он как будто пребывал в ступоре.
Еще несколько абзацев было посвящено интервью с соседкой сверху, которая объяснила, что полиция не раз приезжала в квартиру Аянны по жалобам на домашнее насилие, и что Бишоп регулярно наведывался к ней, словно не в силах отпустить их провалившиеся отношения.
Я закрыл эту статью, затем открыл следующую, и еще одну. Все рассказывали разные вариации одной и той же истории. Более поздние статьи описывали суд над Бишопом и то, что он отказался признавать вину. Судя по тому, что я прочитал, Бишопу нечем было подкрепить свои заявления. Улики говорили сами за себя. Он сжимал в руке орудие убийства, а соседка дала показания о продолжительном насилии и угрозах в адрес Аянны. Она утверждала, что много раз видел, как Бишоп срывался на нее и угрожал, что что-то сделает, если она не станет его слушаться. Соответчика Исайю нигде не упоминали, так что я не знал, кто он и как он вписывался в историю.
Через три часа изучения материалов я захлопнул ноутбук и плюхнулся на диван. Мои глаза щипало, голова раскалывалась. Я уставился в потолок и переваривал прочитанное. В моей голове мелькали образы крови и насилия, маленького мальчика и молодой женщины, чьи жизни оборвались слишком рано. Затем я увидел Бишопа, слезинку, скатывающуюся по его щеке, и ладонь, тщетно пытающуюся сжать руку хрупкой старушки через семь сантиметров плексигласа. Слова благодарности, произнесенные таким нежным и благодарным тоном, что я не мог представить, как он может повысить голос от злости. И всего лишь из-за того, что я подкачал воздух в баскетбольный мячик.
Я был дураком.
Судя по всем прочтенным мной статьям, дело было простым и понятным. Не было оснований полагать, что в убийствах виновен кто-то другой. Бишоп и Аянна встречались. Потом их отношения закончились. Он, похоже, не отпустил ее и продолжал преследовать каждый день. Прозвучали угрозы, и в итоге его терпение лопнуло. Два человека погибли.
Бишоп заколол их обоих ножом. Насмерть.
Я стиснул переносицу и зажмурился. Как бы там ни было, все это не укладывалось в моей голове. Сомнения оставались там, где их быть не должно. Ни одна статья не рассказывала историю с точки зрения Бишопа. Он не признал вину. Где же его изложение случившегося? Кто такой этот Исайя? Почему все это отсутствовало? Они так быстро осудили его, что это не попало в газеты? Идея о том, что убийцей мог быть кто-то другой, была настолько неправдоподобной, что они подняли это на смех в суде? Какова история Бишопа, и почему ее нигде не изложили?
Зарычав, я вскочил с дивана и схватил пустые пивные банки с журнального столика, которых там накопилось уже прилично.
— Какого хера с тобой не так? Это неважно.
Я стремительно влетел на кухню и принялся хлопать дверцами в поисках еды, потому что давно пропустил ужин. Мне не нравилось то, как Бишоп пробрался ко мне под кожу. Мне не стоило узнавать подробности его историю. Вместо отвращения и праведной ярости из-за его преступлений я чувствовал ярость. И ярость не из-за того, что он предположительно совершил.