Зачем цветет лори
Шрифт:
— А где живет Анакин? — спросила девушка, — он ведь не постоянно проживает в замке?
— С восточной стороны, за скалами, долина, — ответил Лавьер, не поворачивая головы, — там деревня. С этой стороны не видно. В горах есть тропинка.
Оникс почти улыбнулась. Вот как. Значит, еще и тропинка в горах есть. Надо бы расспросить Беатрис, прислужница должна знать. Правда, после того, как Инту выпороли у столба, обитатели замка с раяной вообще перестали разговаривать, а завидев, быстро кланялись и торопливо уходили. Даже разговорчивая Беатрис в обед молча накрыла на стол, побледнела, когда Оникс попыталась
Раяна перехватила ее на пороге.
— Беатрис, ты что, боишься меня?
— Простите, госпожа, — еще сильнее побледнела прислужница, — я не хотела дурного… Я просто… У меня семья… Родители… Сынишка маленький…
— И что? — спросила Оникс, окончательно перестав что-либо понимать.
— Господин вчера сказал, что всех накажет, если с вами что-то случиться… Разбираться не станет… Всех.
— Понятно, — раяна убрала руку, которой пыталась удержать насмерть перепуганную девушку, — иди. Спасибо тебе.
Беатрис вздохнула с облегчением и выскочила за дверь.
Так что после этого разговора, Оникс поняла, что с ней теперь не только общаться не будут, но и вообще будут обходить десятой дорогой.
Аид остановился возле поваленного дерева, отвернулся, рассматривая темную воду. Белые птицы кружили над скалами, ныряли, выхватывая серебристых рыбок. Лавьер смотрел на этот знакомый с детства пейзаж и думал о том, что нужно уезжать. Сначала в цитадель, потом в Град. Владыка уже ждет верховного аида и не стоит заставлять его ждать слишком долго.
— Я сегодня уезжаю, — неожиданно сказал он.
Оникс сдержала торжествующую улыбку и порадовалась, что мужчина стоит к ней спиной.
— Надолго? — безразлично спросила она.
— А что, будешь скучать? — он усмехнулся, повернул голову и добавил, — плохая из тебя притворщица, Оникс, врать совсем не умеешь. Иди ко мне.
Она подошла, и он поднял руку, провел пальцами по ее губам. Оникс заметила свежие, еще не до конца затянувшиеся порезы на запястьях. Но спрашивать, конечно, не стала. Аид гладил ей губы и смотрел в глаза.
Он хотел целовать ее, нежно водить языком, чуть прикусывать. Потом расстегнуть на Оникс платье, ощутить под пальцами бархатную кожу, лизнуть соски, чуть сдавить их между пальцев. Хотел прикасаться так, чтобы увидеть на ее лице желание и блаженство… Он хотел, чтобы ей было хорошо с ним. И впервые за свою жизнь, Лавьер не хотел уезжать из родового замка, хотел остаться здесь. С ней.
Он наклонился, коснулся губами белых волос.
— Подними юбку, раяна, — сказал он.
Она медленно потянула ткань вверх, глядя, как аид расстегивает штаны. На лице девушки явственно читалась ненависть, и аид усмехнулся, почувствовав знакомую злость. Вот так лучше… Он поставил одну ногу раяны на камень и резко вошел в нее, не заботясь о том, что она совсем не готова, потянул за волосы.
— Больно? — спросил он, придерживая девушку за бедра и сильно вколачиваясь в ее тело.
— Да, — выдохнула Оникс.
Он сжал зубы. Ему тоже было больно, и он знал только один способ
Он отшвырнул ее так, что раяна упала на песок, застегнул штаны, так и не кончив и не успокоившись. Отвернулся.
Оникс встала на колени, сжала горло, с трудом приходя в себя и тяжело, с хрипами, втягивая холодный воздух. Она пыталась сдержаться, твердила себе, что нужно потерпеть, но когда он подошел, ее ненависть к аиду просто взорвалась внутри, застилая разум кровавой пеленой. Она сжала ладони и швырнула песок ему в лицо, потом вскочила и бросилась бежать, не думая, гонимая лишь одним желанием, оказаться как можно дальше от него. Он поймал ее через несколько мгновений, прижал к себе, тяжело дыша. И стал неистово покрывать поцелуями ее лицо, нежно лизнул шею, где уже наливались синяки, и снова — лицо. Оникс чувствовала, как подрагивают его пальцы, что гладят ее волосы, как напряжено все его тело. Аид молчал и прижимал ее к себе, успокаиваясь.
Отстранился, внимательно осмотрел ее шею. Усмехнулся. Оникс смотрела на него с откровенной ненавистью.
— Не заставляй меня завершить начатое, — уже спокойно сказал он.
— Как же я тебя ненавижу, — тоскливо сказала она.
— Я знаю, Оникс.
Он отпустил ее и отошел.
— Со всеми вопросами можешь обращаться к Йену, он за тобой присмотрит. И надеюсь, ты помнишь, что я запретил тебе к кому-либо прикасаться.
Он говорил равнодушно, словно и не душил ее только что. И не целовал.
И только одна мысль сейчас поддерживала раяну: он уезжает. Уезжает!!! Это значит, что совсем скоро она сможет стать свободной!
Она опустила ресницы, сдерживая радость.
— Пойдем, Оникс, я проголодался.
Обратно шли также молча. Уже возле замка аид чуть помедлил.
— Да, все хотел тебе сказать, — неторопливо начал он, — антанит — единственный металл, который не усиливает действие кристалла, а поглощает его. Им не разорвать аркан, Оникс, — он с насмешкой смотрел в ее лицо, — да и кристалл у тебя слабенький, на мой аркан тебе понадобилось бы таких стекляшек сотня. А красные камни — это вообще не твое. Дрянной подарок. Не хочешь рассказать от кого?
Он улыбнулся и ушел.
Оникс смотрела в его спину, сжимала кулаки, не зная, как удержать желание завыть во весь голос, словно раненная волчица.
По галерее и лестнице Оникс пролетела, как птица, хлопнула дверью комнаты, и вытряхнула из вазы свои сокровища. Они были на месте, и кристалл и кольцо. Девушка сжала их в кулаке. А потом швырнула вазу в стену, не сдержавшись. И сжала виски ладонями, пытаясь успокоиться.
На грохот прибежала Беатрис, посмотрела испуганно.