Закаленные страстью
Шрифт:
Как тяжело, наверное, помнить какую-то одну девушку из множества.
— А русские? Кто-то из них общался с убитыми?
На этот раз герцог не потрудился скрыть раздражение.
— Будьте осторожны, мастер Рид. Двор Дома Романовых — опасное место. Они не похожи на нас. Не понимают наших правил и принципов. — Монкриф усмехнулся. — Гуманисты — везунчики, что им приходится иметь дело лишь с Эшелоном. Если представители посольства и познакомились с теми девушками, это знакомство было поверхностным. А еще принц-консорт предпочел бы не портить отношения с гостями. Если вы станете задавать слишком много вопросов, то вас… подвинут.
— Я лишь пытаюсь найти убийцу.
— А я лишь напоминаю вам об осторожности. Россия очень важный союзник, а вот мисс Келлер и Фортескью птицы невысокого полета.
То есть, их жизни ничего не стоят. Впервые Гаррет посочувствовал Линчу, которому годами приходилось справляться с заносчивостью аристократов. Как же раздражало их презрение к тем, кто ниже рангом! К таким, как его мать, как все люди Лондона, механоиды… даже по отношению к самому Гаррету.
— Благодарю, ваша светлость. Возможно, герцоги Мэллорин и Кейн прольют свет на происходящее.
— Возможно.
Они прошли к лестнице, и Монкриф осмотрелся.
Внизу из-за приоткрытой двери выглянула Перри. Она будто пряталась в соседнем помещении.
— Я рассчитываю на неразглашение своего дела, — бросил Монкриф через плечо и начал спускаться.
— Даю слово.
— Сейчас принесу вам пальто, ваша светлость, — с редкостным подобострастием сообщил Дойл.
Монкриф не обратил на слугу внимания, осматриваясь и замечая все. И наконец остановил на Перри холодный задумчивый взгляд.
— Мы уже встречались? — спросил он, слегка зловеще улыбаясь. — Вы очень похожи на одну мою знакомую.
***
Перри испуганно замерла. Ей никогда не нравилось общаться с представителями Эшелона. Лишь тогда ее бравура пропадала без следа и сменялась робостью. Гаррет понимал Перри. Лишь немногие власть имущие знали, что среди ястребов затесалась голубокровная. Подобное хоть и оставалось в рамках закона, но весьма порицалось.
— Ваша светлость, позвольте представить мисс Перри Лоуэл. Одну из пятерых моих ближайших соратников, — произнес Гаррет, давая понять, что Перри под его защитой.
Удивительно, но герцог, глядя на нее, улыбнулся.
— Перри. В честь перегрина, сокола?
Гаррет переводил взгляд с герцога на Перри и обратно. В глубине души ему не нравилось такое подчеркнутое внимание Монкрифа. Возможно, дело в том, что Гаррету вообще не нравилось, когда мужчины обращали внимание на ту, что принадлежала ему.
Только вот она ему не принадлежала. «Проклятье». Гаррет ощутил, как мысли приобрели угрожающий оттенок. Его состояние ухудшалось. Если не удастся взять себя в руки сейчас, то уже никогда не получится.
Перри с вызовом уставилась на гостя.
— Да, именно так.
— Быстрая и смертельно опасная, — прошептал герцог.
— Стараюсь, — ответила она.
Они вели себя так, словно рядом никого нет. Глаза Перри медленно потемнели. В Гаррете мгновенно вспыхнул защитнический инстинкт.
Вернулся Дойл с герцогской верхней одеждой и цилиндром. Монкриф опустил глаза, словно ничего необычного не произошло, и сунул руки в рукава пальто. На губах герцога снова появилась насмешливая улыбка.
— Отлично. Я хочу, чтобы вы завершили расследование как можно скорее, — заявил он, принимая цилиндр.
И удалился в сопровождении Дойла. Повисло вязкое и тяжелое молчание. Гаррет и Перри прислушивались к удаляющимся шагам герцога. И только когда закрылась парадная дверь, Перри вздохнула и обратилась к Гаррету:
— Чего он хотел?
Гаррет принялся развязывать шейный платок. Он не понимал, что творится с Перри, и все еще на нее злился.
— Нанять меня провести личное расследование.
— А подробнее?
— А ты скажешь, что тебя беспокоит?
На лицо Перри вернулось все то же упрямое выражение.
— Так я и думал, — ответил Гаррет, подходя к графину и наливая себе бокал бладвейна. Очень уж хотелось выпить. — Пропустишь стаканчик?
Перри покачала головой.
— Не играй с ним, Гаррет. Ты знаешь, что такое Эшелон. Герцог будет использовать тебя как пешку.
— Ты думаешь, я не понимаю? — Он проглотил содержимое бокала. Напиток слегка успокоил его, но жажда осталась.
Они уставились друг на друга. Нашла коса на камень.
— У тебя есть работа, — прошептал Гаррет. — Предлагаю тебе помыться, а потом составить список кузнецов Эшелона и мастеровых-механоидов из анклавов, которые могли бы создать механический орган.
Перри замялась. Она будто желала о чем-то спросить, но сегодня он установил четкие границы. Все или ничего. Гаррет ужасно устал проявлять к ней внимание, которое она раз за разом отвергала.
И все же Перри что-то беспокоило. Будто она боялась, а мысли рвали ее пополам. Такой Гаррет видел ее впервые, что его очень встревожило. Раздражение испарилось. Он протянул к ней руку:
— Перри…
Она отшатнулась, а на ее лице снова появилась маска.
— Ты прав, мне надо помыться.
Момент был упущен. Гаррету оставалось лишь смотреть ей вслед с ужасным чувством, что она приняла какое-то решение.
***
Что ей делать, черт побери? Герцог узнал ее и показал это, упомянув сокола — герб Дома ее отца. Но почему он ушел? Что за игру ведет?
Перри всегда считала, что новая встреча с этим голубокровным станет ее худшим ночным кошмаром, но ошиблась. Монкриф заметил, как Гаррет за нее вступился. Стеснение в груди усилилось до такой степени, что голова закружилась.