Закон Содружества
Шрифт:
– Все мы неидеальны.
Подошедший Луфар кивнул мне и подошел к краю трапа корабля, собираясь спуститься на твердую землю. Я снова кивнул де Грассу и последовал за командиром гвардии. И, мягко говоря, изумился. Никакого эскорта и в помине не было. Не то, чтобы он мне был очень уж нужен, но по правилам этикета нового наместника должна была сопровождать городская стража. Я недовольно огляделся.
– Интересно… Луфар!
– Да, ваша светлость? – я посмотрел на него, но он ничем не выдал своего удивления, лишь сурово осматривал порт и докеров.
– Найдите нам карету. Не пойду же я пешком до дворца.
Он кивнул и собрался уже отдать приказы своим спускающимся по трапам гвардейцам, как вдруг грянула музыка. Я в легком шоке обернулся на звук. Простые
– Ваше сиятельство, Дансель Больдер, к вашим услугам.
Я был несколько изумлен происходящим хаосом, а потому не сразу понял, что он говорит. Да, не так я представлял себе первый день в должности наместника. Затем я быстро пришел в себя и ответил:
– Лангоберт Галбайо, наместник Больдии. Благодарю за столь… почетный прием.
– Конечно, наместник, конечно. Карета ждет, вы позволите отправиться вместе с вами? – он дружелюбно улыбался мне, и я не видел причин ему отказывать.
– Если вам так угодно.
Он бодро направился к карете и открыл для меня дверь. Одна из девушек, наблюдавших за процессией, кинула ему цветы и прокричала:
– Дансель Великолепный!
Он ответил ей широкой улыбкой. Я медленно подошел к карете. Этот фарс начинал меня утомлять. Он забрался в карету следом за мной и улыбнулся – на этот раз мне. Так я познакомился с Данселем Больдером, которого все знают как Данселя Великолепного.
4
Я вышел из кареты, ступив на Эрискейскую площадь. Раньше она называлась по-другому – площадь королевской династии Роверов. Довольно вычурно, неправда ли? Зато мы переименовали ее в нечто более пристойное. Нечто вечное, в отличие от самовлюбленных глупцов из Арелии. И смогли угодить людям Эрискеи.
Политика Содружества могла показаться довольно запутанной. Несмотря на постулируемое единство Двора Пяти и Совета Префектов, в реальности все несколько сложнее. Совет, состоящий из шестидесяти префектов (по двенадцать от каждого принципата) разделен на несколько фракций. В сущности, их можно было бы разделить на конформистов, прогрессистов и консерваторов. Первые склонны во всем поддерживать Двор Пяти, предполагая, что принцепсы видят полную картину и делают выводы основываясь на ней. Вторые активно продвигали законы и пошлины, связанные с усилением нашего присутствия на Континенте. Именно они ратовали за то, чтобы аннексировать территории Арелии после войны, что мы и сделали. И, наконец, последние желали, чтобы Содружество оставалось доминирующим на море и отстоящим от политических дрязг народов большой земли. При этом (что меня всегда несколько удивляло) их не смущал союз с герцогством Манфольдией, и они выступали за всяческую поддержку древнему государству. Торговые преференции, предпочтения в поставках и все тому подобное в первую очередь относилось именно к Манфольдии.
Себя я считал конформистом, ведь великий триумвират Джеррома Орсеоло, Феликса Гримара и Эрискейца едва ли мог ошибаться в чем-либо существенному. Принцепсы Гальды и Асконы поддерживали то одного из них, то другого, пытаясь добиться роста влияния своих островов и дополнительных поставок. Это было несколько несправедливо, но спорить с историей было трудно: им просто не повезло править меньшими островами. Появление в составе Содружества Больдии в качестве провинции создавало сложную проблему: будучи по размерам сходна с крупнейшими островами и даже превышая их, Больдия все еще не имела своих представителей ни в совете префектов, ни в Дворе Пяти. Это бы раздражало и злило ее население, если бы те лучше понимали, как работает наша политическая система.
Я огляделся.
Даже снаружи дворец выглядел несколько пестро, а как только я оказался под тенью его стен, я понял, что ожидал как раз чего-то подобного. Если в Содружестве дворцы принято оформлять в сдержанных тонах, подчеркивая богатство государства деталями, а не общим видом, то здесь, что было абсолютно типично для разлагающегося аристократического государства гедонистов, яркость и дороговизна буквально били по глазам. Я на секунду замер, пройдя через массивные двери, но понимание и, что куда более важно, презрение сошли на меня довольно быстро. Неосознанно поджав губы, я посмотрел на камердинера, подошедшего меня проводить. Я догадался, что он занимает именно эту должность по богатству его дублета. Хотя, конечно, существовала вероятность, что здесь все слуги носят дорогую одежду. Боюсь представить стоимость содержания всего этого.
Мы пошли к большой лестнице, а я тем временем размышлял на тему дворцов. У моего отца, например, личного дворца не было: был дворец Двора Пяти, который принадлежал как бы всем принцепсам. Это, впрочем, было справедливо и для всех остальных дворцов крупных островов Содружества: в каждом тронном зале стояло пять кресел, а центральное всегда занимал владыка конкретного острова. Я был на Кастельоро, и дворец Феликса Гримара меня впечатлил не своим несуществующим богатством, а именно аскезой, с которой был построен. Конечно, он был не из дешевых, но внутри все было обставлено довольно скромно. Троны были из обыкновенного дуба, как и вся мебель во дворце. Не в пример ему принцепс Эрискеец выстроил себе громадный дворец, выбивающийся из моды Содружества. Он гротескный и очень богатый, однако на мой взгляд совершенно безвкусный. Впрочем, однажды мне пришла в голову забавная мысль: быть может, цель этой показной роскоши в введении других людей в заблуждение, дескать, Эрискеец не умеет тратить деньги? Хотя, конечно, куда более логичной мыслью представлялось, что он просто склонен к бессмысленным вложениям. Из-за этого многие префекты Салдеи и Кастельоро поглядывают на эрискейцев с изрядной долей высокомерия. Что, однако, может выглядеть довольно глупо, учитывая, что именно Эрискея – самый богатый остров Содружества. Но я отвлекся.
Поднявшись по лестнице, мы подошли к массивным дверям из черного дуба. Церемониймейстер возгласил:
– Его светлость Лангоберт Галбайо, наместник Больдии!
Под громкий голос глашатая я шагнул в распахнувшиеся двери. Я шел по тронному залу к стоявшему в центре трону в полной тишине. За мной по пятам следовал Луфар, а Дансель присоединился к небольшой группке вельмож в зале (явно его родственникам). Пройдя по залу, я наконец дошел до красивого трона. Прежде чем опуститься на него, я оглядел гравировку. На ней были изображены два корабля на воде, плывущие в центр композиции, а в середине находился трон с венцом и камнем, вправленным в него. Медленно развернувшись, я сел. Луфар встал сбоку. Я осмотрелся. Среди всех посетителей основная масса группировалась в четыре собрания. Гильдеры, Больдеры, Астеры, понял я. Кто был четвертым, мне было неизвестно. Кроме них было еще несколько солдат в цветах армии Содружества.