Замок Эйвери
Шрифт:
Ну, что ж, Северус, в полёт!
Гигантский ворон долетает до Мунго, начиная человеческим разумом отсчитывать четырнадцатое окно - так, толпа колдомедиков возле одной из коек, мне не требуются наблюдатели - вернусь позже; пятнадцатое - одинокая койка - он!
– вторая пустует, окно приоткрыто - ведь до сих пор жарко - август не спешит сдавать позиции, последний хлопок крыльев, и я - внутри, и вот - я уже человек:
– Блейз! Любимый!
Открывает глаза и улыбается. Да-да, и вовсе не улыбкой умирающего,
– Мне сказали, что ты умираешь, но ведь это же не так?
– Нет, видишь - я лежу на спине и ничего не чувствую.
Я ощущаю себя дураком, обманутым: зачем же вся эта истерия, если Блейз идёт на поправку?!
– Я попросил Минерву позвать тебя, ведь всё, что мне нужно - быть рядом с тобой.
Нет, не так - чтобы ты был рядом, тогда я чувствую себя живым, а не куклой, напичканной зельями и обмазанной мазями.
– Так зачем я на самом деле тебе нужен?
– почти зло, отрывисто спрашиваю я, чувствуя что-то неладное.
– Ну же, перестань дуться - тебе это не идёт, лучше улыбнись мне.
Какая-то розовая мелодрама… Да зачем это всё понадобилось Блейзу? Передал бы, что хочет меня видеть - я и навестил бы его, без всякого сомнения. Или нет? Не знаю, но, скорее, навестил бы, чего мне стоит, а тут - такая таинственность, спешка, нервотрёпка, очевидно, ничем не подкреплённая.
Не узнаю я мужественного Блейза.
– Ну хоть поцелуй меня, лю-би-мый…
Опять это до костей пробирающее «любимый», но я не поддамся, пока не узнаю, что тут на самом деле происходит.
– Итак, я повторяю вопрос: что ты от меня хочешь, Блейз?
– Ну, ладно, раз уж ты такой неласковый сегодня, скажу сразу - как я уже говорил, я весь на обезболивающих, но это - не лечение, а устранение болезненных симптомов.
В общем, ты же - стихийный маг, и твои потенциальные способности к целительству достаточно высоки даже для этой клиники… Подлечи меня, прошу.
– Как?
– Магиями стихий.
– Хорошо, я попробую. Где самое твоё больное место?
– А ты не догадываешься?!
– Переворачивайся на живот.
– П-прости, Сев, но я и пальцем пошевелить не могу, иначе будет больно.
– Тогда терпи, - я перехватил его за талию и перевернул.
Глухой, явно сдерживаемый всей волей, стон, всё же вырвается из его сжатых губ.
– Ну всё, всё, полежи так немного, привыкни к новой позе, и боль утихнет, - успокаиваю я его, как ребёнка, дитя, стоически переносящего страдания.
– Всё, можешь начинать, Сев.
– Ты уверен? Ведь будет больно.
Хотя, давай-ка, как в лазарете, я попробую вытянуть из тебя боль.
– А, может, лучше я потерплю?
– робко спрашивает он.
– Зачем, если я могу.
– Просто я заметил, что и тебе пришлось… несладко.
– Да откуда
– отпираюсь я изо всех сил, ведь Блейз не знает, что происходило между мною и Люпином.
– Может быть, тебе неприятен будет мой ответ, но твои choss'es в крови.
– Ах ты, наблюдательный «умничка»!– ругаюсь я про себя.
– Так, всё, не будем обо мне, я пришёл лечить тебя. Молчание. Мне нужно сконцентрироваться.
И тут я слышу многочисленные шаги по коридору, нескольких голосов, громко переговаривающихся и обсуждающих кого-то, и я прячусь в ванной.
– Черти Ада! Я же не перевернул Блейза обратно на спину!
Открывается дверь, и входят колдомедики:
– Добрый день, профессор. Что же это Вы, профессор Забини, перевернулись?
– Мне стало больно лежать на спине.
– Так-так, новую порцию Acrius quonabellus tinctura, да, мисс Хьюз, как всегда двухпроцентной, и мази, мази, мази, в общем, продолжайте в том же духе, мисс.
– Профессор Забини, не чувствуете ли Вы после приёма настойки тошноты?
– другой мужской голос.
– Нет, господа, пока всё в норме.
– Да какая же это норма!
– женский пронзительный голос
– Миссис Эллискорт, успокойтесь, я понимаю, что мистер Горасиус Хосс вымотал Вас придирками, но это же не повод…
– Не затыкайте мне рот, мистер Уилкс. Я хотела сказать и скажу, что, если даже под такими дозами профессор Забини испытывет дискомфорт, единственный выход - удаление, то есть диссольвация повреждённой кишки!
– Уж я покажу вам «диссольвацию» - хотите сделать из Блейза инвалида?!– думаю я со злостью.
– Успокойся, Северус, сейчас они покинут палату, и всё - Блейз в твоём распоряжении! И только от тебя одного зависит его судьба!
– Замолчи, и без тебя знаю.
– Но я просто-напросто тебя подготавливаю к большой порции боли, которую ты должен будешь «вытащить» из Блейза прежде, чем начать лечить его магией стихий.
– Раз уж ты такой умный, не подскажешь, какие стихии, кроме Воздуха, подключать к лечению?
– Но ведь ты и сам умный, конечно - Огонь.
– Но ведь это так больно и для Блейза, и… для меня.
– Потерпите! Сначала - Огонь, а как заживляющее - «небесное» заклинание и Воздух. Что-то у тебя память короткой стала, совсем, как у женщины.
Ведь ты делал всё это в Больничном крыле, разве, что, до целительства магией стихии Воздуха не дошло.