Замуж за бывшего

Попова Любовь

Он наклонился и взял двумя руками за ворот его же рубашки, притягивая меня, захватывая в плен черных глаз и сильного мощного тела.

И я не смела отвернуться, как и не смела не ответить на поцелуй, ни закинуть руки ему на шею. Только чтобы не потерять равновесие, когда он приподнял меня на вверх и понес к окну.

Мне не нравилось это. Мне не нравилось, что он так нагло пользуется моей слабостью, и только мысль, что и его накрывает болезненным возбуждением так же, как меня, успокаивала и расслабляла.

До такой степени, что я и не заметила, как оказалась на прохладном подоконнике, широко разведя ноги, а между ними вклинился Юра и тёрся об меня напряженным естеством через несколько слоев ткани. Давит. Увлажняет лоно и непрерывно смотрит в глаза. Так долго, что кажется, просто хочет высосать душу. И так же целует, глубоко — глубоко, настойчиво, так что хочется прижать его к себе ещё ближе и впитать в себя ауру его мужественности. Стать такой же смелой.

Может быть, хотя бы она даст мне смелость и силы сопротивляться натиску его рук, что так ловко расстегивают пуговицы, его губ, что следом втягивают мои соски, сжимают, мучают лаской.

Меня уже обуревала алчная тяга и я выстанывая хриплый звук, прижимаю его к себе крепче, извиваюсь как змея, наслаждаюсь тем, как он вылизывает мои соски, тем как его пальцы трут мне половые губки через тонкую, влажную ткань, тем как он втягивает мой запах.

Я хочу его.

Прямо сейчас, в себя. Помогаю справиться с ширинкой и ловлю в руку впрыгнувший, тяжелый член с бархатной головкой, на которой уже поблескивает капелька.

Размазываю ее по всей длине и слышу как Юра рычит и уже, не сдерживаясь пленяет мои плечи, гладит руки, снова вверх к шее, обхватывает — немного сжимает, и целует, так нежно, так трепетно, что в сердце сдавливает сладкая нега.

Трусы трещат под силой его рук и вот я уже чувствую, как половые губы раздвигает его головка, нежно водит по клитору и двигается дальше… В меня… В самую сущность тела.

И я выгнулась, оттягивая пальчиками его волосы и сотрясаясь от толчков. Сначала медленных, как будто он пробовал меня на вкус, продолжая посасывать кончики грудей, а потом все ускоряющихся, резких, неистовых.

И я задыхалась.

Каждое мощное движение его бедер, как погружение на глубину, а потом стремительный рывок на поверхность, чтобы сделать глоток воздуха.

И нет спасения от этого всепоглощающего экстаза, от падения в бездну наслаждения.

Самсон толкал в нее все сильнее, с той же силой, с который толкался его член, с той же нетерпеливостью, что он целовал мои губы.

Внезапно он вытащил член, закинул мне ноги себе на плечи и рывком вернулся на своё законное место, в скором времени оно действительно станет таковым. И я потерялась в этом потоке чувственного вожделения, стонала, хрипела, кричала его имя снова и снова, чувствуя насколько глубоко входит член, насколько пошло звучат шлепки тел друг о друга.

Я держалась на самом краю, висела над пропастью, пока Юра одним движением пальца, надавившего взбухший клитор, как кнопку катапульты, не сбросил меня вниз.

И я падала, падала, падала, держалась за его плечи, царапала их в кровь и падала, пока он продолжал остервенело меня трахать, рычать, сжимая челюсти.

Когда я почти растеклась по нему он с утробным стоном кончил мне на живот и очень долго лежал, распластав меня на прохладной поверхности, придавливая и даря своеобразную защиту.

И на этот раз он не позабыл все испортить сказав грубо:

— Только ради одного такого траха ты должна выйти за меня.

Глава 53

Сборы на церемонию происходили в гнетущей тишине, как и само бракосочетание. Только когда регистратор сказал: "Вы можете поцеловать невесту" Юра ожил. Повернулся ко мне, подтягивая за талию ближе и казалось, что, долго-долго смотрел в глаза.

На самом деле прошло не более нескольких секунд.

Он наклонился, взял пальцами подбородок, вынуждая смотреть в его жесткое лицо и взгляд "лезвие", которым он резал мне душу. Его губы коснулись моих, язык прочертил линию сначала по верхней потом по нижней.

Лишь легкая прелюдия губ и языков, словно аперитив перед основным блюдом. Перед тем, как поцелуй стал глубже, пронзая своей нежностью мое нутро, заставляя против воли тянутся к этому сложному, закрытому человеку, хотеть его. Еще никогда Юра не целовал меня так, словно впервые.

Так, словно любил.

Но и это не помогло сделать меня счастливее, потому что все это фарс, а не праздник любви и верности. И даже выглядевшие радостными и чуть не совокупившиеся на глазах у всех Юля и Костя не давали надежду на светлое будущее.

Юра отошел от меня, как только надел кольцо и даже не посчитал нужным знакомить с кем-либо из гостей. Возможно, он и сам никого не знал.

Кроме одного.

Сначала подумалось, что это Дэвид. Этот мужчина тоже был лощеный, одетый с иголочки и даже если присмотреться можно заметить, что на лбу его кололи ботоксом. Таких называют метросексуалы, ну или геи. События последних дней начисто вычистили из мозга воспоминания о бывшем муже. По сравнению с Юрой и чувствами к нему, он казался лишь бледным пятном. Одно их связывало, несчастливый брак.

Я опять вышла замуж не по любви, а под давлением обстоятельств. Возможности выбраться из этого капкана не видела. Ну что может быть, я хотя бы пообщаюсь с умным человеком.

Судя по раздувшимся ноздрям Юры, он этого мужчину не жаловал. Но выгнать не мог, ведь ему нужно выглядеть цивилизованным человеком.

Я даже усмехнулась про себя.

Определение «цивилизованность» меньше всего подходило Юре, особенно когда он хотел трахаться. Пещерный человек и тот будет деликатнее с женщиной, он просто потащит ее в пещеру за волосы, а Юра мне ещё и дубинкой даст по голове.