Записки промышленного шпиона
Шрифт:
– Огорчу тебя, Миллер. О тебе он не вспомнил.
– Все равно он умудрился взять заложников!
– Не стоит преувеличивать, Миллер, – мрачно хмыкнул Лесли. – Ни заложники, ни сам Лендел не имеют для нас цены. Как ты понимаешь, сколько бы ни оказалось трупов, все они будут списаны на Лендела. Но пока, Миллер, он мне нужен живой. Понимаешь? Нет? Хорошо, буду откровенен. Ты и он – это и есть цена эксперта.
– Вы уже что-то предпринимали?
Лесли мрачно и недоверчиво уставился на меня:
– Мы собирались пустить усыпляющий газ, но Лендел связал руки заложникам и расставил их вдоль стены, накинув на каждого петлю. Если мы пустим газ, они погибнут первыми и тогда нам будет труднее
Он пристально посмотрел мне в глаза:
– Понимаешь, что тебе предстоит?
Я понимал.
Коридор по-прежнему был пуст и ярко освещен.
Только сейчас мне пришло в голову, что мы могли находиться в одном из отделений фирмы «Счет». Как правило, такие фирмы не любят открытости. Метрах в пяти от технического отдела (за его дверью сейчас находился Лендел и его заложники) мы остановились. Несколько накачанных молодых людей в аккуратных костюмах (и явно в кевларовых жилетах) наблюдали за нами.
– Действуй, Миллер.
– Лендел! – крикнул я. – Не стреляй! Это я – Миллер!
Похоже, Лендел здорово сдал. Услышав мой голос, он нервно завопил:
– Я впущу тебя! Но входи один!
– Я вхожу один, Лендел!
Молодые люди переглянулись, но Лесли жестом успокоил их.
– Не стреляй, Лендел! Я без оружия! – снова крикнул я и осторожно втиснулся в приоткрывшуюся дверь, сразу захлопнувшуюся за мной.
Рабочие столы и кресла, какая-то разбитая аппаратура – комната была перегорожена баррикадой едва ли не человеческий рост. Только голова Лендела торчала над баррикадой, и высовывался ствол армейского автомата. Заложники – трое – стояли вдоль стены. Их запястья стягивал нейлоновый шнур (знакомое ощущение). Такие же шнуры обвивали шею каждого и тянулись к вентиляционным трубам. Если бы не страх, заполнявший комнату…
Странный путь привел меня сюда.
Не знаю почему, но я именно так подумал: странный путь.
На этом пути были заметные вехи. Например, «домашняя пекарня» – девятиэтажная штаб-квартира Агентства национальной безопасности (АНБ), официально известная под названием форт Джордж-Мид – нашпигованная компьютерами, украшенная дисковыми антеннами. Именно АНБ поставляет стране около восьмидесяти процентов всей собираемой различными разведслужбами информации. Когда быстродействующие компьютеры наталкиваются на ключевые слова (ну, скажем, ядерный потенциал, субмарина, торий), мгновенно выдается письменная копия перехваченного сообщения. Я начинал в «домашней пекарне». Я прошел через кабинеты АНБ, поскольку еще в колледже поверил в то, что вступить в армию – значит посмотреть мир. Там, в армии, меня и заметили сотрудники АНБ. Пройдя серию сложных тестов и собеседований (в том числе с доктором Хэссопом, тогда еще не думавшем о собственной Консультации), я был признан перспективным. Методы анализа, терминология и методика разведывательной службы, дешифровка кодов любого типа, перехват радиосообщений – школу я закончил первым учеником.
Это давало определенные преимущества.
Например, я сам выбрал место службы – Стамбул.
Он казался мне сказочно далеким и загадочным, и в какой-то мере мои ожидания оправдались. В Стамбуле я контролировал радистов, вылавливавших в эфире интересующую нас информацию, особенно идущую с Востока; я анализировал ее и сопоставлял с данными других служб перехвата. Материалы, с которыми я работал, относились к разряду очень серьезных, но, черт побери, мне приходилось видеть там даже сводки погоды, на которых стоял гриф «конфиденциально»!
Потом я контролировал «летающие платформы» во Вьетнаме.
Там «ЕС-47» были до
И все эти годы доктор Хэссоп и мой будущий шеф внимательно следили за моим служебным ростом.
Меня могли прихлопнуть в Стамбуле, в Бриндизи, во Вьетнаме, но так случилось, что пройдя через все это, я стоял теперь перед стволом армейского автомата, нервно прыгающего в руках растерянного и явно перевозбужденного чтеца нашей собственной Консультации.
– Ну что, Миллер, что? – торжествующе выкрикнул Лендел, увидев меня. Его прямо трясло от торжества, тонкие губы кривились. – Я говорил тебе, что выйду отсюда! Я говорил, что я тебя выручу!
Я понимал его состояние.
– Скоро мы выйдем отсюда, Эл! Скоро мы выйдем. Они не посмеют нас задерживать! Видишь, кого я схватил? – Он безумно скосил глаза, указывая на застывших под вентиляционной трубой заложников.
– Это трупы, Лесли.
– Это заложники, Миллер!
– В любом случае их запишут на твой счет.
– Ты ошибаешься, Эл. Я тут все просчитал. Ты что, не видишь?
– Что я должен тут видеть, Лендел?
– Я захватил эксперта!
Он столь явно торжествовал, что я засомневался: видел ли он сам этого эксперта?
– Фирма «Счет» не захочет терять уникального специалиста, – обрывая слова, не договаривая их, зачастил Лендел. Его торжество выглядело смешным, но меня ничуть не смешило. – И знаешь почему?
– Почему? – спросил я терпеливо.
– Помнишь, я рассказывал тебе об эксперте?
– Система человек-машина? Ты сейчас об этом?
– Вот именно! – обрадовался Лендел. Если Диоген лез в бочку не из нищеты, а из обыкновенного тщеславия, то Лендел, похоже, лез в бутылку просто из-за неверно понятой информации. – Я же говорил тебе: в системе человек-машина одинаково важны как первый, так и второй элементы. – Лендел хищно пробежал взглядом по заложникам, и его длинный нос дрогнул. – Но любую систему всегда ведет человек, Эл. – Лендел нервно хихикнул. – Представь редкостный, великолепный, божественный инструмент. Ну, хотя бы скрипку, Эл. Любой дурак может извлечь из нее звуки, сотня или даже тысяча сыграет сносно, десяток – отменно, но только один-единственный может сыграть божественно! Понимаешь, о чем я? Вот именно! Об эксперте, о гении программных импровизаций, о человеке, который, как никто, владеет своим уникальным компьютером. Теперь до тебя дошло? – Лендел наслаждался звучанием собственных слов, хотя не забывал следить за дверью. – У меня хорошая голова, Эл. Вы все недооценивали мою голову. Вы пошли на поводу у легенды, забыв об эксперте. Вы решили убить машину, а убивать надо создателя! Ты понимаешь? Так вернее. Дело всегда не в машине, а в человеке.
Он вдруг оборвал свой горячечный монолог:
– Выясни, Эл, кто из них эксперт!
Значит, Лендел действительно никогда не видел эксперта.
Я покачал головой, но подошел к заложникам. Все они были в обыкновенных комбинезонах, которые носит технический персонал. У одного из нагрудного кармана торчала логарифмическая линейка. Я запомнил эту необычную деталь. Он был веснушчат, маловыразителен, испуган, но не потерял соображения, потому что не спускал с меня глаз.
– Эл! – суетливо командовал мне Лендел из-за баррикады. – Погляди на их ладони. Внимательно посмотри на их ладони. Я знаю, что эксперт дважды обжигал правую руку кислотой, у него должен быть на ладони след.