Затерянный мир (сборник)
Шрифт:
Прочитав от титула до подвала специальный выпуск «Вечерней газеты» от восьмого ноября, где на нескольких полосах мой друг и коллега Мак Дона представил подробный отчет о заседании проходившем 7 ноября в Куинс Холле, я решил, что его статья, снабженная незначительными комментариями от меня, как нельзя лучше решит проблему композиции последней главы небывалой эпопеи. Итак, представляю слово журналисту Мак Дона.
Затерянный мир.
Грандиозное собрание в Куинс Холле.
Дискуссии, переходящие в скандал.
Невероятное происшествие.
Что это?
Ночная манифестация на Риджент Стрит.
(специальный выпуск)
«Состоявшуюся вчера вечером в огромном Куинс Холле долгожданную встречу ученого совета Института Зоологии с членами комиссии исследователей, направленной весной текущего года в Южную Америку с целью проверки утверждений профессора Челленджера, заявившего о том, что на означенном континенте и в наши дни продолжают существовать доисторические животные; справедливо можно назвать решающей вехой в отечественной и мировой науке, — она протекала так необычно, кипели столь сильные страсти, и в конце концов, происходили такие события, что никто из присутствовавших никогда не сможет о ней забыть».
(Да, дорогой собрат по перу Мак Дона с лаконичностью у тебя слабовато).
Э.Д. Мелоун
«Пригласительные билеты распространялись в первую очередь между родственниками и друзьями членов ученого совета и участников достославной экспедиции. Но их оказалось так много, что задолго до восьми часов вечера (время открытия заседания), огромный Куинс Холл был набит до отказа. Большая часть публики, среди которой были так же лица, имевшие приглашения, сочтя себя обиженными, штурмом взяли двери холла, выдержав рукопашную схватку с полицией. При этом несколько человек, включая капитана Хобла из внутренних войск, получили телесные повреждения. Хобла со сломанной ногой отправили в больницу. Прорвавшись в зал бунтовщики заполнили все проходы, а так же часть мест, предназначенных для прессы. Встречи с прославленными путешественниками с нетерпением ожидало более 5000 человек (учитывая прорвавшихся силой). Когда герои дня, наконец, появились, их провели на эстраду, где они заняли места в специально приготовленных креслах рядом с выдающимися учеными Англии, Франции и Германии. Швецию представлял профессор Сергиус, известный ученый, заведующий факультетом зоологии университета в Ужала. При появлении прославленной четверки весь зал встал и разразился продолжительной овацией в честь героев. Однако внимательный наблюдатель смог бы заметить в общем восторге некую нотку иронии и даже недовольства, из чего можно было заключить, что встреча будет протекать не гладко. Но то, что произошло в дальнейшем превзошло самые смелые ожидания. Думаю, не стоит задерживать внимание читателя описанием внешности путешественников. Вы хорошо их знаете по помещенным во всех газетах фотографиям. Суровые испытания не отложили на них видимых отпечатков. Борода профессора Челленджера как будто еще больше разрослась и стала гуще. Профессор Саммерли еще сильнее осунулся, лорд Джон Рокстон немного похудел. Все трое загорели и, судя по всему, пребывают в отличном здравии. Что касается представителя нашей газеты известного спортсмена игрока в регби международного класса Э.Д. Мелоуна, то можно сказать, — он выглядит отлично. С его прямодушной немного простоватой физиономии не исчезает добрая улыбка».
(Погоди, Мак. Потолкуем еще как-нибудь наедине).
Э.Д. Мелоун
«Когда аудитория заняла места, и шум овации утих, председательствующий герцог Дархемский обратился к собранию. Он сказал, что не желает задерживать внимание слушателей вступительными словами и намерен немедленно предоставить место оратора председателю комиссии по расследованию утверждений профессора Челленджера магистру биологии зав. кафедрой сравнительной анатомии лондонского университета отважному путешественнику профессору Саммерли, упомянув о том, что по предварительным данным экспедиция завершилась полным успехом.
(аплодисменты).
В заключение краткого вступительного слова герцог прибавил:
— Мне лишь хотелось бы выразить мою радость, надеюсь, ее разделяют все присутствующие, радость по поводу того, что все четверо вернулись живыми из трудного и опасного путешествия. Не могу умолчать о том, что, если бы, не дай Бог, с экспедицией случилось несчастье, то это была бы невосполнимая потеря для отечественной и мировой науки.
(Бурные аплодисменты, к которым присоединяется профессор Челленджер).
Появление на ораторских подмостках профессора Саммерли вызвало новую волну оваций. Речь его постоянно прерывалась аплодисментами. Нет нужды приводить ее дословный текст, так как исчерпывающий отчет об экспедиции, автором которого является наш специальный корреспондент, вскоре будет опубликован отдельным многостраничным вкладышем к „Вечерней газете“.
Приведем лишь основные положения профессора Саммерли.
Напомнив слушателям, каким образом возникла идея об отправке экспедиции, докладчик высоко отозвался о профессоре Челленджере и публично принес ему извинения за прежнее недоверие к его словам, ныне стопроцентно подтвержденным. За тем Саммерли схематично набросал маршрут от берегов Амазонки до горного кряжа. При этом он избегал точных географических указаний. Потом оратор заворожил слушателей захватывающим рассказом о многочисленных неудачных попытках экспедиции, усиленной местными жителя подняться на плато, в одной из которых погибли двое преданных слуг — метисов».
(Такое странное толкование события Саммерли видимо избрал, желая избежать неприятных расспросов).
Э.Д. Мелоун
«Рисуя в воображении слушателей картину за картиной, профессор возвел их вслед за собой на пирамидальный утес, перебросил дерево через пропасть, перебрался на плато и наконец, обрушил мост в бездну, оказавшись отрезанным от всего мира. Потом он долго рассказывал о всевозможных чудесах и ужасах, которых оказалось исполнена эта удивительная земля. Он мало говорил о собственных приключениях, зато постоянно подчеркивал научную важность каждого большого и незначительного происшествия на плато.
Говоря о насекомых, он указал на то, что там особенно много жесткокрылых и чешуйчатокрылых. За несколько недель ему удалось зафиксировать сорок шесть видов первого типа и девяносто четыре — второго. Но публику, конечно же, главным образом, интересовали крупные животные, в особенности те, которые считаются вымершими. Докладчик представил длинный список таких чудовищ, заверив слушателей, что он может быть пополнен, если продолжить изучение плато. Членам экспедиции приходилось иногда видеть, правда в основном издали, по меньшей мере, около десяти животных, о которых современная наука не знает. Конечно, со временем все они будут надлежащим образом изучены и описаны. В качестве примера Саммерли привел темно-зеленую змею великана, ее длинна достигает пятидесяти футов (~ 15 метров), некое белое животное, скорее всего, млекопитающее, фосфоресцирующее в темноте и гигантскую чернокрылую бабочку. Индейцы говорят, что ее укусы иногда вызывают столбняк.
Кроме неизвестных видов на плато в большом количестве обитают древнейшие ящеры, которых до настоящего времени наука относила к ранне-юрскому периоду. Среди них он упомянул огромного неповоротливого стегозавра, увиденного на водопое у озера господином Мелоуном, и запечатленного в альбоме американского художника, в настоящее время, увы, покойного, проникшего на плато еще раньше. Рассказал об игуанодонах и птеродактилях, двух доисторических видах, встретившихся им на плато первыми, и привел публику в ужас рассказом о самых свирепых и опасных хищниках, населяющих эту землю, — динозаврах, которые неоднократно, но, к счастью, безуспешно преследовали членов экспедиции.
Потом оратор подробно рассказал о громадной хищной птице форораксе, об огромных оленях водящихся в твердопочвенных подлесках плато.
Однако волнение публики достигло апогея, когда Саммерли начал перед ней раскрывать тайны центрального озера. Слушая взвешенную, лишенную какой-либо аффектации речь пожилого ученого, так и хотелось себя ущипнуть, чтобы убедится, что не спишь, а наяву слушаешь достоверные сведения о трехглазых рыбоящеров, исполинских водяных змеях, населяющих эти загадочные воды.