Затерявшийся в мирах (Лафайет О'Лири - 2)
Шрифт:
– Еще как можем, - отозвался Йоквелл.
– До встречи, приятель!
Получив пинок в зад, Лафайет кубарем скатился по ступенькам и очутился на полу подземелья с низким потолком, освещенного одной-единственной сальной свечой. Сквозь прутья решеток камер на Лафайета глядели, ухмыляясь, заросшие, утратившие человеческий облик заключенные. У стены на треногом табурете сидел здоровенный широкоплечий детина и подрезал ногти длинным охотничьим ножом.
– Добро пожаловать в нашу компанию, - проговорил тюремщик голосом, напоминающим
– Тебе повезло, у нас как раз оказалось свободное местечко.
Лафайет вскочил на ноги и бросился к лестнице. Железная решетка с грохотом опустилась перед самым его носом.
– Еще чуть-чуть, и мне пришлось бы сгребать с пола твои мозги, заметил тюремщик.
– Что все это значит?
– спросил Лафайет прерывающимся голосом.
– Спокойней, - сказал охранник.
– Это значит, что ты снова в каталажке, и на этот раз тебе не удастся от меня ускользнуть.
– Я требую адвоката. Я не знаю, в чем меня обвиняют, но я ни в чем не виноват!
– Неужели? Ты никогда никого не бил по голове?
– Тюремщик поднял брови в притворном изумлении.
– Ну, что касается этого...
– И никого не убивал?
– Я не хотел. Дело в том, что...
– Никогда не пытался ничего украсть?
– Я все объясню, - завопил Лафайет.
– Не стоит, - зевнул тюремщик, перебирая связку ключей.
– Суд уже был, и ты признан виновным по всем пунктам обвинения. Лучше успокойся и постарайся уснуть, чтобы завтра быть в форме.
– Завтра? А что будет завтра?
– Да ничего особенного, - тюремщик схватил Лафайета за ворот истрепанного лилового камзола и втолкнул в камеру.
– Завтра кое-кому отрубят голову. И этот кто-то - ты.
Лафайет скорчился на полу, стараясь не обращать внимания на ноющую боль от ушибов, укусы насекомых, кишащих в камере, мышей, которые пробегали по ногам, зловоние и громкий, свистящий храп других заключенных. Он старался, но без особого успеха, не думать о неприятном событии, которое должно было произойти на следующее утро.
– Бедняжка Свайнхильд, - прошептал он, уткнувшись в колени.
– Она решит, что я сбежал и бросил ее. Несчастная! Одна в этом убогом подобии средневекового города, без денег, без друзей, без крыши над головой...
– Ты здесь, Лейф?
– раздался откуда-то из темноты знакомый голос. Скорей сюда. У нас есть шесть минут, чтобы добраться до потайной двери, прежде чем стража начнет обход.
– Свайнхильд, - только и вымолвил Лафайет, уставившись на всклокоченную белокурую голову, просунувшуюся из прямоугольного отверстия в задней стене камеры.
– Где ты... как ты... что ты?..
– Тсс... разбудишь сторожа.
Лафайет взглянул на тюремщика. Тот сидел на табурете, прислонясь к стене и сложив руки на животе. Его поза напоминала спящего Будду.
– Я поползу назад, - прошептала Свайнхильд.
– Поторапливайся, отсюда долго выбираться.
Лафайет вскочил на ноги и заглянул в отверстие. За ним открывался узкий проход, из которого на него дохнуло холодом. С большим трудом ему удалось протиснуться вслед за Свайнхильд.
– Заложи дыру камнем, - услышал он ее шепот.
– Как? Ногами?
– Ну, ладно, оставь так, как есть. Может, и не заметят ничего какое-то время.
В темноте он наткнулся на лицо Свайнхильд, коснувшись губами ее щеки. Она хихикнула.
– Ну, Лейф, ты даешь! Нашел время целоваться! Любой другой на твоем месте думал бы только о том, как поскорей убраться отсюда.
– Как ты узнала, где я?
– спросил Лафайет, пробираясь за ней по узкому проходу.
– Трактирщик сказал мне, что тебя сцапали. Я пошла следом за вами до ворот, а там познакомилась со стражниками. Один из них проболтался о подземном ходе. Похоже, что всего пару дней назад другой заключенный смылся отсюда таким же образом.
– И все это они тебе рассказали? Да ведь ты их впервые увидела!
– Ну и что же? Ты только подумай, Лейф, какие гроши они получают за свою собачью работу! Да им плевать, если какой-нибудь бедолага, которого схватил Родольфо, сумеет сбежать отсюда.
– Это было очень любезно с их стороны.
– Да, только тяжеловато для моей спины. Ты и не представляешь, на каких холодных плитах должны стоять эти ребята!
– Свайнхильд, не может быть, чтобы ты... а впрочем, неважно, - поспешно сказал Лафайет.
– Лучше уж мне не знать об этом.
– Осторожней, - предупредила она.
– Сейчас будет резкий подъем, и мы вылезем у можжевелового куста. А рядом как раз тропинка, по которой проходит дозором стражник.
Упираясь ногами и локтями, Лафайет полез вверх. У самого выхода из подземного хода он замер, пока Свайнхильд прислушивалась.
– Вот он, - прошептала она.
Послышался легкий скрип шагов, и сквозь туман мелькнул луч света. А через секунду они бросились через дорогу к невысокой стене. Перемахнув через нее, Лафайет и Свайнхильд оказались в маленьком парке. Пробравшись сквозь заросли кустарника, они вышли на небольшую поляну, окруженную со всех сторон миртом.
– А я еще волновался за тебя, - сказал Лафайет, опускаясь на землю. Свайнхильд, это просто чудо! Я все еще не могу поверить своему счастью. Если бы не ты, я через три часа лишился бы головы.
– А если бы не ты, Лейф, я бы все еще крутилась на палубе с этими гориллами.
Она теснее прижалась к нему на ковре из опавшей листвы.
– Да, конечно, но ведь все это случилось по моей вине. Из-за меня тебе пришлось убежать из дома среди ночи...
– Да, но из-за меня ты повздорил с Халком. На самом-то деле он неплохой малый, только уж слишком простоват, все время ему что-то мерещится. Да вот хотя бы сейчас! Если бы этот дурак увидел нас в кустах, он бы наверняка подумал бог знает что!