Завещание инора Бринкерхофа
Шрифт:
А я все-таки не удержалась и разревелась. И чувствовала, как уходили слезы, а приходило облегчение. И что-то внутри меня, уже давно зачерствевшее, трескалось, выпуская нежный тоненький росток. Кто знает, что из него вырастет? Да и вырастет ли вообще? Мне казалось, что я могу стоять в объятьях Рихарда бесконечно, но нашу идиллию разрушил стук в дверь. Первая мысль была о том, что Клаус все-таки вернулся. Но мне тут же стало стыдно собственного испуга - не тот Хайнрих-младший человек, чтобы теперь прийти ко мне без серьезной поддержки. Так что я собралась с силами,
– Постой, - остановил меня Рихард, - открою я.
Глава 15
То, что на пороге стоял не рыжий Клаус, меня совсем не обрадовало. Ибо с визитом, а точнее, с проверкой, к нам пожаловал представитель монастыря Святой Инессы, с трудом сдерживающий тяжелое дыхание после подъема по лестнице. Выглядел он этаким упитанным добрячком, но его цепкий взгляд в один момент уверенно охватил наше жилище и задержался на моем испуганном лице со следами недавних слез. И монах сделал для себя вывод. Жаль только, что совершенно неправильный.
– Вечер добрый, чада мои, - начал он разговор, едва немного отдышался.
Мы с Рихардои ответили несколько вразнобой, и я сразу спросила:
– А не рано ли вы, святой отец, пришли к нам? Ведь по условию завещания вы должны были сделать это не ранее, чем через два месяца после заключения брака.
– Дочь моя, - зажурчал он, - вашим дедом были оставлены дополнительные распоряжения к завещанию. Оглашены они должны были быть только через два месяца после похорон, но нас убедили сделать для вас исключение.
– Дополнительные распоряжения? Почему об этом не было сказано при оглашении завещания?
– спросила я, уже чувствуя, что ничего хорошего ждать от этого визита не приходится.
– Чтобы это не повлияло на ваше решение, - веско сказал монах.
– Ибо то, что я вам сейчас скажу, может полностью изменить существующее положение дел.
Он выразительно обвел нас глазами, нахмурившись при взгляде на Рихарда, и продолжил, обращаясь исключительно ко мне:
– Дед вас очень любил и боялся, что условие, им выдвинутое, окажется для вас непосильным. Более всего он хотел для вас счастья.
– Оригинальный способ он выбрал, - заметил Рихард. Выглядел он очень настороженным.
– Он не думал, что его внучка окажется столь глупа, чтобы вверить свою жизнь человеку, о котором она ничего не знает, - парировал монах.
– В мечтах инор Бринкерхоф видел ее в счастливом браке с сыном близкого друга. У них были достигнуты определенные договоренности, которые вы, дочь моя, нарушили.
– Со мной никаких договоренностей достигнуто не было, - возмущенно сказала я, не чувствуя никакой вины из-за того, что не стала инорой Хайнрих. Более того, я была твердо уверена в том, что никакого счастливого брака с Клаусом у меня и быть не могло. Но напор монаха меня пугал, и поэтому я придвинулась поближе к Рихарду.
– Это так, - согласно наклонил голову монах, - но инор Бринкерхоф рассчитывал именно на то, о чем я вам только что сказал.
– Я не знаю, на что он рассчитывал, -
– Но я даже мысленно не могу представить себя женой того типа, на которого вы намекаете. Уж счастливой я с ним точно не была бы. Более того, его методы ухаживания, мягко говоря, недостойные.
– Не думаю, что имеет смысл обсуждать то, что лишь подразумевалось, - вмешался Рихард.
– Ведь я правильно понимаю, что ни в завещании покойного инора, ни в дополнительных распоряжениях это не указано?
– Вы правильно понимаете, - недовольно сказал святой отец, - прямо об этом ни в одном документе не сказано. Но желание инора Бринкерхофа было именно таково, можете мне поверить.
Меня выступление монаха несколько озадачило. Ведь не думает же он всерьез, что я устыжусь его гневных слов, быстро разведусь с Рихардом и не менее быстро заключу новый брак с Клаусом, и все это только для того, чтобы не расстраивать покойного дедушку? А если еще учесть, что при таком повороте моя семья остается совершенно без средств к существованию, то ожидать от меня подобных действий святой отец никак не мог. Но он продолжал стоять и глядеть на меня так, как будто продолжал надеяться на мое чистосердечное раскаяние.
– Вы так ничего и не сказали о тех самых дополнительных распоряжениях, ради которых и проделали столь долгий путь, - наконец сказала я.
Монах посмотрел на меня столь укоризненно, как будто я не только не оправдала его ожиданий, но и цинично над ними надругалась. Я не устыдилась совершенно, ибо была уже полностью уверена в том, что все это происки семейки Хайнрихов, в которую я, слава богу, так и не успела влиться. Правда, совершенно непонятно, когда это Клаус успел пообщаться с кем-то из монастыря Святой Инессы, ведь времени после нашей встречи прошло не так уж и много. Возможно, это дело рук его отца. Хотя на свадьбе Барбары он выглядел очень мной недовольным, но чего не сделаешь из любви к собственному отпрыску.
– Как я уже говорил, ваш дед вас очень любил, - проникновенно сказал святой отец.
– Он не был уверен в том, что вы сможете выполнить его условие. А в этом случае страдало благосостояние уже всей вашей семьи, не так ли?
– Но ведь я его выполнила, - отметила я.
– Выполнили, - согласился монах и так ласково улыбнулся, что я поежилась.
– Но вы несчастливы. Ваш муж вас обижает.
– С чего это вы взяли?
– удивленно спросила я.
– Да лучшего человека, чем Рихард, и представить себе нельзя.
– Не лгите, ибо грех это, - строго ответил он.
– Когда я пришел, у вас даже слезы на глазах еще не высохли. И после этого вы будете утверждать, что у вас все хорошо?
– Буду.
– Не упорствуйте. Инор Бринкерхоф оставил распоряжение именно на тот случай, если семейная жизнь не принесет вам ожидаемого им счастья. Или вы вообще не захотите выполнить это условие. Официальное оглашение состоится довольно скоро, но вы уже сейчас можете узнать, что же там написано, - и святой отец протянул мне лист бумаги, заверенный монастырской печатью.