Зеленая кровь
Шрифт:
– Я вам хочу еще раз напомнить о важности эксперимента. По программе, как вы знаете, вам запланирована имитация космического полета. Да у вас и пища небесная - космонавты питались такими же лиофилизированными продуктами гордитесь!
Из динамика:
– Гордимся!
– Это последний вольный разговор с "землей", - продолжал Хлебников.
– С этой минуты вы должны перейти на связь по режиму. Я понимаю, трудно будет вам. Но мы будем за вами следить беспрерывно. Мы с вами, друзья. Счастливого вам завершения эксперимента. Счастливого возвращения на "землю"!
– Спасибо.
Это сказал кто-то из парней. Михаил, я видел на экране, готовился брать кровь на анализы.
– Все, - сказал Хлебников, поднимаясь.
– Кто дежурный врач?
–
– Желаю успехов.
Хлебников с широкой, щедрой улыбкой подал мне руку, кивнул остальным "Работайте!" - и ушел. И Боданцев ушел с ним. Теперь в зале осталась только "спасательная команда".
Странный все-таки человек Хлебников. Радуется, А чему? Что благополучно прошел "подъем"? Все ведь еще впереди. Мне даже страшно подумать: вдруг у парней начнется некомпенсированный ацидоз. Конечно, Михаил - опытный врач, кислородные маски наготове, но кто толком знает, как надо с ним бороться, с некомпенсированным ацидозом? В какой дозе можно давать в этом случае кислород? Боданцев прав: одна надежда - на симбиоз. Авось матушка-природа не откажет благословить союз хлореллы с человеком и на этот раз - при трех процентах углекислоты. Будем надеяться Кто, говорят, не рискует, тот не знает, что такое счастье. Да, когда рискуешь собой - ладно, можно узнать вкус счастья. А вот когда другими...
– Александр Валерьевич, я посижу?
Тая. Смотрит настороженно - боится нарваться на отказ. Она за эти два последних дня подготовки к эксперименту тоже сдала: глаза запали, черты лица заострились, ресницы не крашены - некогда.
– Я хочу дождаться анализов крови, Таюша. Ты сама-то пообедала?
Кивнула. Усмехнулась, И тихо-тихо, чтобы не услышали техники:
– Я тебе пирожков принесла. Поешь? У меня в кармане.
– Поем, - рассмеялся и я, тоже тихо-тихо. И забрался к ней в карман халата, почувствовал при этом, как она вздрогнула и напряглась.
– Спасибо, Таюша. Так бы и просидел до восьми голодный.
Тая, не сказав ни слова, отошла к самописцам.
– Как там - все в порядке?
– жуя пирожок, спросил я у нее.
– Все в порядке, Александр Валерьевич, - ответила Аллочка Любезнова по прозванию "красивые глазки".
– Параметры не меняются.
Через полчаса Михаил сообщил мне данные анализов крови. Все в норме. Пока в норме.
Глава вторая Надежды и сомнения
Симбиоз в гермокамере наступил лишь на пятые сутки.
Все эти четыре дня мы, врачи и биологи, члены "спасательной команды", прожили в страшном напряжении. Сотни анализов крови, сотни графиков самописцев, бактериологических мазков - все это надо осмыслить, держать в голове и перед глазами, и все это бумажное море упрямо твердило об одном и том же: прогрессирующий ацидоз. А мы никак не могли нащупать точку симбиоза: меняли рацион испытателей, меняли подкормку хлореллы... Нет, никак не совпадают эти чертовы коэффициенты!
А ведь явления симбиоза - я уже рассказывал Михаилу - мы открыли неожиданно, даже не предполагая о его существовании. Не в биосфере, конечно, - там такой симбиоз наш шеф, профессор Скорик, нашел чисто теоретически, "на кончике пера", - а в лабораторной модели, в нашей гермокамере...
Вариант "А" системы биологической системы жизнеобеспечения мы отработали быстро (что-то около полугода) и без всяких осложнений - наши испытатели один процент углекислого газа в атмосфере почти не ощущали. Немного душно вот и все. Так примерно, как в плохо проветриваемом кинотеатре. Сложность была в другом: хлорелла должна была выдавать в гермокамеру для дыхания человека столько же кислорода, сколько человек выдыхает углекислого газа. Циолковский был мудрым мужем - все предусмотрел: "Растений должно быть столько, чтобы их корни, листья и плоды давали столько же кислорода, сколько его поглощают обитатели жилья. Если последние поглощают более, то люди задыхаются и ослабляются, а растения оживляются от избытка углекислого газа; если меньше, то людям дышится легко, но растения не имеют довольно углекислого газа и слабеют". Одним словом, речь шла о полной гармонии. Между человеком и хлореллой. А у нас в варианте "А" наблюдался первый случай: избыток углекислого газа и недостаток кислорода. Да и в "Б" - почти то же самое.
Вся эта арифметика с газовым балансом человека (шестьсот литров кислорода в сутки - поглощение и пятьсот сорок литров углекислого газа - выделение) была нам, конечно, известна и раньше. Думали мы и над этими коэффициентами ДК и АК.
– чем же, какими способами создать равенство между ними дыхательным коэффициентом человека и ассимиляционным - хлореллы, а вот когда дело дошло до гермокамеры... Не получалась у нас эта самая гармония - и баста. А должна была получиться, должна была существовать в природе!.. Теория профессора Скорика о том, что животные и растения на Земле сожители-симбионанты, и его знаменитая формула о том, что жизнь дерева биологически эквивалентна жизни человека, крона березы, мол, дает в сутки столько кислорода, сколько нужно для одного индивида - известны широко. Он много об этом писал. Но это были все общие рассуждения с небольшой дозой математических расчетов. Скорее, агитация за спасение биосферы, чем исходные данные для получения симбиоза в гермокамере. Да он, признаться, никогда камерой всерьез и не занимался. Так, выслушивал, кое-что советовал...
Решение мы нашли сами - опытным путем. Сейчас уже в деталях и не помню, что мы делали... Вернее, чего только не делали! Но главным образом пытались изменять массу хлореллы: чуть меньше, чуть больше. Как в детской игре: горячо - холодно... Только потратив уйму сил и времени, поняли, что это совершенно бессмысленная затея: хлорелла, поглощая углекислый газ, размножается, ее масса все время изменяется. Головоломка, одним словом. Но все же нам эти чертовы коэффициенты - ДК и АК - почти удалось уравнять. Почти... Однако разница между ними всего в несколько сотых долей процента все равно приводила к тому, что за сутки из камеры исчезало двадцать литров кислорода. Недодавала хлорелла. Чего только мы с ней не дела ли - с этой дрянной микроводорослью: меняли режим освещения, меняли подкормку... Безрезультатно. Хоть тресни.
И вот когда мы уже потеряли надежду выровнять эти самые ДК и АК, установить в гермокамере ту самую гармонию, о которой в свое время писал Циолковский, кому-то пришла в голову идея: а почему мы, собственно, все время пытаемся повлиять только на хлореллу? А дыхательный коэффициент? От чего он зависит? Неужели тоже жестко стабильный? Все сначала - основной обмен, газоанализаторы... Теперь уже взялись за человека - за испытуемых. И выяснилось, что ДК у людей - весьма лабильная константа. Да какая там константа! Стоит человеку чуть изменить рацион питания, как ДК сразу же понижается или, наоборот, повышается. Ну а когда выяснили главное - дальше дело пошло быстрее: подтвердилось (об этом говорилось и в медицинских книгах, но мы, увы, с запозданием туда заглянули), что жиры ДК понижают, а углеводы - повышают. Другими словами, вопреки нашим расчетам и ожиданиям именно хлорелла оказалась в газовом балансе задающим элементом регулирования, ее АК оказался константой, а не ДК человека - как мы думали раньше - и как это, собственно, вытекало из теории симбиоза профессора Скорика - для биосферы в целом. Или же, что более вероятно, мы его теорию к условиям гермокамеры применяли слишком упрощенно.
Но что касается второй части проблемы баланса, то тут он, Сварог, оказался прав полностью: нормальное питание, рекомендованное диетологами, как раз и дает дыхательный коэффициент, в точности равный ассимиляционному коэффициенту земных растений. Я помню, как он, Сварог, выдал нам эту истину: "Меня, очевидно, нужно занести в список нарушителей баланса биосферы первым: ненавижу диетологов и все их рекомендации..."
И вот теперь в этом решающем эксперименте с экипажем держали экзамен и наша теория симбиоза "человек - хлорелла", и весь наш многолетний опыт создания нужного газового баланса в гермокамере регулированием рациона питания испытателей... Не можем добиться совпадения этих чертовых АК и ДК, и только!