Зеркало вампиров
Шрифт:
— Может, этим объясняется тот факт, что, когда один канал показывал программу журналиста Малышева, где критиковалась ваша головная компания «Квант», вы в это время пустили по своему каналу один из самых нашумевших эротических фильмов последнего времени? И, конечно, сорвали показ программы Малышева. Вы хотели защитить руководство компании «Квант»?
— Почему вы считаете, что мы обязательно будем их защищать? — возразил чуть покрасневший Капустин. Он уже забыл, что говорил двадцать минут назад. Но Дронго не забыл.
— Вы же сами сказали, что финансовые
Капустин понял, что попал в хорошо расставленную ловушку. Он с шумом выпустил воздух и начал гневно доказывать, что благотворительная помощь «Кванта» не может рассматриваться как прямое вливание денег, а прямых указаний он, как руководитель независимого канала, просто не потерпит. Ему было опять стыдно, но он продолжал уверять, что на СТВ существуют свои порядки и здесь не заказывает музыку тот, кто платит. Правда, по проницательным глазам журналиста он видел, что тот ему не очень верит. Но это были проблемы самого журналиста, который сам наверняка знал, что такое диктат хозяина.
— У вас еще есть вопросы? — спросил он.
— Только два, — улыбнулся Дронго.
— Если последние, то задавайте, — кивнул Капустин. Ему перестал нравиться этот дотошный журналист, так умело пользующийся его случайными промахами. Он даже не подозревал, что перед ним сидит один из лучших аналитиков, умеющий просчитывать возможные ответы своих собеседников и предугадывать их дальнейшие действия.
— Первый вопрос, — начал Дронго, — почему все телеканалы критикуют единственного и самого верного союзника Москвы — президента Белоруссии? Вам не кажется, что это не совсем верная государственная политика? И почему вы в таком случае критикуете его несколько меньше, чем все остальные?
— Это уже не один вопрос, а несколько, — ворчливо заметил Капустин, но, подумав, ответил: — Я не берусь говорить за другие каналы, но мы стараемся дать как можно более объективную информацию из соседних республик. Это наша твердая линия. Если кому-то нравится ругать президента Белоруссии, пусть ругают. Мы стараемся давать объективную информацию. И не отвечаем за действия других каналов.
— Значит, у вас не бывает скоординированной атаки? — понял Дронго.
— Это всего лишь миф, — улыбнулся Капустин. — Такая атака невозможна, да и вредна. У каждого канала свои интересы и свои телезрители. По-моему, я ответил на все ваши вопросы, господа. — Он поднялся с дивана. — Спасибо вам, — он пожал руки обоим журналистам.
— Разрешите снять вас за столом, — попросил Дронго, и, когда Капустин кивнул, он достал фотоаппарат, который принес с собой, и сделал несколько снимков.
Затем, поблагодарив еще раз Капустина, они вышли. Когда они уже сидели в автомобиле, Суслова недоверчиво посмотрела на Дронго.
— Зачем вам его фотографии? Вы действительно собираетесь послать их в какой-нибудь итальянский журнал?
— Нет, конечно, — улыбнулся Дронго, — просто я фотографировал
— Вы не забыли, что у вас сегодня встреча с генералом Потаповым? — спросила она, поворачивая в сторону его дома.
— Не забыл, — угрюмо сказал Дронго. — Хотя я считаю, что беседа с Капустиным гораздо важнее встречи с генералом ФСБ. И лишний раз убедился в этом сегодня.
— В чем вы убедились? — нахмурилась она, с подозрением глядя на своего напарника.
— Он тоже знает тех, кому могла не понравиться излишняя самостоятельность телеведущих.
— У вас просто мания преследования. Вам повсюду мерещатся заговоры, — рассмеялась она. — Пора перестать думать об ужасах.
— Поэтому ты предлагала мне бросить это расследование? — спросил он.
Она резко затормозила.
— С тобой невозможно разговаривать, — нервно сказала она. — Неужели ты не понимаешь, почему я просила тебя прекратить расследование? Неужели это совсем непонятно?
Он молчал, глядя на нее.
— Почему ты молчишь? — спросила она. — Ты шутить с огнем, я тебе это уже объясняла. Но это не значит, что все происходящее зависит только от «вампиров». Просто внутри каждой системы бывают свои сложные взаимоотношения и трения. Их нужно учитывать. Куда ты смотришь?..
— Ты уже не носишь темные очки, — пробормотал Дронго.
— Да, не ношу. Ты слышал, о чем я тебе говорила?
— Поедем ко мне, — попросил он неожиданно.
— Что?
— Поедем ко мне.
Она взглянула на него, быстро отвела взгляд. Ничего не сказала.
— Ты слышала, о чем я попросил?
— Да. Ты не считаешь, что мы начинаем привыкать друг к другу?
— Это плохо?
— Это нецелесообразно, — сказала она с секундной заминкой.
— Ты поняла это сегодня? Или думала об этом и раньше?
— Прекрати. У тебя сегодня вечером важная встреча.
— Самая важная встреча у меня может состояться через пятнадцать минут, если ты повернешь машину.
Она усмехнулась, потом засмеялась. Глядя на нее, начал смеяться и он.
— Ты упрашиваешь меня как гимназистку, — сказала она.
— Да, — согласился он, — очевидно, процесс привыкания пошел даже более быстрыми темпами, чем мы предполагали.
— Ладно, — она улыбнулась, — кажется, ты меня уговорил. По-моему, это был твой личный рекорд. Ты упрашивал меня целых полминуты. В прошлый раз на весь процесс ухаживания ты потратил значительно меньше времени.
— Наверно, — согласился он. — Просто я разучился это делать.
— Значит, раньше ты ухаживал за дамами?
— Да, — серьезно сказал он, — просто я всегда чувствую, когда женщина может согласиться, а когда наверняка откажет. Поэтому я и не стараюсь гарцевать этаким петухом.
— Бедные женщины. Теперь я понимаю, почему ты до сих пор не женился. Тебе будет трудно ужиться с кем-либо. Ты умеешь просчитывать варианты даже в отношениях с женщинами. Тебе никто не говорил, что это неприятно?