Жакерия
Шрифт:
Симон (окидывая взглядом поле сражения). Слава богу и святому Лёфруа, они попали в болото, как птицы на клей.
Сивард (брату Жану). Когда же вы позволите мне ввязаться в дело?
Брат Жан. Ударьте им покрепче во фланг. Только не попадите в болото. Видите эти ивы? За ними земля достаточно надежна для ваших коней в латах.
Сивард. Вы сейчас увидите, на что я способен.
Брат
Сивард. За мной, латники! За Сивардом! За Сивардом! (Отъезжает.)
Симон. А мы что станем делать?
Брат Жан. Ступай, скажи Рено, чтобы он не слишком увлекался преследованием левого крыла. Затем приходи ко мне, я выдвину копейщиков. Мы нанесем решительный удар сенешалю.
КАРТИНА ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ
Другая часть поля битвы.
Сенешаль, Оливье, латники, все пешие. Знамя сенешаля воткнуто в землю.
Сенешаль. Друзья! Вы поклялись защищать это знамя. Помните же о вашей клятве.
Оливье. Наши кони захвачены... Что нас ждет?
Сенешаль. Надо победить или умереть. Ах, если б у нас была хоть сотня хороших генуэзских арбалетчиков! Они удержали бы неприятеля на почтительном расстоянии.
Появляется Флоримон верхом, со шпагой в руке, с разорванным знаменем. С ним несколько солдат.
(Флоримону.) Сюда, Флоримон! Мы еще держимся. Что, молодой человек, будете верить старому солдату?
Флоримон. Ах, мессир сенешаль, это я все погубил! Боже! Почему меня не убили при первом натиске!
Сенешаль. Не будем отчаиваться. Соединим наши усилия, и, может быть, мы еще выпутаемся из беды. Что сталось с мессиром Готье?
Флоримон. Стрела... Ах, сенешаль! На моих глазах более сотни воинов было убито подлыми стрелками, прежде чем наши успели коснуться стрелков копьем. Все эти храбрецы погибли по моей вине!
Сенешаль. Я еще надеялся... Если б мессир Готье... Ну да все равно... (Флоримону.) Вы верхом. Что, не видать ли мессира Ангерана?
Флоримон. Этот трус давно удрал.
Сенешаль. Да будет воля божия! Постараемся подороже продать свою жизнь.
Флоримон. Да, моя единственная надежда — умереть с честью. Но вы, сенешаль, ради короля и Франции сохраните свою драгоценную жизнь! Возьмите моего коня: он вынес меня из болота и из гущи врагов, он доставит вас невредимым
Сенешаль (взяв его за руку). Доблестный юноша! Такой старик, как я, уже не может быть полезен королю. Сохраните для него отважного рыцаря; ему недоставало опытности, но сегодня он приобрел пятидесятилетний опыт.
Флоримон. Мне не пережить моего позора. Садитесь скорей, сенешаль, пока не поздно.
Сенешаль. Нет, дорогой мой Флоримон, вы проживете еще достаточно, чтобы отомстить за это поражение... А мне, мне, быть может, уже не представится другого случая умереть на поле битвы.
Флоримон. Клянусь богом, я останусь! Садитесь, отец мой, и передайте этот шарф Мателине де Арпеданн...
Сенешаль. Я поклялся защищать знамя короля и, пока я дышу, останусь при нем.
Флоримон. Ну, так умрем вместе. (Убивает своего коня.)
Сенешаль. Что вы делаете?
Флоримон. По крайней мере на него не сядет подлый мужик. Отец мой! Обнимите меня и простите мне безумную самонадеянность.
Сенешаль (обнимая его). Несчастный юноша! Ты лишаешь Францию доблестного рыцаря!
Флоримон (своим латникам). Сверните мое знамя: оно недостойно развеваться рядом со знаменем сенешаля. Друзья мои! Вот то знамя, которое мы должны защищать. Монжуа Сен-Дени! Бодуэн сенешаль!
Сенешаль (крестясь). Сомкните ряды — они приближаются.
Появляются Броун, Сивард, Оборотень, солдаты вольных отрядов и крестьяне.
Броун. Предоставьте это дело нам, господа! Не подвергайте себя риску попасть на их копья, как на вертел! Ко мне, Оборотень! Вот прекрасная цель для наших стрел. Посмотрим, кто из нас лучше пробьет миланский панцирь.
Оборотень. Посмотрим, смелый англичанин. Итак, в тот золоченый шлем!
Битва. После долгого сопротивления отряд сенешаля разбит.
Сенешаль (раненный насмерть). Господи! Прости мои прегрешения!
Флоримон. Никто не осмеливается приблизиться ко мне! Я не могу даже умереть! (В него попадают две стрелы.) Ах, если бы хоть рыцарским копьем... Иисусе! (Умирает.)
Броун. Это моя стрела.
Оборотень. Клянусь дьяволом, моя!