Живая вода. Часть 5

Кузьмина Ольга Владимировна

– Кто из вас старше?

– Я, - Ганконер усмехнулся. Судя по календарям, которые они видели в гостиницах, время здесь измеряли точно так же, как в Верхнем мире. А счет они с Джаретом уже освоили.
– На сто двадцать лет.

Арак удивленно ахнул. Кратос изломил бровь.

– Сколько вы живете?

– Пока не убьют, - буркнул Джарет на языке сидов.

– Долго, - ответил Ганконер Кратосу.
– Очень долго.

– Бессмертные Исчезнувшего острова, - Кратос задумчиво потер нижнюю губу.
– Я не верил, что такое возможно.

– Когда этот остров исчез?
– быстро спросил Джарет.

Кратос пожал плечами. Ответил лан:

– Он появлялся и исчезал внезапно. Последний раз его видели, если верить легендам, тысячу лет назад.

Джарет резко повернулся к нему.

– Откуда же ты знаешь язык фейри?

– Здесь оставались беглецы с острова, - лан на секунду отвлекся от дороги и глянул на Джарета.
– Или изгнанники? В древние времена их было много. Они селились на островах у побережья. Но после мировой войны от них никого не осталось.

– Когда была война?

– Сто пятьдесят два года назад.

– Была?
– Кратос криво усмехнулся.
– Она и сейчас продолжается.

– У нас мир, - спокойно ответил лан.

– Да-да. А наш лас гостил у друзей, - Кратос погладил нахохлившегося Арака по голове.

– Это не тема для дорожного разговора, - по-прежнему спокойно ответил Крастас.
– Отдыхайте.

Все замолчали. Постепенно люди задремали.

– Я уже ничего не понимаю, - прошептал Ганконер.
– Получается, что фейри попадали сюда чаще, чем раз в тысячу лет? И что это за остров?

– Исчезнувший остров — это Авалон, - сквозь зубы процедил Джарет.
– Неужели не знаешь, что он может перемещаться в пространстве и времени? Хотя тебе эта магия не подвластна. Должно быть Моргана, а раньше — ее мать отправляли сюда тех фейри, которых хотели исключить из игры, но почему-то не могли убить.

– А как в эту схему вписываются балы?

– Владычицы Авалона всегда были на особом счету у сил Перекрестка, - Джарет покривил губы.
– Но я думаю, что это разные истории.

– Ты говорил про Оберона, - Ганконер потер виски. Его снова мучила головная боль.
– Я вспомнил, его возвращение совпало с исчезновением Талии — королевы Неблагого двора. Есть баллада об их любви. Ты не думаешь, что...

– Мы знаем слишком мало, чтобы строить теории, - оборвал его Джарет.

«Почему искать меня пошел ты, Джарет?
– Ганконер так и не решился задать этот вопрос вслух, хотя мучился им все последние дни.
– Почему не Алисса? Ох, Лисс, подарок ты мой... Мы ведь любили друг друга, правда? Ты же не могла притворяться сто лет? Но даже если так, я не хочу, чтобы ты умерла, как Таллия».

Под его рукой дрогнула флейта.

Уна лежала в темноте, тщетно пытаясь уснуть. Бессонница прочно обосновалась в ее опочивальне. Тревога и беспомощность сводили с ума, рождали дурные предчувствия. Как Дара может спокойно ждать? А если у Алиссы не получится, если Авалон не подчинится ей? Она ведь не фейри, даже не волшебница! И когда наступит тот самый момент? Через месяц? Два? Год?

Уна обещала Дарине ждать. Но клятву на крови не давала. На крови... Уна откинула одеяло, босиком добежала до шкафа, отворила дверь. В темном зеркале отразились каменные стены, освещенные зеленоватым пламенем множества свечей. Ее тайна. Если бы только Джарет знал...

О чем она думала тогда, выскребая пепел между плит пола, собирая в железную шкатулку крохотные частицы то ли стекла, то ли драгоценного камня и застывшие капли золота? Уна помнила, что была за что-то сильно обижена на Джарета, но за что именно — уже забыла.

Сначала она хранила шкатулку в заброшенном подвале в Лабиринте, вдали от путей гоблинов. Потом, когда научилась управлять своей магией, поместила шкатулку в зеркальную комнату. И с тех пор всё укрепляла и укрепляла ее, превратив в самую надежную тюрьму на свете. Но только став королевой, Уна решилась призвать своего пленника. Среди бесконечности зеркальных стен и множества отражений она ничем не рисковала. Сил воплотиться у него не было. Остались только память и разум, по-прежнему изощренный и острый. Он не пытался торговаться, ничего не просил, не обещал. Но согласился время от времени отвечать на ее вопросы. Тайный советник королевы. Очень тайный.

– Проснись, - она полоснула ногтями по ладони, подождала, пока выступить кровь, и прижала ладонь к ледяному стеклу зеркала.
– Силой крови я приказываю тебе. Найди Джарета и защищай его до тех пор, пока в этом будет нужда. А потом вернись к своему пеплу.

Он возник тенью призрака.

«Ты была так осторожна, королева, не разочаровывай меня. Не вмешивайся в игру Перекрестка, пусть всё идет как задумано».

– Ты отказываешься?

«Разве я могу отказать тебе? Нет, я лишь пытаюсь тебя образумить. И объяснить, что в своем нынешнем состоянии едва ли смогу повлиять на события».

– Ты найдешь способ, не мне тебя учить. Иди.

«Как скажешь, королева».

– Ничего себе у них родовая усадьба!
– присвистнул Ганконер, выходя из машины.
– Это сколько же здесь народу живет?

Джарет молча осматривался. Огромный белокаменный дом напоминал спрута, обхватившего своими щупальцами скалу. Далеко внизу шумело море. К дому вела извилистая дорога, обсаженная деревьями, и вся скала утопала в зелени до самой вершины.

– Должно быть, почву для них привозили специально, - Ганконер запрокинул голову.
– Тот, кто посадил этот парк, не считался с затратами.

Изукрашенная коваными узорами парадная дверь дома распахнулась.

– Красивые у них женщины, - Джарет прищурился.
– И очень эмоциональные.

Ганконер поморщился, его идеальный слух с трудом выдерживал такое количество визга. И похоже, он опять ошибся, предположив, что женщины в этом мире бесправны.

Всего встречать приехавших высыпало человек двадцать. И по большей части это были женщины разного возраста — от подростков до старух. Статная черноволосая женщина средних лет, очень похожая на Ариана, обняла лана, прижавшись щекой к щеке. Тут же повернулась к Араку, отвесила ему подзатыльник, сжала ладонями лицо и поцеловала в лоб. На Кратосе повисли три девочки, а он со смехом кружил их. Ариан взахлеб целовал молоденькую девушку со снежно-белыми волосами. Все говорили одновременно, перекрикивая друг друга.